Во всем виновата текила
Шрифт:
– У тебя нет татуировок?
– Ты видела хоть одну?
– спросил он, словно это было очевидно.
Я догадывалась, что так и есть, учитывая, что он расхаживал по автобусу в минимальном количестве одежды. Иногда просто держа ее в руке, когда бежал из душа к своей койке.
– Эта девственная, незапятнанная кожа, детка. Она ждет твоих произведений искусства.
– Может быть. Мои работы дорогое удовольствие, - поддразнила я.
– Я ранен, - надулся он, прижав руку к сердцу.
–
– Я спроектирую для тебя дизайн татуировки, если ты больше не будешь лизать мое лицо.
– Договорились.
– Дамы, вы готовы ехать или как?
– спросил Эш от двери автобуса.
– Машина подана.
Мы забрались в черный внедорожник, за нами следовал еще один, со службой безопасности. Ребята заверили, что будут вести себя осторожно и избегать публичных мест, но сегодня днем мы приехали в Нэшвилл, и фанаты могли сойти с ума. Я была зажата между Ореном и Паркером, Броган был за рулем, а Эш на пассажирском сиденье.
– Ты хорошо выглядишь, - сказал Паркер, наклонившись достаточно близко, чтобы его дыхание опалило мое ухо.
Я повернулась, глядя на него из-под ресниц и лукаво ухмыляясь.
– Ты тоже неплохо выглядишь.
Он подул на ногти и отполировал их о рубашку, выпятив грудь.
Я не могла удержаться от смеха, в животе запорхали бабочки. Прошлая ночь изменила атмосферу между нами. Мы балансировали на острие ножа между проблемами и желанием, которое грозило выплеснуться наружу. Тот поцелуй подтолкнул нас чуть ближе к тлеющему огню.
Мы словно прошли через цикл этапов наших отношений. Дружба, желание, которое мы изо всех сил старались не признаваться, желание, которому мы поддавались только под покровом ночи, когда он заползал в мою постель, а потом... потом мы расстались. Мы никогда не проходили третий этап... у нас наступил сразу четвертый - разрыв отношений.
Осознание того, что мы перешли к третьему этапу, поглотило бабочек не так давно паривших в моем животе. Что, если мы были в нескольких мгновениях от того, чтобы расстаться?
Он толкнул меня плечом.
– С тобой все в порядке?
Воспользовавшись моментом, я постаралась рассмотреть его. Ему было всего двадцать четыре года, но я заметила у него пару морщин. Морщинка между бровями, когда он сосредоточенно хмурился. Тонкие морщинки вокруг рта и глаз, которые со временем станут глубже. Буду ли я рядом, чтобы увидеть это?
Не знаю, но в данный момент я была рядом, и если это все, что у меня будет, так тому и быть.
– Да, - ответила я с улыбкой.
– Все в порядке. Хотя было бы лучше, если бы я знала, куда мы направляемся.
Он вытянул мизинец, его рука лежала на бедре рядом с моим бедром, и осторожно погладил мою ногу. Малейшее прикосновение - и огонь
– Почти на месте, - уверил он.
Драматично вздохнув, я положила руку на бедро, соприкоснувшись с его мизинцем, мы переплели их и находились в таком положении до конца поездки. Наше желание больше не было запретным, но такое ощущение, что мы не знали, как его проявить.
– Ладно, Сверхнова, - крикнул Эш спереди.
– Закрой глаза.
– Что? Нет.
Когда он только улыбнулся и кивнул, я замолчала и подчинилась.
Паркер переплел свои пальцы с моими, и я крепко сжала их в ответ. Я бы могла смириться с тем, что пришлось закрыть глаза, если бы в итоге меня ожидало подобное вознаграждение. Машина остановилась, и я крепко зажмурилась, борясь с желанием подглядеть.
– Мы прибыли, - взволнованно объявил Броган.
– Открой глаза, - приказал Эш.
Первое, что предстало передо мной - четыре улыбающихся лица, приблизившихся ко мне, я засмеялась над их полными надежд взглядами.
– Ребята, вы похожи на маленьких мальчиков, хвастающихся редкой коллекцией камней.
– Ты имеешь в виду коллекцию членов, - хмыкнул Орен.
– Фу, - сморщилась я.
– Итааак, мы можем выйти? Или вы сидящие со мной в одной машине с улыбкой от уха до уха - и есть ваш сюрприз?
Они все зашевелились, и я последовала за ними. Как только они вышли то натянули различные головные уборы, пытаясь слиться с толпой. Паркер нахлобучил черную ковбойскую шляпу, которая сочеталась с футболкой их группы и фланелевой рубашкой, он отлично выглядел.
Наконец, посмотрев мимо них, я заметила светящуюся вывеску снаружи фиолетового здания с зеленой отделкой.
Улыбка сползла с моего лица.
«Караоке всю ночь, каждую ночь».
Каким-то образом мне удалось слегка приподнять губы в принужденной улыбке. Я больше не пела перед людьми. В основном я пела только в душе или машине. Очень редко, в течение последнего месяца пела с ребятами в процессе написания песен. Они шутили, что я должна присоединиться к ним на сцене на следующем концерте, но я так решительно пресекала эти разговоры, что они больше не настаивали.
Единственный раз, когда мы были в караоке-баре, был на мой день рождения и именно тогда я начала петь. Это было начало пути к моему худшему кошмару. Я больше не пела ни перед кем, потому что не могла делать это, не ассоциируя с произошедшим.
– Что вы задумали?
– спросила я, неловко смеясь.
– Ночь караоке, детка, - воскликнул Орен.
– Вы хотите петь в караоке-баре в ночь перед выступлением в середине тура? Не уверена, что мы находимся в такой уж глуши, что если вы выйдете на сцену, вас не узнают.