Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942
Шрифт:
В подкрепление легенды готовились соответствующие фальшивые документы, личные письма, фотографии. В первый период войны подбор таких документов не составлял большого труда: много всяких бланков попало в руки противника среди трофейного имущества, оставленного советскими частями при отступлении или которое было оставлено учреждениями, эвакуировавшимися под огнем противника. Однако со временем менялись старые и появлялись новые формы документов и бланков, становился иным характер печатей, создавались и расформировывались воинские и гражданские учреждения, менялась их дислокация.
По соображениям конспирации (особенно в тех случаях, когда задание предусматривало установление связи с агентами, оставленными нацистами на освобожденной нашими войсками советской территории), они должны были время от времени менять местожительство, а также свои имена, используя
Во все времена решающим условием успешной деятельности разведчика была и остается надежная связь с центром. В военной обстановке, когда ситуация может мгновенно и радикально изменяться, а своевременно добытые данные о предполагаемом маневре противника способны спутать все его карты, значение четко работающей связи возрастает во сто крат. Поэтому в каждой группе агентов, включавшей обычно 5–7 человек, непременно имелся радист с коротковолновой приемопередающей радиостанцией, шифрами и дешифровальными блокнотами [129] .
129
Сергеев Ф. Указ. соч. С. 258.
Во время войны для заброски агентов на советскую территорию использовалась эскадрилья «Гартенфельд». Агентов сбрасывали на парашютах и снабжали топографическими крупномасштабными картами с нанесенным маршрутом движения из района приземления. Некоторые агенты нелегально переходили линию фронта, просачиваясь через боевые порядки советских войск. Агенты-одиночки проникали в наш тыл под видом беженцев, выходящих из окружения бойцов Красной армии, солдат, отставших от своих частей и др. Из общего количества агентов, заброшенных в СССР, непосредственно в зону боевых действий Красной армии было направлено 55 % [130] .
130
Коровин В.В. Разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны. М., 2003. С. 11.
Имея хорошо подготовленные кадры, немецкие спецслужбы в начале войны переигрывали советскую военную контрразведку не только в прифронтовой полосе, но и на оккупированной территории. Так, из донесения № 393 от 16 июня 1942 г. в штаб 11-й армии вермахта стало известно, что противник имел довольно много информации о планах советского командования. Пленные парашютисты далеко не все отстреливались до последнего патрона и, попав в плен, рассказывали немецкому командованию об организационно-штатной структуре специальных подразделений, местах их дислокации, характере подготовки наших диверсантов-разведчиков. По данным противника, с октября 1941 г. до середины июня 1942 г. на территорию Крыма было выброшено 328 советских парашютистов, из которых немцам удалось захватить 140 человек.
Наиболее удачно была проведена немцами операция по ликвидации разведывательно-диверсионных групп в начале марта 1942 г. Из 145 выброшенных в тыл противника парашютистов группами по 3–5 человек было захвачено 112 человек. «Бросается в глаза, – отмечалось в контрразведывательной сводке от 17 июня 1942 г., – что агентов не особенно подбирают, не обращая внимания на их особые способности, возраст или пол, и в большом количестве забрасывают в тыл немецких войск. Посылается до 10 агентов для разведки одного объекта в одном и том же районе. Поэтому часто получается, что хотя бы один агент выполнит задание и возвратится обратно. Используют в качестве агентов в массовом масштабе девушек, которые особо обучают, и нам, немцам, в будущем придется с этим считаться» [131] .
131
Мельничук Е.Б. Подготовка партизанского движения в Крыму. Севастополь, 2006. С. 36–37.
Можно согласиться с выводами абвера о том, что в 1941 – начале 1942 г. в силу многих причин советская контрразведка на фронте и на временно оккупированной территории частями вермахта работала слабо, и ее достижения были весьма скромными. Но она мужала в борьбе
Следовательно, на советско-германском фронте советским органам военный контрразведки противостояли спецслужбы нацистского государства, подготовленные к ведению широкомасштабной войны. Они имели хорошо подготовленные профессиональные кадры, получившие опыт ведения наступательных операций во время завоевательного похода в Европе. В войну абвер и другие спецслужбы вступили в условиях, не требовавших коренных реформ каждой из них. Но уже первые месяцы войны избавили немцев и их союзников от поверхностной оценки состояния советских Вооруженных сил, решимости нашего народа сражаться с агрессорами. Поэтому руководство абвера предприняло меры к перестройке, прежде всего, к улучшению подготовки кадров.
Заслуживает высокой оценки сложившаяся система подготовки агентуры противника в спецшколах и на курсах. С немецкой аккуратностью были разработаны методы вербовки, подготовки, заброски агентов, поддержания связи и возвращения из-за линии фронта. Не случайно руководство НКВД нацеливало своих сотрудников на самое внимательное изучение опыта работы абвера.
Проигрыш приграничного сражения и оборонительных боев Красной армии в начале войны показал не только ее неготовность в равной мере противостоять вермахту, но и особых отделов НКВД абверу. Впереди предстояла борьба на незримом фронте, приобретение необходимого опыта, укрепление советских спецслужб, при помощи которых были одержаны победы над нацистской Германией.
Глава III. Начало. Приграничное сражение (22 июня – 9 июля 1941 г.)
22 июня 1941 г. немецкие войска вторглись на территорию Советского Союза. Началась Великая Отечественная война [132] [133] . Накануне германское главнокомандование передало в штабы групп армий условный сигнал «Дортмунд» – приказ о вторжении в СССР. На рассвете группы армий «Север», «Центр» и «Юг» нарушили государственную границу СССР на трех главных стратегических направлениях, нацелившись на Ленинград, Москву и Киев с задачей за одну кампанию рассечь, окружить и уничтожить войска советских приграничных округов и выйти на линию Архангельск – Астрахань. Совместно с Германией в войну с СССР вступили Испания, Италия, Дания, Норвегия, Венгрия, Румыния, Словакия, Финляндия и Хорватия.
132
Но фактически военные действия началась несколько раньше. Как только была установлена дата нападения на СССР, 22 июня, Редер отдал приказ по ВМФ: с 15 июня открыть боевые действия против советских подлодок. За шесть дней до официального начала войны! В приказе подчеркивалось: «Следует стремиться к безжалостному уничтожению». А если возникнет скандал, Редер рекомендует свести все к досадному недоразумению, морские силы полагали, мол, «что они имели дело с проникшими в этот район английскими подводными лодками».
133
Полторак А.И. Нюрнбергский эпилог. М., 1969. С. 359.
Можно с полной уверенностью утверждать, что Советское правительство и высшее военное руководство ожидали этого вторжения, чтобы в глазах мирового сообщества выглядеть не агрессором, а страной, подвергнувшейся нападению. Одним из первых данную версию выдвинул Н.Г. Кузнецов. Прибыв после начала боевых действий в Кремль за получением указаний, он удивился царившей в нем безмятежности: «В Кремле было так же спокойно, как в обычный выходной день. Видимо, происходит какое-нибудь совещание и где-нибудь в другом месте. Но что совещаться, когда война налицо, и если ее не ожидали, то следовало хоть теперь со всей энергией организовать отражение врага. Что происходило в этот момент на самом деле, я рассказывать не берусь, но как нарком Военно-Морского флота по-прежнему никуда не вызывался и никаких указаний не получал» [134] .
134
Морской сборник. 2004. № 7. С. 50–52.