Во всем виновата Юдифь

Казимирский Роман

– Ах ты вонючий пес, сын ишака и дохлой верблюдицы, сейчас ты у меня!..

***

Как только стемнело, всем сразу показалось, что заночевать в пещере вдали от родителей было плохой идеей. Костер отбрасывал на стены страшные тени, жутковато завывал ветер, а глупая Юдифь забыла сумку с провизией где-то, а где – не знает.

– Сейчас я ей зуб выбью! – все никак не успокаивался Фидул. – Ты ее не защищай, Машка! Ты вот мне скажи, как мы здесь до утра дотянем. Вся еда была у нее

в сумке! Ты где ее оставила, вредительница?

Юдифь сидела в углу вдали от всех и тихонько подвывала.

– У меня здесь немного хлеба есть… – Машка долго копался в мешке и, наконец, вытащил несколько небольших свертков. Развернул их – в них оказалось четыре небольшие булочки.

– Что? Пять булочек? Нет? Вообще четыре? Ты считать умеешь? Нас здесь тринадцать! Все, мы до утра не доживем, – Фидул картинно схватился за голову и вдруг нахмурился. – Может, я все же дам ей в зубы, а?

Юдифь завыла в голос.

– Не надо в зубы, – Машка примирительно улыбнулся и разложил перед собой хлеб, разделив его на двенадцать равных долей. – Я не голодный, а папа мне говорил, что если откусывать маленькими кусочками и жевать медленно, то можно насытиться и очень небольшим количеством еды.

Когда каждый получил свою долю, все принялись отщипывать по маленькому кусочку от своего скудного ужина и так старательно его пережевывать, что могло создаться впечатление, будто это не обычный хлеб, а изысканное блюдо, которое жалко съедать быстро. Через несколько минут не осталось ни крошки. Все молча уставились на Фидула – что он скажет? Тот помолчал, задумчиво почесал затылок, потом неожиданно широко улыбнулся, хлопнул Юдифь пониже спины и хохотнул:

– Ладно, живи пока! Молодец, Машка!

***

– Играем в чатурангу! Кто победит – того главным и назначим. Верно я говорю? – прыщавая Юдифь подпрыгивала от нетерпения и теребила рукав Фомы. – Верно ведь, так честно будет, правда?

– Отстань! – Фома сердито прикрикнул на надоедливую девчонку. – Мы сыграем, но тебя мама звала. Иди уже, оставь дело мужчинам.

– Это кто мужчины? Это вы мужчины? – Юдифь бесстрашно захохотала Фоме прямо в лицо, за что тут же получила в глаз. Это было уже слишком – Машка подбежал к рассвирепевшему Фоме и попытался ударить его как можно больнее. Для этого он сжал кулак так, как его когда-то учил отец – до боли в суставах. Но это не помогло. Противник просто шагнул в сторону, и Машка, споткнувшись о его ногу, с разбегу врезался головой в булыжник, служивший столом.

Юдифь перестала визжать, Фома вдруг часто задышал, Матя укусил себя за палец. Машка не двигался, из-под его головы растекалось что-то черное и густое.

– Во всем виновата Юдифь, – уверенно сказал Фома.

– Точно, – согласился Матя.

Две жизни Ивана Ивановича

Давным-давно,

в те времени, когда еще никто не слышал о тач-скринах, жил на свете очень богатый человек. Он управлял огромной корпорацией и был крайне доволен своим положением в обществе. Этого человека уважали и обращались к нему не иначе как… ну, допустим, Иван Иванович. Нужно сказать, что ему это не то чтобы нравилось, но и против он не был. В детстве его звали иначе, но как-то так само собой получилось, что в один прекрасный момент он превратился в две заглавные «И». Однажды, аккурат на следующий день после своего пятидесятого дня рождения, мужчина проснулся и понял, что ему больше не к чему стремиться. Деньги, власть, недвижимость, акции, женщины – все это у него было, но удовлетворения он не чувствовал. И вот стоит этот Иван Иванович перед зеркалом и с задумчивым видом потирает подбородок. Что делать? Как избавиться от этого неприятного ощущения между третьим и четвертым ребрами в левой части груди? Поразмыслив, человек решил, что раз никто ему не указ, то и делать он может все что угодно.

И вот взял он с собой рюкзак с запасными трусами и носками, кинул туда пару банок пива и отправился по миру налегке, с одной лишь платиновой карточкой в портмоне. Много стран он прошел, пока однажды не наткнулся на место, в котором не действовали привычные правила. Все люди там были счастливыми просто так, без какой-либо особой причины. Если кто-то нуждался в деньгах, ему их давали без расписки, под честное слово. Странно, но такой подход не только не способствовал разложению общества, но, напротив, делал его сплоченным и целеустремленным.

– Вот она, страна мечты! – воскликнул Иван Иванович, с восхищением разглядывая чистые улочки и цветочные горшки, свисающие с симпатичных балконов. – И почему я никогда не слышал о ней?

Местные жители приняли гостя как родного, даже платы за пропитание и ночлег не стали брать. Вместо этого они накормили его и поселили в самом роскошном номере центральной гостиницы. Человек, подивившись такой бескорыстности, все же какое-то время по привычке подозревал подвох, однако когда он вышел на следующее утро из своего номера, его уже ждал аппетитный завтрак, за который тоже не нужно было платить. Так продолжалось несколько недель, пока господин Директор, наконец, не поверил в искренность местных жителей и не попытался выяснить у хозяина гостиницы, в чем же было дело.

– А что тебя смущает, друг? – удивился тот.

– Ну, как же. Живу, ем-пью, меня всюду приглашают в гости, подарки делают. Почему никто не просит платы?

Услышав этот вопрос, держатель отеля рассмеялся, а потом ответил, что в его стране не принято брать лишнее. Зачем нужно деньги, если и так все есть? Чтобы было больше? Нет, они давно прошли этот этап.

Конец ознакомительного фрагмента.