Военно-медицинская акаМЕДия
Шрифт:
Нет. В столь ушлом Царстве подобное не могло случиться. Где угодно могло, а у нас фиг. Не на тех напали.
Радужный читатель уже, наверное, возрадовался. Дескать, вот мы молодцы. Быстро и чётко готовим медкадры. Столько молодых перспективных врачей, медсестёр, санитарок. Широка страна моя родная!.. Однако хитрый автор ворвётся в ваше ликование и не разделит оптимистичный настрой дорогого читателя. Нет, нет, нет. Только не в этом случае. То есть я хочу сказать, что насчёт кадров всё выглядит немного иначе.
Итак, медицинские работники дружно разбежались. Разом. Скопом. Галопом. Ещё вчера стояли здесь, и всё. Нет никого. Подразделение медицинского персонала распущено. Как говорится: «Целуем крепко. Пишите письма.
В один не самый ненастный день случилась беда. Моего старого хорошего знакомого, пятидесяти лет от роду, побили разбойники. В роли разбойников выступали не хулиганы, как многим подумалось, а опасные люди из Органов МВД (Министерство Высших Дубин, об этом отдельная книга!), которые оказались страшнее любой мафии. Когда-то им было позволено легально носить оружие для защиты гражданского населения. В наше время задумку несколько изменили, и Органы Дубин могли избить любого гражданина прямо посреди белого дня.
Просто так. От скуки ради. Да хоть на центральной улице. Не приведи Авиценна.
Однако вернёмся вновь к знакомому. Николая Фёдоровича (именно так его и звали) с тупой травмой спины, головы и души госпитализировали в больницу № 003. В приёмном покое знакомому оперативно (часа через четыре, максимум шесть) сделали УЗИ, обнаружили подоболочечное (да простят меня доктора за жаргонную терминологию) кровоизлияние на почке и благополучно отправили на урологическое отделение. На урологии Фёдоровича тоже не обошли вниманием и поспешили назначить лечащего врача. Лечащий врач, бросив беглый взгляд на очередного пациента, взял перо и сделал в истории болезни нужные отметки. Отметки гласили о необходимости лекарственного лечения и контрольном дневнике осмотра. Так называемый минимум миниморум. С той долгожданной (для нас) минуты врач и стал поправлять Фёдоровичу его здоровье.
Так всем нам казалось поначалу. На самом же деле, данный медработник чуть не загнал моего знакомого в глубокую и безвозвратную инвалидность. Тяжёлую инвалидность. А что? Долго ли, умеючи?
Итак, Фёдорович лежал. Он пил прописанные пилюли и потихоньку предъявлял жалобы на спину. Мол, побаливает, окаянная. Да и ворочаться тяжеловато. Доктор смотрел в глаза и говорил: «Хондроз» и ничего значимого не делал. По окончании второй недели госпитализации у Николая Фёдоровича разом отказали ноги и тазовые органы. Налицо вся клиника перелома поясничных позвонков. Я иду с челобитной к лечащему врачу. Последним оказывается врач высшей категории по сложной фамилии Ара…тюнян. Ничего не имея против данной национальности (и вообще,
Антисемиту
не место у нас —
все должны
работой сравняться.
У нас один
рабочий класс,
и нет
никаких наций,
— я представился сам. Затем расспросил про знакомого. Прослушав в ответ краткое резюме по Фёдоровичу, я аккуратненько поинтересовался:
— Извините, коллега, а не перелом ли у него поясничных позвонков?
На что мне «врач высшей категории» ответил:
— Да ну. Какой перелом, слушай? Нет перелома. Это дегенеративно-дистрофический синдром. — Его палец многозначительно поднялся вверх. — Типа вроде, пьёт много. Вот он у нас и неврологом консультирован.
Ну, думаю, может, и взаправду так. От Змея Зелёного ножки-то отказали. Сам видел подобных клиентов (правда, квасили они раз в десять больше). А я про перелом подумал. Уж больно клиническая картина на него похожа. Да и анамнез соответствующий. Скорее всего, ошибся я. Ведь рентген-то они наверняка сделали, к бабке не ходи. А Коля действительно периодически крепенько за воротник закладывал. Пускай и не часто. Кто же тогда мог знать, что невролог от уролога тоже недалеко ушёл. И категорию у себя имел весьма с ним схожую. За ту же цену, стоит полагать.
Наступил день выписки знакомого. Волоча Фёдоровича под мышки, я получил выписной эпикриз на руки. Пробежал по нему дважды и даже прочитал между строк. Я нашёл все анализы, УЗИ и лечение. Я нашёл там даже фамилию заведующего, кривую печать и опечатку в типографском шаблоне. Единственное, что никак не хотелось находиться, так это злополучное исследование. Именно нужное мне исследование. Рентгеновское исследование.
— А где..? — хотел было спросить я про недостающее исследование. С этой целью я даже открыл рот и поднял вопросительно свои глаза. Я только сейчас заметил, что как-то случайно их обронил. — Дак, где..?
— Не нарывайся на рифму, — холодно ответил мне коридор отделения, и всё стало ясно не только потому, что я поднял глаза, но и потому, что рентгена не существовало и в помине. Врача, вручившего выписку, уже тоже след простыл.
Возмутившись от обиды и укусив Фёдоровича за локоть (свой локоть не достать, а ситуация, как говорится, «кусай локти»), я поехал в другую городскую больничку сдавать необлучённого Николая-инвалида настоящим коллегам. В качестве настоящего коллеги выступил мой славный однокашник Серёга Бранников, уже третий год работавший в стезе нейрохирурга.
Недоверчивый читатель здесь может восторженно воскликнуть: «Ага! Попался-таки к концу повести! Тоже мне, правдивые мемуары! Как можно третий год работать врачом, если он ещё в интернатуре?» А я отвечу: «Можно, и ещё как». Если у нас диплом о высшем медицинском образовании не проблема приобрести, то уж имея рвение к работе, в клинику ты всегда сможешь устроиться. Просто по трудовой оформлялся один человек, а работал наш Сергей (кстати, отличнейший доктор, могу сказать). Первому — стаж, второму практика. Так что товарищ мой действительно выполнял обязанности нейрохирурга и в день своего суточного дежурства встретил нас в приёмном покое. Запихав Фёдоровича под установку старого доброго дедушки Рентгена, мы, конечно же, сразу увидели очевидное: перелом первого поясничного позвонка со смещением.