"Военные приключения-3. Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Коля вышел за ограду кладбища, подождал. Вскоре подошли Витька и Маруська. Коля вопросительно посмотрел на них.
– У меня - ничего, - развел руками Витька.
– А я видела Длинного, - сказала Маруська.
– Помнишь, в позапрошлом году он проходил по ограблению Шнейдерова, только улик не было.
– Помню, - кивнул Коля.
– Матерый преступник. Он подходил к кому-нибудь?
– Нет, - Маруська покачала головой.
– Он просто… смотрел, Коля. Как мы. Возьмем его, поговорим?
– Бесполезно.
– Положил хвойные ветки во-он на ту могилу, - показала Маруська.
– Посмотрим.
– Коля пошел по узкой дорожке, то и дело проваливаясь в снег.
На ржавом кресте топорщилась погнутая жестяная табличка: "Фекла Алексеевна Чеботарева. 1860 - 1910".
– Ну и что?
– спросил Витька.
– Вот ветки, которые он оставил.
Осмотрели ветки. Ничего подозрительного на них не было.
– А может, это его мать?
– сказала Маруська.
– Или просто прикрытие на случай, если придеремся, - предположил Витька.
– А приходил он за тем же, за чем и мы, - посмотреть и послушать.
– Вот и проверь, - сказал Коля.
– Поручаю это тебе. Вы, братки, ничего не заметили?
– Коля обвел своих помощников лукавым взглядом.
– Я - ничего, - опешил Витька.
– Я что заметила - доложила, - сухо сказала Маруська.
– Я терпеть не могу твой нахальный тон!
– взорвалась она.
– Подумаешь, Нат Пинкертон! Скромнее надо быть, товарищ начальник опергруппы!
– Есть быть скромнее, - кивнул Коля.
– Как эта девушка, ну та, что кричала над Куликовым, как она его называла?
– Юрой, - ответила Маруська.
– Ну и что?
Коля молчал.
– А он… - вдруг сказал Витька.
– Погодите.
– Он открыл записную книжку.
– А он… Николай?
– Витька растерянно посмотрел на Колю.
– Ничего не понимаю.
Маруська хлопнула Колю по плечу:
– Извини, товарищ начальник, я погорячилась. Покойник Колычев считал тебя гением УГРО, и он был прав. А ты будь справедлив: кто тебе первым сказал, что быть тебе наркомом внутренних дел? Кто?
– Маруська явно старалась загладить свой выпад.
– Витя, - Коля улыбнулся, - возможно, в этом Длинном и в этом Коле-Юре - гвоздь всей истории. А может, мы и ошибаемся… Отнесись серьезно, лады!
– Есть, - покраснел Витька.
– Вы не сомневайтесь. Я оправдаю.
Витька долго раздумывал, как выполнить поручение Коли, и решил начать не с архива и бумаг, а с дочери Ровского - Нины. Витька написал ей записку. Он писал, что ему кое-что известно о смерти Юры, и он желал бы рассказать об этом.
Встреча состоялась утром на Марсовом поле, на остановке трамвая. Девушка приехала на три минуты раньше условленного срока, и Витька отметил про себя, что ей, вероятно, очень интересна и важна эта встреча.
– Здравствуйте, - подошел он к ней.
– Это я вам
Она смерила его холодно-безразличным взглядом.
– Вы? Хорошо, говорите.
– Пройдемся?
– предложил Витька.
Она пожала плечами, но послушно двинулась за ним.
– Я из УГРО. Вот мое служебное удостоверение. Вызывать к нам не хотелось, вот и написал записку. А на самом деле ничегошеньки я не знаю, - признался Витька.
– Не сердитесь и расскажите, что вы знаете, ладно?
Она покачала головой:
– О чем рассказывать. Юру не вернуть, а убийцы… Бог их накажет.
– Бог накажет, если мы их ему представим, - без улыбки сказал Витька.
– Я вижу, вы девушка хорошая, а я вас долго не задержу. Вот скажите, почему ваш Юра на заводе значился Николаем?
Она недоуменно взглянула на Витьку:
– Ей-богу, не знаю. Недоразумение, вероятно. Он - Юра. Юра Томич.
– Как это Томич, когда он - Куликов?
– опешил Витька.
– Возможно, - сказала она безразличным голосом.
– Только ни для меня, ни для Юры это уже ничего не прибавит и не убавит.
– Ладно, это наше дело, - сказал Витька.
– А как вы с ним познакомились?
– На Сенном рынке. В прошлом году. Я по развалу книжному бродила, хотела комплект "Нивы" купить - за любой год, со скуки полистать. А он искал Лермонтова - какое-то редкое издание.
– Культурный сторож, этот ваш Юра, - заметил Витька.
– Простой вахтер, а поди ж ты. Впрочем, это хорошо.
– Умер вахтером, а был… - она махнула рукой.
– Это ни о чем не говорит - вахтер, князь, царь. Что в голове - это важно. Вы на Сытном рынке бываете?
– Редко. А что?
– заинтересовался Витька.
– Сходите, поглядите, - посоветовала Нина.
– Весной там княгиня Ширинская-Шихматова редиской торгует. Сама, между прочим, выращивает.
– А кем он… был?
– осторожно спросил Витька.
– До революции?
– уточнила она.
– Юнкером Константиновского училища.
– Она помолчала, видно было, что ей очень хочется сказать что-то еще, но она не решается. Витька заметил это.
– Давайте на откровенность, - улыбнулся он.
– Вы на нашу встречу раньше на три минуты пришли. Я вижу, у вас наболело, недоговариваете вы. А зря.
– Вы думаете?
– Она заколебалась.
– Не знаю, не знаю.
– Я вам помогу, - сказал Витька и показал фото Длинного.
– Знаете его?
Она скользнула взглядом по фотографии:
– Да, он к Юре иногда захаживал. Они служили вместе, Юра мне говорил.
– Когда, где?
– Не знаю.
– Она виновато развела руками.
– Этот Длинный - тоже офицер?
– осторожно спросил Витька.
– Право, не знаю. Если бы это был друг Юры, а то так, знакомый. Зачем мне знать? Извините, я должна идти.