Военные приключения. Выпуск 2

Лубченков Юрий Николаевич

— Вы получите Мюленфельса. Однако вам придется выполнить два моих условия.

— Принимаю их заранее.

— Первое: вы возьмете с собой на запасных лошадях наших раненых и пусть они разделят судьбу других пленных. Второе: вы оставляете нам половину вашей провизии и пятьсот мушкетных зарядов, чтобы мы могли охотиться на степную дичь.

— Рад был нашей встрече, пан полковник. Желаю вам благополучно добраться до порубежья и никогда больше не появляться на Украйне ее врагом…

В лагерь под Полтавой отряд Недоли возвратился поздно ночью. Узнав, что полковник Голота находится в царской резиденции, Недоля с пленным и десятком казаков поскакал туда. Полковник вышел к нему сразу, едва есаул попросил сообщить ему о своем прибытии.

— Рад видеть тебя, Иван. Вижу, что притомился ты крепко. Кой день не покидаешь седло?

— Все позади, батько. Главное, что мы исполнили царскую волю и не позволили спастись предателю.

— Не мы исполнили царскую волю, Иван, а ты. За верную службу государь Петр Алексеевич жалует тебя золотой табакеркой, изукрашенной бриллиантами, а Мюленфельса велит немедля повесить. А дабы его казнь послужила назиданием для всех слабых духом, кои склонны к измене, выставь у виселицы пару голосистых

казаков, чтоб вся к идущий мимо знал о жалкой доле предателя.

Александр Александров

СТИХИ

Родился в озерном краю, под Валдаем. В школьные годы начал писать стихи. Первое стихотворение «Челюскинцы» опубликовала газета «Вышневолоцкая правда» в 1935 году. Участник Великой Отечественной войны. Стихи опубликованы в коллективных сборниках: «Венок славы», «Свет Победы», «Орбита мужества», «Перекличка», в журналах «Москва», «Огонек», «Смена», «Советский воин» и других изданиях.

У ВЕЧНОГО ОГНЯ

Стою у Вечного огня С поникшей головой… Здесь похоронен Он, а я Целехонький, живой. Свинцом не меченный, как Он, Не пасынок судьбы, Хотя контужен, обожжен, Признаться, тоже был. …Мы вместе шли в военкомат, Оттуда — на войну; Нас прижимал один комбат И в роту взял одну. То было, помню, в январе, В летучий снегопад; Мы наступали на Угре Четвертый день подряд. Москва глядела, словно мать, С надеждою на нас, И легче было наступать В тот тяжкий, страшный час. Но тут ударил пулемет — Завеса из огня… Не я — Он бросился вперед, Опередив меня. Рывком меня опередил Всего на полплеча. Рванул и я что было сил, А пулемет стучал. Бегу в тяжелых сапогах, Да где там — не догнать… А друг всего в пяти шагах Упал — лежит, не встать. …Высотку взял наш батальон, Но друг не знал о том… Не я тогда упал, а Он, Простреленный свинцом. Вот так случилось в том бою… Даю себе отчет: Выходит, пулю не свою Он принял на свой счет. Выходит, заслонил меня От пули в том бою… Теперь у Вечного огня, Задумавшись, стою. Коль так назначено судьбой: Ты жив, а друга нет — Теперь держи перед собой И за Него ответ. И напиши вот здесь слова, Чтоб каждый мог читать: «Он умер — Родина жива — Святая наша мать». И верность памяти храня, Годами убелен, Клянусь у Вечного огня Жить так, как жил бы Он…

КОНЬ

У древней стены Скачет огненный конь — Высекают огонь копыта… Конь горячий, Грива — огонь, Вместе с ветром летит Туда, где никто не забыт ничто не забыто. Был седок на горячем Коне — С неба звезд не хватал, Но где надо, стоял, — И такие есть в нашем Народе. Был седок на коне Да упал на войне, Под копыта упал И без вести пропал, Только слава героя находит У древней стены Скачет огненный конь — Высекают искры Копыта. Конь горячий, Грива — огонь, Руками не тронь! Вместе с ветром летит Туда, где никто не забыт И ничто не забыто…

* * *

Есть ордена и есть медали, И славы полная река… А этот знак вы все видали На пиджаке фронтовика. Ни серебра, Ни позолоты, Ни блеска славы нет на нем — Изображен солдат пехоты, Он знамя держит под огнем. В него стреляют, бьют Картечью, А

тот стоит, не упадет… Теперь идет он мне навстречу И внука за руку ведет. Он постарел и сдал немного, И в серебре его виски; А внук идти не хочет в ногу, Вот-вот рванет из-под руки. И я иду. До них полшага, Гляжу на знак и на лицо… Ведь это он был у рейхстага, Ведь это он был тем бойцом, Который все бои и дали Прошел под яростью атак! …Есть ордена и есть медали, И есть простой и скромный Знак, — Все дни войны и все утраты И все победы в нем сошлись… Увидишь знак, почти солдата, Герою низко поклонись!

ДОМОЙ

Ах, как спешили поезда С войны домой, Где их так ждали! Над ними пели провода, Звенели рельсы, как медали. В них била залпами сирень, На всех черемухи хватило… Конец войне! — Не каждый день Такое счастье приходило. Им даже сниться не могло, Такого чуда не бывало — Какая тишь и как светло, Вот только друга не хватало — В огне на Одере упал, А, может, плыл он по Дунаю, — Спешил домой, да не попал, В чем виноват солдат, — не знаю… Леса на крыльях их несли, Луга мелькали заливные, И нечто чудилось вдали И звуки слышались родные. Им в рощах пели соловьи, Им в пояс кланялись березы, А поезда в объятья шли И в радость… А кому-то в слезы.

* * *

Поднимусь на древности Крутые, Оглянусь — Земля плывет у ног… У России кольца золотые — Ленты разбежавшихся Дорог. Лес в тумане — Золота оправа, И бегут колеса налегке От Москвы налево И направо — Пыль садится в Муроме, В Торжке… Ездите, любуйтесь, Души грейте, Замирайте в радости Такой, Только о России Лгать не смейте, Душу не замайте Клеветой!

ВЗЛЕТ

Александру Руцкому

Взлет, а вернешься ли соколом? Взлет — не последний ли раз? Звезды проносятся около В небо нацеленных глаз. Взлет, а к земле притяжение, Только вернешься ли ты? Небо идет на снижение, Горы — в набор высоты. Видишь полоску рассветную, Словно картинку в окне; Звездочку видишь заветную — Светит тебе в вышине… Где-то за дымками синими Детство оставило след, — Край, что зовется Россиею, В нежную радость одет. Взлет — увернешься ль от выстрела Иль упадешь по прямой? Можно все вынести, выстрадать, Только б вернуться домой. Мужество сокола, Только не в небе, где тишь… Взлет — не вокруг и не около, В самое пекло летишь. Все наполняется гулом, В небо распахнута дверь… Звездную ночь над Кабулом Разве забудешь теперь?

Юрий Лубченков

«ЗА СЛУЖБУ И ХРАБРОСТЬ»

Историк и литератор. Автор документального повествования о фельдмаршале Румянцеве. Большой знаток русской ратной истории. Работает в журнале «Молодая гвардия».

Георгиевские кавалеры… Сколько их было в русском воинстве? Немало. И солдат, и матросов, и офицеров армии и флота. Обо всех не расскажешь. Но повествуя о ратной летописи России, «Отечество» намерено пробудить читательский интерес хотя бы к некоторым из них. А поначалу, в первом сборнике, мы даем историческое исследование о самом военном ордене — ордене Святого Георгия, статусе его, истории создания. Не лишне, видимо, узнать читателям «Военных приключений» и о других русских орденах.