"Военные приключения-2". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Но при всём том подозрение вызывал и сам этот пройдоха-техник, племянник Губина. Почему, например, не допустить, что он нарочно хочет сбить их со следа, натравить на Владимира Сергеевича, а денежки-то на самом дел прикарманили дядя с племянником? А что милиция оставила их в покое, так там тоже не боги сидят.
Словом, пока этого парня надо держать от себя подальше. Так-то оно спокойнее будет. Тарас Петрович всякое повидал на своём веку, и чаще всего бог миловал. Авось и на этот раз всё обойдётся. Главное — не ошибиться, всегда лучше переосторожничать,
Все эти тяжкие сомнения и заботы мешали Тарасу Петровичу уснуть. За всю ночь так глаз и не сомкнул. Да ещё этот проклятый последний вагон: мотает из стороны в сторону, аж всё растрясло внутри, и синяки небось набило…
Лишь под утро забылся Тарас Петрович беспокойным сном и потому проснулся поздно. Солнце было высоко, в вагоне царила душная суета. Приближалась Москва-матушка. Пассажиры складывали вещи.
Невыспавшийся и сердитый сошёл Тарас Петрович на перрон московского вокзала и коротко, но многозначительно сказал соскочившему вслед за ним Виталию:
— Жди. Звонить буду. Понадобишься.
Оставшись один, Виталий огляделся по сторонам, соображая, куда же ему сейчас в первую очередь двинуться. Каким-то уж очень резким оказался переход от одной жизни к другой.
Некоторое организующее и даже успокаивающее начало внесли часы. Они показывали час дня. Это означало, что дома давно никого нет. Светка на работе; в больницу к Анне Михайловне ехать рано. И ничто ему не мешает отправиться на работу.
Как ни странно, но там его ждали. Сам Цветков. А также Игорь Откаленко. Впрочем, странным это показалось лишь в первый момент, потом всё встало на своё место.
Виталий доложил о своей командировке, включая посещение завода телефонной аппаратуры, где ему очень понравился экспериментальный аппарат с кнопочным набором вместо вращающегося диска и магнитофонная приставка. Он с таким энтузиазмом принялся рассказывать об этом, что Цветков в конце концов вынужден был его оборвать.
— Ну хватит, — сказал он. — Все эти чудеса опишешь на вечере отдыха. Ты лучше сейчас свяжись с Исаевым. Сразу и доложишь об итогах поездки, как он приедет. После обеда теперь. — Он поглядел на часы. — Вот так. Дома порядок, ты знаешь? Анне Михайловне лучше. Всё вроде понемногу вернулось: и движение, и речь.
— Да. Я вчера звонил.
— Ну вот. Значит, договорились? — Цветков прихлопнул ладонями по столу. — В таком случае можете быть свободны.
Очутившись в своей комнате, друзья поначалу торопливо занялись каждый своим делом, стремясь побыстрее от всего избавиться и уж тогда вволю наговориться.
Игорь принялся дописывать какую-то срочную бумагу, хмурясь и то и дело что-то зачёркивая. Заново собраться с мыслями было, видимо, не так просто.
Виталий же сел за телефон. Прежде всего он позвонил в прокуратуру Исаеву, который вот-вот должен был уйти обедать.
— Здравия желаю, Виктор Анатольевич, — бодро произнёс он. — Докладывает Лосев… Так точно. Когда разрешите?..
В этот момент Игорь поставил точку, размашисто подписался и в изнеможении откинулся от стола:
— Фу! Чёртовы бумаги! Когда ногами работать? Всё головой да головой. — И, заметив движение Виталия, спросил: — Куда теперь будешь звонить?
— Одному начальству доложился, теперь второму.
— Светке?
— Ага.
— Ты вот что… — помедлив, чуть смущённо сказал Игорь. — Вы чего вечером сегодня делаете?
— Если не потребуют к священной жертве…
— Ну это понятно.
— Тогда дома. В больницу вот только заскочу, конечно.
Игорь в нерешительности почесал пальцем подбородок, потом пригладил короткие чёрные волосы, которые он теперь носил чуть длиннее, чем раньше, откликаясь на веяния моды.
— Хотел, понимаешь, повидать тебя один товарищ… — произнёс он туманно, глядя куда-то в сторону.
— Ну и что? — не сразу сообразил Виталий.
— Ну, может, ты его со Светкой познакомишь…
Виталий удивлённо посмотрел на друга и неожиданно расхохотался. Игорь ответил неуверенной улыбкой.
— Вот это да!.. Сподобился наконец!.. Да что за разговор! Отлично!.. Я сам по нему, — Виталий сделал ударение на последнем слове, — во как соскучился! Сколько времени-то прошло, как не виделись, ты представляешь?
— Значит, замётано?
— Всё. Сейчас доложу.
Виталий снова взялся за телефон.
После обеда приехал Исаев.
Виталий снова доложил о поездке. И в том числе всё, что знал, о делах Эдика Албаняна.
— Так, — заключил Исаев. — Всё это хорошо. Всё это отлично. Но по линии убийства круглый ноль. Вот что дала эта ваша командировка. Согласны?
— М-да… — кивнул Цветков и обратился к Виталию: — Ты всё вспомнил? У тебя были две встречи с Пивоваровым. Каждый раз он упоминал про Николая, про его поездку. Надо вспомнить каждое слово.
— Пивоваров бросил одну фразу… — медленно произнёс Виталий, пытаясь что-то вспомнить. — Сейчас… Это уже во второй раз было, перед моим отъездом. Я ещё обратил внимание. Что-то вроде… Да! Значит, выматерился… такой солидный деятель… и сказал… что вот, мол, напоследок такой прокол получился. Напоследок!
— Интересно. Что это значит, а? — спросил Цветков.
— Вот и я поинтересовался.
— А вот тебе-то и не следовало.
— Нет, — улыбнулся Виталий. — Я же за дядю Борю испугался. Что ж он, без куска хлеба останется?
— Ну и что он?
— Сказал: «Своего человека в беде не оставим». Что-то вроде этого, одним словом.
— М-да… «Напоследок»… — задумчиво повторил Цветков и посмотрел на Исаева: — Как думаешь, Виктор Анатольевич, даёт это нам что-нибудь или нет? И почему «напоследок»?