“Водила” для стервы
Шрифт:
– Нож в правую руку, Макс! Ты же в ресторане работал, не поверю, что не знаешь!
Перебор!
– Конечно! Я просто волнуюсь рядом с такой красавицей! – польстил я и поменял местами приборы.
– А насчёт того, кто здесь культурный, а кто нет, я бы поспорила. Ведёшь себя, как будто в лесу всю жизнь прожил. С аборигенами.
– Эх, Авророчка... Аборигены не в лесу живут. Не поверю, что не знаешь! Это же в истории за шестой класс есть. – Я хлебнул разом с полстакана минералки и, смачно
Опа! Ж-опа... Бабулька через столик от нас уставилась на меня с выражением крайнего пренебрежения на лице. Однако, просчитался ты, Горицкий! Снова перебор.
Глава 30
— Максим! Позорище ты моё! – простонала Аврора, извиняющееся улыбнувшись бабульке. — Пора браться за твоё образование! Живо! Идём в музей!
— И там ты меня просветишь как правильно обращаться с ж*пой? — поиграл я бровями.
– Макс!
– То есть, как корректно употреблять оное слово. – Хмыкнул я себе под нос.
— Горицкий! Что за паскудство?! Там мы будем повышать твой уровень цивильности!
— Мммм… А тебе не нравится мой уровень? — наклонился я и томно прошептал во вмиг покрасневшее ушко.
Только вот Аврора проигнорировала вопрос и гордо поднялась из-за стола.
– Горицкий! Шевели батонами, чего застыл?
Ну, мля, словно и не уезжали…
Взгляд сам собой проследил за точёной фигуркой красавицы и с плотно обтянутой красным трикотажем, притягательной попки переместился к всё ещё полной тарелке.
Мдя, опять меня голодным решила оставить. Ну, ничего, я так сегодня просвещусь… а заодно и ликбез продолжу.
Впопыхах дожрал яичницу и, кинув пару кусков “бри” в рот, потащился на улицу, к ждавшей у такси Авроре.
– Ты чего весь светишься, как олимпийский факел? – как подозрительно вперилась! Ишь ты!
— Да вот радуюсь, — почесал я макушку. — Что впервые в жизни катать будут меня, а не я.
— Садись уже! — проворчала она и с изяществом лани уселась в такси. — Au musee de l’Annonciation, s’il vous plait, — с ходу мило улыбнулась водителю.
— А вот мне ты так не улыбаешься! — тут же возмутился я.
— Не заслужил! — отрезала злюка.
Почти всю дорогу до музея, проходившую вдоль береговой линии Памплона[6] с одной стороны и различных по размеру и достатку хозяев пастельных домиков с другой, мы молчали. Аврора дула губы и демонстративно отвернувшись, рассматривала блестевшее в золотых солнечных бликах море.
– Покататься бы на яхте, да нет денег на... мороженое. – Попытался я сострить. В ответ – стена, пустота, ноль эмоций.
И только под конец десятиминутной поездки я не выдержал и снова выдал:
– А между прочим, известность Сент-Тропе приобрёл после
Ну всё! Мясорубка моей гордости и достоинства сейчас запустится! Заработает в полную мощность!
– Синьяка, на не синяка??????, дубина! Какой стыд! Слава богу водитель по-русски не...
– Не в зуб ногой! – воодушевлённо подхватил я. – Точно! А зачем нам, шоферюгам образование? Знай себе – крути баранку, да педаль жми. Правильно я говорю, шеф?
– И что же, Максюнь, тебе никогда не хотелось получить достойное образование? Построить карьеру, иметь хороший, стабильный доход, путешествовать...
Странно, что слово “шеф” не зацепило её нервы. А я делал на него основную ставку. Обидно.
– Да, ну его... к шутам гороховым образование это! У меня и без него неплохо жизнь складывается: живу в шикарной квартире, рядом со мной сногсшибательная женщина. И я путешествую, заметь!
– Ну да. Всё за чужой счёт... – кисло промямлила Аврора себе под нос и надолго задумалась.
Чёрт! Перегнул палку! Зря я взялся за эту затею... Как бы совсем не вспугнуть свою светскую львицу.
– Ты в детстве мечтал кем-то стать, а Максик? Ну или в юности... Хотел на кого-нибудь выучиться? Если была бы такая возможность.
– О! Была у меня заветная мечта, ты права, Авророчка! – ну всё! Это моя последняя песня перед приведением смертельного приговора в действие. – Лифтёром! – торжественно объявил я.
– Лиф-тёром? – более разочаровавшегося выражения лица я ещё ни у кого не видел.
– Да-а... – мечтательно выдал я. – Лифчики с девчонок снимать.
– Горицкий! – бедный французский водила! Барабанные перепонки, ей Богу, полопались у бедняги. Мои-то нет. Мои-то уже стальные. Моим не привыкать!
– Ну ты сама спросила, дорогая! Сделай скидку на честность!
– Я... Макс... – брови моей красотки взлетели, глаза округлились, а сладкие губы приоткрылись в немом шоке.
– Да шучу, я Авророчка! Не хотел, конечно... Это твой нескромный вырез навёл меня на такие мысли, – зашептал я ей на ушко. – Навёл... и завёл...
– Макс! – возмущённо шлёпнула она меня по коленке. – Всё мысли у тебя в трусах!
– Не в трусах, а в лифчиках, дорогая... В лифчиках... – к этому моменту я уже нескромно мял её сочное бедро, с жаром прижимал к себе и шептал все эти пошлости Авроре в губы.
– Ма-акс... – растеклась от удовольствия. Приятно.
– И вообще, ты знала, сколько раз Пикассо останавливался здесь неподалёку, в отеле “Понш”? И каждый раз в двадцать втором номере. Видишь, какой я умный! – обломал я ей кайф.