Водный мир. Осада

Быченин Александр Павлович

— Ужас какой…

— Сам не хочу! — заверил я зазнобу. — Но обязан предполагать самое плохое. Работа у меня такая…

— Входящий вызов, Ван-сяньшэн, — довольно бесцеремонно перебил меня Лиу Цзяо.

— Кто?! — рявкнул я.

— Ваш уважаемый отец, сяньшэн.

— Подключай!

— Процесс активирован… процесс завершён.

— Тоже любуешься, сын?! — вместо приветствия рыкнул батюшка. Да-да, едва нарисовавшись в окошке связи в «дополненной реальности». Правда, сразу же смягчил тон: — Привет, Милли!

— Хотелось бы сказать, что добрый день, Илья Фаддеевич,

но, сами понимаете!.. — развела руками Эмилия, даже не подумавшая спрятаться за мной. По той простой причине, что тоже уже успела завернуться в простыню. — Но я рада вас видеть.

— Взаимно, — отбуркнулся отец, и снова переключился на меня: — Пролетели мы с прогнозом, а, сын?

— Не с прогнозом, — мотнул я головой. — Со сроками. И с масштабом явления. Я почему-то думал, что гексы, как и альянс, пришлют на разборку пусть и мощную, но эскадру. А они, гляди, всей кодлой заявились! Как будто это для них последний и решительный бой.

— Похоже, ты недалёк от истины, сын, — поддержал меня батюшка. И снова болезненно скривился: — Никогда не любил фанатиков! И особенно религиозных!

— А почему, если не секрет? — немного не к месту полюбопытствовала Милли.

— Потому что с ними невозможно договориться, — пояснил мой отец. — Перед ними можно только капитулировать. И делать так, как они говорят.

— Что изначально бессмысленно, потому что итог в любом случае будет очень и очень печальным, — дополнил я родительскую мысль. — Все, кто не станут их частью, умрут. И очень повезёт, если быстро и без мучений. Ну а в нашем случае, учитывая видовые различия, умрут все, кто не Блюстители. Либо в самое ближайшее время, либо чуть попозже, если примут ультиматум.

— Какой ультиматум? Ты ничего не путаешь, дорогой?

— Увы! — развёл я руками. — Хотелось бы попутать, но… вот увидишь, и часа не пройдёт, как они сделают нам предложение, от которого мы не сможем отказаться.

— И мы его примем?! — изумилась Милли. — Вот так сразу, без сопротивления?!

— Ещё как примем! — заверил отец, на мгновение меня опередив. — Так у нас хотя бы будет шанс потянуть время… хотя теперь, когда Блюстители сделали столь мощный ход, смысла в этом не очень много. Даже если в остальном наш с Ванькой план сработает, как надо… эх! Похоже, придётся валить.

— Куда? — горько усмехнулся я.

— Кого?! — в унисон мне выдала Эмилия.

— Боюсь, дети мои, оба вопроса проходят по разряду риторических, — вздохнул Илья Фаддеевич. — Одна только радость: альянсу тоже достанется на орехи!

— Нам от этого легче не станет, — заметил я. — Но зато мы хотя бы подтвердили известную закономерность.

— Какую? — не сдержала любопытства Милли.

Она вообще выглядела подозрительно возбуждённой, да и тупила непривычно для себя много. Видимо, от нервов.

— Хочешь рассмешить бога — поведай ему о своих планах, — озвучил я ту самую нехитрую истину. — Вот мы и… хотя стоп! Ли, это что за помехи?

— Где? — напрягся отец, да и Милли уши навострила.

— Вон, у Оппиды, — выделил я соответствующий кусок изображения.

Четвёртая из планет системы Иддии, она же первая, если считать от звезды. Что-то вроде Венеры

из Солнечной системы, только Оппида, хе-хе. Здоровенная, но совершенно бестолковая в плане промышленного освоения. Менее в этом смысле перспективна только Иллиона — наша пятая планета, та, что аж за Меллией, на самых задворках. Условно можно её считать аналогом Плутона.

— Это то, что я думаю?.. — повнимательнее присмотрелся я к картинке в «дополненной реальности».

— Фиксирую множественные сигнатуры, сяньшэн, — подтвердил мою догадку искин. — Семь… одиннадцать… двадцать три… похоже, у нас ещё гости.

— Корпорация?.. — с безумной надеждой уточнил я. С безумной, потому что даже весь флот «Э(П)РОНа» в сложившейся ситуации вряд ли бы сдвинул чаши весов в нашу пользу. И сам же себя опроверг: — Не, Алекс не до такой степени безбашенный, чтобы выводить флот из прыжка рядом со звездой! Тут чуток не рассчитал, и кранты, в короне никакие щиты не спасут. Или всё-таки корпы?!

— Ответ отрицательный, Ван-сяньшэн, — огорошил меня Лиу Цзяо. — Сигнатуры соответствуют кораблям гексаподов.

— Ещё гексы?! — не сдержала удивления Эмилия. — Блюстители разделились на два флота?! Один, так сказать, снаружи, второй — изнутри… в «клещи» берут? Но… зачем?! И откуда их столько?!

— Кстати, сколько, Ли? — перенаправил я вопрос «мини-гексу».

— В настоящий момент сто три вымпела, и прибывают следующие, сяньшэн.

— Значит, Хранители, — пришёл я к единственно верному (и логичному) выводу. — Гексы из других Ульев нами не интересовались, так что вряд ли кто-то из них с бухты-барахты вписался в замес.

— Бритва Оккама редко даёт сбои, сын, — усмехнулся батюшка. — Понять бы ещё, это перемена к лучшему, или?..

Хм… а ведь верно! Казалось бы, самое время вздохнуть с облегчением, но нет! Ведь если к нам на огонёк заглянули кореша Алекса Заварзина, сиречь Хранители, то возможны весьма любопытные варианты дальнейшего развития событий. Если совсем уж дать волю разыгравшемуся воображению, можно представить, как Хранители встают на защиту собственности клана Елагиных, и Блюстители убираются прочь несолоно хлебавши. Но куда вероятней более мрачная перспектива. К примеру, тотального замеса с опустошением ближайших звёздных окрестностей. Прецедент, кстати, имелся, причём в относительно недавнем прошлом. Тот самый, что привёл к возникновению «золотого треугольника»… а также появлению станции Картахена со всеми вытекающими…

— Пожалуй, теперь уже пора по-настоящему бояться, — в унисон с моими мыслями произнёс Илья Фаддеевич. — Что-то мне эта ситуация напоминает, что-то до боли знакомое…

— «Золотой треугольник», — подсказал я.

— Угу, — угрюмо кивнул батюшка, — значит, не у меня одного такая аналогия. Соответственно, она и наиболее вероятна. Дьявол!..

— Думаешь, замес неизбежен? — столь же угрюмо уточнил я.

— Если они между собой закусятся, то почти наверняка, сын. Сам ведь понимаешь, мы для них даже не букашки под подошвой, а так… фоновый шум. Боюсь, что даже авторитета Протектората Росс не хватит, чтобы угомонить «шестиногих», — закончил мрачное пророчество мой родитель.