"Военные приключения-2". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
— И что тогда? — улыбнулся Сергей.
— Тогда вы увидите… Это даже больше, чем памятники: старины, имейте в виду. Вы увидите душу народа, его характер, его обычаи. Хотите?
— Очень.
— Прекрасно. — Она загадочно посмотрела на Сергея. — Тогда… мы пойдем с вами на свадьбу. Послезавтра. Договорились?
Сергей засмеялся:
— Это вторая свадьба, на которую меня приглашают. Неужели в Ташкенте так часто свадьбы?
— Вас уже пригласили? Куда же?
— Я познакомился с одним замечательным стариком. С очень трудной фамилией.
— Значит, на свадьбу Амана Турсунова? — Она всплеснула руками. — Так и я вас туда зову. Я писала о его отце. И мы подружились. Это их махаля справляет.
— Я второй раз слышу это странное слово.
— Это очень важное слово. Вы потом поймете. Значит, решено?
— Решено, — весело подтвердил Сергей.
…А на следующее утро он обнаружил под дверью записку: «Будь на свадьбе Турсунова».
В управлении Сергей первым делом отыскал Валькова. Он положил перед ним записку и многозначительно сказал:
— Прочти-ка.
Вальков не спеша надел очки, пробежал глазами записку и посмотрел поверх стекол на Сергея.
— Выходит, второе приглашение получаешь?
— Третье, — задумчиво поправил его Сергей. — Вчера еще одно получил.
Он рассказал о визите Мальцевой. — …И наутро после ее ухода появилась записка. Сергей испытующе посмотрел на Валькова.
— Ты что? — усмехнулся Вальков. — Мы эту журналистку знаем. Она действительно о Турсунове писала.
— Это еще не довод.
— Конечно. Но мы же ее знаем.
— Что ж, бывают и совпадения, — пожал плечами Сергей.
Но про себя он все же отметил поведение Мальцевой, ее попытку узнать, чем занимается Сергей в Ташкенте, ее приглашение, после которого и появилась записка.
— М-да, — задумчиво произнес между тем Вальков, снимая очки. — Значит, они рассчитывают встретиться с тобой там.
— Выходит, что так. А вот тебе, Алексей Макарович, идти туда нельзя, хоть и пригласили. Спугнешь. Тебя ведь все знают.
— Пожалуй. А если еще ты за меня извинишься, скажешь, что я не смог, они решат, что ты нарочно от меня отделался. Ведь, раз они узнали, что приглашен ты, значит, знают, что и я приглашен.
— Смотря от кого они узнали.
— Только одному тебе, я думаю, идти не следует. Мало ли что, — продолжал Вальков, явно игнорируя последнее замечание Сергея.
— А моя дама? — насмешливо осведомился Сергей.
— Ну, дама не в счет, — усмехнулся Вальков. — Пусть-ка еще Мурат пойдет. Все-таки будет у тебя под рукой свой человек. Он у нас недавно, его мало кто знает.
— Это бы неплохо. Но его же не приглашали.
— Э, милый. Не знаешь ты узбекской свадьбы. Здесь рады каждому гостю. И будет на ней человек сто или двести. Иди разбери, кто откуда и кто кого пригласил.
На том они и порешили.
— Теперь так, — сказал Вальков. — Только что звонил Леров. Он в третьем райотделе. Еще один адрес подходящий нашел. Ты поедешь?
— Обязательно.
— Ну как хочешь. Возможно, опять
— Все равно поеду. Что у Ибадова?
— У него осталось двести с чем-то Борисовых. Половина уже отсеялась по разным причинам.
— Осталось самое трудное, — покачал головой Сергей. — Ему надо дать кого-нибудь в помощь. Один он утонет в этих Борисовых. Минимум трех-четырех человек дайте.
— Дадим.
— Ну все. Я поехал.
И снова кружил Сергей по улицам Ташкента, любуясь непривычной восточной пестротой и своеобразием многих из них.
Солнце палило и жгло с неистовой яростью. В машине нечем было дышать. Раскаленный ветер, врывавшийся над опущенными стеклами, не приносил облегчения. Сергей чувствовал, как рубашка на спине прилипла от пота, пистолетная кобура врезалась в бок под пиджаком, словно напоминая, что пиджак снять нельзя. Сергей только запрятал в карман галстук и расстегнул ворот рубахи.
Отдел милиции располагался на тихой, малолюдной улице, во дворе старого и массивного дома, как видно не тронутого землетрясением. У ворот стояли машины и мотоциклы.
Сергей прошел через двор, миновал дежурную часть и в одном из кабинетов отыскал Лерова.
Распаренный от жары, тот сидел в одной рубашке с закатанными рукавами, повесив пиджак на спинку стула за собой, и беседовал с незнакомым капитаном милиции, подтянутым, в форменном кителе, с галстуком, на смуглом его лице не было видно и капельки пота.
Когда Сергей зашел, оба встали, и капитан представился:
— Старший инспектор уголовного розыска Расулов.
— Мы тут обдумываем, Сергей Павлович, как к этому адресу подобраться, — сказал Леров и указал на отчеркнутую строчку в длинном списке, лежавшем перед ним, потом тыльной стороной ладони вытер мокрый лоб и добавил, словно оправдываясь: — Очень сегодня жарко.
— Ну, давайте обдумывать вместе, — предложил Сергей.
Пока они беседовали, в комнату то и дело заглядывали сотрудники. Они знакомились с Сергеем, и при этом каждый стремился чем-то заинтересовать его в своей работе, обратить внимание на что-то, пожаловаться на какую-нибудь неурядицу, чем-то прихвастнуть. Это были разные люди, и по-разному они себя вели, встречаясь с приехавшим из Москвы коллегой.
Один сотрудник рассказал, как раскрыл недавно хитрую магазинную кражу, такую хитрую, что никогда еще, наверное, никому не встречалась. Другой упомянул о группе подростков, арестованных за дерзкое хулиганство, и возмущался невниманием окружающих взрослых: ведь давно уже было видно, что с ребятами этими что-то неладно. Третий сотрудник утверждал, что известный приказ за номером таким-то в их условиях выполнить очень трудно, тут нужны коррективы, и стал деловито, напористо перечислять их, загибая пальцы. А один молодой, застенчивый лейтенант, поддавшись общему настроению, вдруг сказал, что вчера арестованная за спекуляцию девушка попыталась переслать письмо и он его задержал. Но это такое письмо, что просто жалко, если оно не дойдет.