Во всем виновато шампанское
Шрифт:
Я сжимала соски и извивалась из стороны в сторону: малейшее трение между бедрами было слишком сильным. Его толчки стали беспорядочными, двумя руками Нико обхватил мою голову, опуская ее вниз на свой член в то время как бедрами толкался вверх. Его стоны заполнили салон самолета, и я сильнее потянула за соски, боясь, что если не сожму их крепче, то опущу руку между бедер и буду ласкать себя пальцами.
– Бл*дь, Верана. Я сейчас кончу. Да.
Он протолкнулся до упора, его сперма хлынула мне в горло, туда, где я ничего не чувствовала. Но затем он отстранился, посылая следующую струю спермы
Он тяжело дышит надо мной, быстро опускается на свое место, выгибается, толкает меня назад на пятки и широко расставляет ноги. Пальцами смахивает сперму с моего подбородка, а затем подталкивает меня, чтобы я оперлась на руки. Благодаря этой позе мои бедра раздвинуты, но самое неприятное в ней то, что она лишила меня возможности тереться бедрами друг о друга. Я пульсировала от желания, мои ноги широко расставлены, юбка задралась. Нико поднял ее вверх и просунул покрытые спермой пальцы под трусики и поглаживал жесткими кругами мой клитор.
Я вскрикнула, мои руки подкашивались. Я зажмурила глаза, стиснула зубы, непосредственный контакт был слишком интенсивным для моего чувствительного клитора.
Я пыталась приподнять бедра, пытаясь отстраниться от его руки, но у меня не было пути к отступлению. Наконец, открыв глаза, я обнаружила, что он, не моргая, смотрит на мое лицо, пыхтя так же сильно, как и я. Его рука яростно двигалась.
– Нико. Я не могу.
– Можешь.
– Слишком интенсивно. Бл*дь. Пожалуйста.
– Нет ничего интенсивней моего члена. Теперь кончай.
Он зажал мой клитор между средним и большим пальцами, постукивая по нему указательным пальцем, и я взорвалась.
Меня удивило, что никто не прибежал, услышав мои крики. Я кричала так, словно умирала, так, как никогда раньше. Мое тело вибрировало, затянувшаяся пытка была невыносимой. Снова потекли слезы, я кричала до тех пор, пока мой голос не сорвался. Оргазм за оргазмом накрывал мое тело, до тех пор, пока Нико, наконец, не сжалился надо мной и не замедлил движение пальцев, позволяя мне прийти в себя после взрыва. Когда он, наконец, откинулся на спинку стула, я плакала, не в силах отдышаться. Нико посадил меня к себе на колени и крепко обнял, позволяя мне выплакать все эмоции, которые он выпустил наружу.
Я не знала, что вызвало слезы, но эмоции захлестнули меня, и все, чего я хотела, это признаться в любви и быть с ним вечно.
– Ты была потрясающей. Идеально красива. Не могу дождаться, когда мы окажемся дома и займемся любовью на всех поверхностях, на которых только можно. Мы пометим его - сделаем его нашим домом.
Мое тело хотело отреагировать на то, как он сказал «займемся любовью» вместо «трахнемся», но я была слишком измучена, чтобы думать, не говоря уже о том, чтобы шевелиться и задавать вопросы. Я отложила это на потом и свернулась калачиком.
Так мы и провели остаток полета. Я свернулась у него на коленях, а он шептал мне на ухо ласковые слова. В какой-то момент он усадил меня верхом на свои колени, и медленно вошел в меня и двигал бедрами, не отрывая от меня глаз. Когда мы кончили, Нико выскользнул
Я не потрудилась вытереть ее, даже когда мы приземлись и забрались на заднее сиденье машины.
В то время как я расслаблялась по мере приближения к дому, нервозность Нико вернулась с новой силой.
– Как ты смотришь на то, чтобы заказать еду и открыть то красное, которое тебе понравилось? То, которое мы купили на Сицилии, - предложил он.
– Хорошо. Звучит заманчиво.
Я улыбнулась, Нико кивнул, его улыбка была вынужденной.
– После того, как мы распакуем вещи, поедим, потом... потом нам нужно поговорить. Я-я хочу тебе кое-что сказать.
Неуверенные, запинающиеся слова заставили меня задуматься. То, как он произносил их, словно подавившись, вызвало тревогу. Но я не хотела заострять внимание на тревожных звоночках. Я хотела своего мужа. Хотела начать совместное будущее. Возможно, сегодня та самая ночь.
– Хорошо. Я тоже хочу тебе кое-что сказать.
Мое сердце учащенно забилось в груди, когда я поняла, что поставила себя в безвыходное положение, но мне было все равно.
Нью-Йорк встретил нас первыми холодами, и, возможно, огонь в камине и красное вино - обнаженными - идеальное время, чтобы рассказать, что я люблю его. Если бы он попытался убежать, я смогла бы поколебать его решимость своим телом и убедила остаться.
Он уверено кивнул, крепко сжав мою руку.
С особой осторожностью я вышла из машины, так как мои порванные трусики были засунуты в карман брюк Нико. Прошло несколько часов, а я все еще чувствовала липкость между бедер. Я прикусила губу, краснея от тайны, которую не знал никто, кроме него.
Он взял меня за руку и повел внутрь. Мы преодолели стеклянные двери в вестибюль, когда изможденная версия моего отца поднялась со стула и бросилась к нам. Он был без галстука, рубашка помята, волосы растрепаны. Он подошел ближе, его лицо становилось все более красным, глаза прикованы к Нико.
Пока он не подошел на расстояние нескольких футов, он вел себя так, будто не видел меня. Но затем его гнев переключился на меня, и я сделала шаг назад, никогда не чувствуя такого гнева, направленного на меня.
– Какого х*я ты натворила?
ГЛАВА 33
– Бл*дь, - прошептал я себе под нос.
Вера крепче сжала мою руку, и я резко развернулся, встав между ней и ее отцом.
– Со своей гребаной семьей, Верана. Твоей матери было бы стыдно за тебя.
– Я-я не... что?
Ее тихий, заикающийся голос, словно удар, раздался позади меня, и это было похоже на внетелесный опыт (прим. пер.: Внетелесный опыт - нейропсихологический феномен, в котором человек испытывает иллюзию выхода из собственного физического тела и иногда также видит его со стороны). Я словно со стороны наблюдал, как рядом с нами медленно падает бомба, и я ничего не мог сделать, чтобы предотвратить катастрофу.