Военные дневники люфтваффе. Хроника боевых действий германских ВВС во Второй мировой войне

Беккер Кайюс

«Вступил в контакт с пятьюдесятью бандитами и атакую их!» – произнес офицер Шерер по радио. Он пользовался кодом ночных истребителей, которыми являлись эти «Ме-110». Их радарные антенны выступали из носовой части, как рога, а команды состояли из высококвалифицированных специалистов, привычных к ночным перехватам британских бомбардировщиков. Но на этот раз они выполняли дневную атаку против американцев. Восемь машин возглавлял капитан Ханс-Йоахим Ябс, командир эскадрильи из II/NJG 1, базировавшейся в Лееувардене. Майору Гельмуту Ленту, когда-то прославившемуся в битве над Гельголандом, а сейчас наиболее победоносному германскому ночному истребителю, было запрещено ввязываться в бой днем.

Ябс ранее был пилотом ZG 26, а летом 1940 года он сражался со «спитфайрами»

над Лондоном, когда «Ме-110» все еще использовались при эскортах германских бомбардировщиков над Англией. После этого большинство «Ме-110» были переведены на ночные операции. И вот два с половиной года спустя после Битвы за Англию для дневных боев были снова привлечены те же самые старые машины. И это против соперника, ныне оснащенного четырехмоторными бомбардировщиками.

Летя параллельно вражескому строю, он выискивал шанс для атаки. В отличие от британских бомбардировщиков, «В-17» имели в нижней части фюзеляжа спаренные тяжелые пулеметы. Весь самолет ощетинился пулеметами, не оставляя мертвых зон. Поэтому атака снизу, столь успешная в борьбе с британскими ночными бомбардировщиками, в этом случае не рекомендовалась. Но вдруг Ябс заметил брешь в строю и в сопровождении своего ведомого ринулся в нее. Атака произошла как раз вовремя и помогла отвлечь огонь от самолета Шерера, который уже был поврежден. Ему пришлось отвалить в сторону, к тому же оба члена экипажа были ранены осколками.

Тем временем пара, состоявшая из лейтенанта Фолькопфа и капрала Науумана, промчавшись сквозь вражеский рой с головы до хвоста, сумела поразить бомбардировщик, который стал отставать с дымящим мотором и выпущенным шасси. Сделав круг, Наууман атаковал его с хвоста, но американский стрелок сделал все возможное, и оба – «В-17» и «Ме-110» – стали падать, охваченные пламенем. Однако Наууману удалось выйти из пике и совершить аварийное приземление на северном берегу острова Америленд.

Последняя пара – сержант авиации Гримм и капрал Крафт с радистами Майснером и Гандке – пронеслась мимо арьергарда вражеской колонны, поливаемая огнем, и напала на отставший «боинг». Атакованный, в свою очередь, с борта, с хвоста и снизу, тот вспыхнул и вошел в штопор. Было самое время, потому что левые двигатели обоих «Ме-110» задымили и заглохли, нос машины Гримма был разбит, а Майснер был ранен. Когда они должны были вот-вот приземлиться в Лееувардене, у Гримма заглох и правый двигатель, и ему пришлось совершать посадку на брюхо. Хотя Крафт приземлился без осложнений, его самолет был также серьезно поврежден.

Фактически, хотя Ябс и Наууман заявили о том, что каждый из них в первом дневном бою сбил по одной «крепости», все восемь самолетов IV/NJG 1, участвовавших в схватке, вернулись на базу с повреждениями. Поэтому для успешного ведения ночного патрулирования группе пришлось привлечь машины, которые были не полностью боеспособны. Из строя были выведены восемь самолетов со всей их чувствительной специальной аппаратурой, настолько важной при ночных операциях в темноте. И то же самое происходило в большинстве других групп ночных истребителей, которые сейчас были брошены в бой при дневном свете.

Но если машины, в конце концов, можно отремонтировать, то людей – нельзя, а такие сражения всегда кончались потерей высококвалифицированных экипажей. Были отдельные бойцы, чьей профессией было, после того как они сели на хвост могучему «ланкастеру», незаметно следить за ним в темноте с помощью своей радарной установки и сбивать противника, захватив его врасплох. Они были большими мастерами этого метода, но в дневное время он был неприменим, и поэтому их искусство оставалось невостребованным.

И все равно их продолжали использовать в этом качестве. 26 февраля 1943 года капитан Ябс взлетел вместе с тремя боевыми звеньями на перехват соединения бомбардировщиков «В-24 Либерейтор», возвращавшихся из рейда на Эмден. С ними впервые в дневной операции участвовал командир эскадрильи 12/NJG 1 капитан Людвиг Беккер, ведущий специалист ночной истребительной авиации. Но каков прок от его приемов в столкновении

со всеми пулеметами «либерейторов» днем? Товарищи потеряли его из виду в самом начале схватки и потом не нашли ни его, ни его радиста Штауба, хотя все наличные самолеты просматривали море до наступления темноты. В первом же дневном боевом вылете погиб человек, который, благодаря своему мастерству в ночном бою, в течение месяцев не получал даже повреждений и который в тот самый день был извещен, что за его сорок четыре уничтоженных самолета он награждается Рыцарским крестом с дубовыми листьями. Его гибель вызвала тревогу у ночных истребителей. Неужели люфтваффе в столь ужасном состоянии, что тратит таких специалистов, как Беккер, в боевых вылетах, совершенно чуждых их профессиональной подготовке?

В начале апреля в Йевере путем раздела JG 1 была сформирована «новая» истребительная Geschwader – JG 11 под командой майора Антона Мадера. Она состояла из двух эскадрилий капитана Янсена из JG 27, только что переброшенной из Африки, причем в Лееувардене имелось лишь девять боеспособных «Ме-109». Вскоре после этого с Восточного фронта в Ольденбург была переведена JG 54.

Истребителей не хватало везде: в России, на Средиземном море, на Ла-Манше. Противовоздушная оборона рейха по-прежнему не считалась делом первостепенной важности. Незадолго до своего самоубийства Удет призывал: «Давайте истребителей, истребителей, истребителей!» – смутно предчувствуя надвигающуюся битву в небе над Германией. План сентября 1941 года предусматривал месячный выпуск лишь 360 таких самолетов. Этого было слишком мало для фронта, простиравшегося через всю Европу.

Преемник Удета Мильх удвоил это число и к концу 1942 года даже обещал довести их месячное производство до 1000. Однако Геринг просто разразился смехом и спросил, что же тот собирается с ними делать. Даже его собственный начальник Генштаба Иешоннек заявлял: «На фронте нельзя разместить более чем 400–500 истребителей в месяц».

Это было весной 1942 года. Осенью с конвейера регулярно сходили 500 истребителей, и их выпуск рос из месяца в месяц: в феврале 1943 года – 700, в марте и апреле – более 800, в мае – свыше 900, а в июле – почти 1000. Но скоро их поглотили разные фронты, и для битвы за Германию, о которой уже предвещали письмена в небе, их было все еще слишком мало.

По ту сторону Ла-Манша 8-я воздушная армия США с напряженным вниманием следила за ростом ПВО рейха. Поначалу «Летающие крепости» делали пробные налеты, не зная еще, каков будет отпор. Стойкость германских ис требителей в бою, даже если они находились в меньшинстве, свидетельствовала о необходимости быть осторожными. А потому командующий 8-й воздушной армией США генерал Айра С. Икер разработал план уничтожения германской истребительной авиации и центров производства этих самолетов. «Если, – писал он, – быстро не остановить рост германской истребительной мощи, может стать буквально невозможным реализовать намеченное уничтожение». [33]

33

Сэр Чарльз Уэбстер и Ноубл Франкленд. Стратегическое воздушное наступление на Германию, 1939–1945. Т. II. С. 20.

Икер неизменно отвергал британское предложение американским бомбардировщикам принять участие в ночных рейдах на германские города. В результате возник совместный план наступательных действий, по которому американцам надлежало воевать днем, а британцам – ночью. Этот план воплощался в жизнь двумя его инициаторами: генералом Икером и маршалом авиации Харрисом.

Сэр Артур Харрис, с чьим именем, по крайней мере в Германии, неразрывно связана судьба германских городов, на которые обрушился шквал воздушных налетов, встал во главе КБА Королевских ВВС годом раньше, 22 февраля 1942 года, во исполнение директивы военного кабинета от 14 февраля, требовавшей интенсификации воздушной войны против Германии.