Водный Феникс. Книга четвертая
Шрифт:
— Нет, но…
Девушка вся осунулась под моим напором. Кажется, еще немного, и вообще до слез ее доведу… Хорош, ничего не скажешь. Но ведь я не просто так ворчал, а очень за нее переживал и, в первую очередь, хотел оградить от опасностей. Вот только она мне эту задачу отнюдь не упрощала…
Когда Олю вызвали рассказать ее версию событий, она сначала замялась, а затем стала свидетельствовать все же против своего отца. Сказала, что Диего на него не нападал, и Теон сам упал. А перед этим еще и оскорблял за столом Огневу и Киселеву…
Это
Не дожидаясь решения чиновников, Теон покинул зал, в ярости разбив об пол свой стул в щепки и пообещав, что мы все еще пожалеем о своей клевете. Однако хоть и обращался он ко всем, но его пылающий яростью взгляд так и впивался в Олю…
— Что «но»? Только не говори мне, что ты вдруг забыла, о чем я просил! А если ты загорелась в открытую противостоять отцу, то это тоже нужно делать с умом!
— Я не забыла! Ты не понимаешь, просто…
— Что не понимаю? Так объясни же мне, ну давай, — я скрестил руки и уселся на стул рядом с кроватью девушки.
Сейчас мы были вдвоем в ее больничной палате, но на разговор у нас времени не оставалось совсем немного, а разобраться мне очень бы хотелось. Самому было тошно от того, как я себя веду, но ничего не мог поделать. Сам себя накрутил уже, завелся весь…
— Прости, пожалуйста… Я не хотела тебя разочаровывать и подводить. И очень ценю тот шанс, что ты мне дал. Я была не права и признаю это…
— Не начинай… Я сам знаю, что веду себя сейчас как последний засранец, а ты и так напугана. Просто переживаю за твою безопасность вот и ворчу, а этот риск сегодняшний кажется мне совершенно лишним. Потому и хочу узнать причину, только и всего.
Я взял Олю за руку, чувствуя, что нам обоим становится легче. Раздраженность отступала, и теперь мне хотелось лишь позаботиться о девушке и успокоить ее, а не ворчать и стыдить за то, что уже не изменишь.
Оля явно была сильно расстроена, но после моих слов вдруг изменилась в лице. Для нее очень много значил тот факт, что между нами все оставалось по-прежнему, даже если со стороны и кажется, будто мы ссоримся.
— Я правда не собиралась противостоять отцу. До последнего момента хотела сделать все так, как ты мне говорил. Но, знаешь, потом я увидела то, что заставило меня передумать… И смотрела не на отца и не на чиновников. Все ведь в зале прекрасно понимали, что я, скорее всего, скажу, верно? Вот только когда я посмотрела на ребят, то увидела совершенно другое!
Оля сделала небольшую паузу, будто ожидая от меня какой-то реакции, или что я начну снова ворчать и ругаться, однако я больше не собирался ее перебивать.
— Понимаешь, они надеялись на меня! Не верили до конца, но все равно надеялись. И Ваня, и Максим, а Соня… Она ведь дважды заходила
— Эй, все хорошо… Ты не подводила меня — это называется «думать своей головой». И это хорошо, этим ты мне и нравишься. Я не хочу, чтобы ты была какой-то послушной безмозглой куклой без собственного мнения. Если ситуация вдруг изменилась, а ты приняла решение отойти от первоначального плана… Что ж, это твой выбор. И я его уважаю и вполне могу понять. Мне определенно не стоило срываться на тебе, даже не узнав причин. Так что и ты меня прости.
Оля почувствовала облегчение, что наконец все рассказала и повинилась, но моей реакции все равно удивилась.
— Ты самый необычный человек во всей Альтарии, Симон! Если бы я сама тебя не знала, то решила бы, что ты вообще не из этого мира — слишком отличаешься, слишком хорош!
— Выдумаешь тоже! А теперь давай-ка собирайся, мы и так многовато времени потратили на разговоры. Сейчас испытаешь на себе любимой особый экспресс до подземелья! Только чур не визжать! Пойдем к окну…
На этот раз Оля беспрекословно подчинилась, не задавая лишних вопросов. Я подготовил заклинание «Водной пушки», которое доставит ее прямиком в озеро, где подключится Вол-Дир, который обеспечит ей возможность дышать и доставит ее в уже привычную девушке комнату в подземелье. Нам оставалось только попрощаться.
— Знаешь, за последние несколько недель я переосмыслила всю свою жизнь. Поняла, насколько много на мне было невидимых цепей, что сковывали меня по рукам и ногам, а некоторые висят до сих пор, но я стараюсь избавиться и от них. И рано или поздно у меня это обязательно получится! Я стала лучше понимать, что такое настоящая свобода. И что мнение отдельных людей о тебе может быть куда важнее мнений сотен других.
Что-то мне подсказывало, что я тоже вхожу в категорию «избранных», а вот большинство студентов академии попадают в категорию «плевать на них с высокой колокольни».
— И я предельно ясно поняла одну вещь, очередное подтверждение которой получила только что, пока мы разговаривали… Могу поделиться этой тайной с тобой, если пообещаешь, что не станешь ее никак комментировать… — Оля вдруг настолько искренне и широко улыбнулась, что я тут же почувствовал себя неожиданно счастливым.
— Обещаю, буду молчать пока не запульну тобой в озеро! Хе-хе!
— Хорошо!
Девушка сделала ко мне шажок, оказавшись совсем близко.
— Я люблю тебя…
Ее шепот, немного смущенная улыбка и уверенно смотрящие прямо на меня сапфировые глаза… В этот момент я знал наверняка — я не забуду их никогда!