Военная контрразведка от «Смерша» до контртеррористических операций
Шрифт:
Так, в ходе одного из заданий на обычной киевской квартире было обезврежено звено известной белогвардейской организации НТС (Национально-трудовой союз). Контрразведчики нашли там радиопередатчик, большое количество листовок антисоветского содержания и полиграфическое оборудование для их изготовления. Потом подчиненными Грачева была ликвидирована группа диверсантов, подготовленных в одной из разведшкол абвера…
«Брат приехал»
В первые послевоенные годы оперуполномоченный отдела контрразведки МГБ СССР по Киевскому военному округу лейтенант Акинфеев не только продолжал охотиться на диверсантов и шпионов, подготовленных в школах абвера, но и выявлял агентов
В первых числах ноября 1947 года органы военной контрразведки объявили розыск агента американской разведки, сестра которого проживала в Киеве. Поступившая из Центра информация была весьма скудной, но Акинфеев, которому поручили это дело, уже имел опыт работы и быстро установил место жительства сестры шпиона. Теперь ему нужен был человек, который бы подружился с ней. На это согласилась знакомая Акинфееву учительница русского языка и литературы, к слову, имеющая и хорошую медицинскую подготовку. Обаятельному и коммуникабельному филологу сделали в горздраве документ, свидетельствующий, что она направляется в различные киевские учреждения и организации для проведения занятий по оказанию первой медпомощи.
Акинфеев должен был встретиться с учительницей через неделю, но она попросила об этом раньше. Педагог успела не только подружиться с сестрой разыскиваемого агента, но и с ее помощью организовала небольшой кружок, члены которого учились оказывать первую медпомощь. Учительница сообщила, что у женщины есть еще одна сестра, которая проживает в пригороде Киева Пуще-Водице.
Лейтенант выехал туда и узнал, что та работает поваром в одном из санаториев. Изучив обслуживающий персонал санатория, оперуполномоченный установил, что вместе с этой второй сестрой шпиона работает поваром только что демобилизовавшийся из погранвойск сержант по имени Сергей. Акинфеев встретился с парнем, у него сложилось о нем положительное мнение. «Сережа, — обратился чекист к бывшему пограничнику, — если появится этот человек, сообщи мне, как я тебе сказал, главное, не забудь ключевую фразу, эти слова: «брат приехал».
6 ноября дежурный по отделу военной контрразведки сообщил Артемию Георгиевичу эту новость. Чекисты тут же выехали в Пуще-Водицу и арестовали «брата». В свое время он был завербован разведчиком США в одном из находящемся в американской зоне лагерей для военнопленных, и в последующем переброшен в Советский Союз под видом репатрианта.
За этот успех Акинфеева повысили в должности — он стал старшим оперуполномоченным отдела контрразведки МГБ СССР по КВО — и наградили денежной премией.
Вспоминая об этом деле, Артемий Георгиевич заметил, что главное для контрразведчика — правильно организовать работу. «Ориентировку» по американскому разведчику получил не только он, но и отделы контрразведки внутренних войск и Днепровской флотилии. Но только Артемий сумел оперативно разобраться с этими сестрами и их братом-шпионом.
— В основном мы получали «ориентировки» из Центра, а также использовали показания арестованных агентов, — сказал ветеран контрразведки. — Любое из дел требовало вдумчивого и взвешенного подхода даже тогда, когда, казалось, оно уже завершено и все точки над i расставлены. Например, мы арестовали агента, а он окончил немецкую полтавскую разведшколу — так он ведь там не один учился, знает многие фамилии, хотя в таких школах люди обращались друг к другу по кличкам.
Артемий Георгиевич заметил, что среди арестованных агентов абвера были и такие, которые вели себя искренне и раскаялись. Их показания можно было легко проверить — например, найти тех же диверсантов или пособников немцев. Зачем судить такого раскаявшегося человека? С санкции прокурора уголовное дело приостанавливалось, агент перевербовывался и использовался в работе — в основном в качестве опознавателя. Первое время его проверяли на благонадежность, и он вместе с другими чекистами посещал общественные
Артемий Георгиевич рассказал, как одного перевербованного агента переодели в форму младшего лейтенанта и поручили ему выполнять обязанности дежурного по Центральной военной комендатуре города Киева. Он с усердием взялся за эту работу и вскоре отличился: однажды Акинфеев получил сигнал от этого опознавателя, что в комендатуру пришел человек, который раньше учился в немецкой разведшколе в Полтаве. Диверсанта задержали, а вместе с ним еще и двух его сообщников. У этой группы была задача подбрасывать в топки паровозов взрывчатку, замаскированную под каменный уголь.
«Лейтенант Акинфеев агентурно-оперативную работу знает хорошо, особенно по розыску агентуры иностранных разведок. Умеет глубоко и правильно анализировать дела оперативного учета и проводить по ним целеустремленные мероприятия.
В течение 1947 года завербовал три человека агентуры по агентурно-розыскным делам. С агентурой работает правильно и давал ей продуманные задания. В своем непосредственном производстве имел 20 агентурно-розыскных дел, из них в течение года реализовал 7, по которым арестовано 7 агентов иностранных разведывательных и контрразведывательных органов…
Участвовал в проведении ареста и задержания преступников, при этом проявил себя решительным и находчивым».
Из служебной характеристики от 26 мая 1948 года, подписанной начальником 3-го отделения 2-го отдела УКР МГБ КВО майором В. Юрчиковым.
Когда оперативник боится
Ряд документальных материалов подтверждает, что фронтовой опыт контрразведчика был востребован его коллегами того беспокойного времени. А порой Артемию Георгиевичу приходилось и устранять проколы в работе оперативников, находящихся и за сотни километров от Киева. Однажды в 1946 году для оказания практической помощи в контрразведывательной работе Акинфеев был командирован в один из отделов контрразведки МГБ СССР по внутренним войскам. Совместно с оперативным составом он принял и проинструктировал 18 человек агентуры и составил планы агентурно-оперативных мероприятий по 10 делам оперативного учета, а также участвовал в устранении выявленных недочетов в работе по розыску агентурных иностранных разведорганов. С целью научить оперработников работе с «ориентировками» занимался проверкой личного состава по материалам розысков и при этом выявил бывшего немецкого пособника, который затем был арестован и осужден.
— Когда я начал работать в этой командировке, то внимательно изучал списки личного состава объекта, — принялся пояснять Акинфеев. — Читаю: разыскивается такой-то — немецкий агент… Я сразу заметил, что этот человек значился и в списке объекта, и в «ориентировке». Я спросил у оперативного работника, отвечающего за этот участок, как он проверял эти списки. Оказалось, он их проверил и даже написал рапорт, но в дальнейшем ничего не было сделано по розыску. Меня возмутило такое отношение сотрудника к исполнению своих обязанностей. Виновные были наказаны, а мне пришлось взяться за это дело самому.
Хотелось бы отметить еще один пример в работе контрразведчика Акинфеева. Разыскивался бывший агент немецкой разведки по имени Андрей. В годы войны он перебрасывался в тыловые районы частей Красной армии и, видно, хорошо поусердствовал перед абвером, так как был награжден медалью «За заслуги на Восточном фронте». После войны он сбежал за границу, но потом вернулся на Украину. Его мать проживала в Киеве в двухкомнатной квартире «с подселением» — она занимала одну комнату, а в другой проживал мужчина среднего возраста.