ВоенТур 3

АЗК

Как только этот отряд прибыл в наше расположение мы четко понимали, что его расположение неподалеку такого большого числа молодых девчат отрицательно сказажется на состоянии дисциплины в бригаде. Практически сразу были зафиксированы самовольные отлучки среди бойцов, в одной из которых отличился один из десантников, который имел не только кошачьи глаза, но и повадки записноо донжуана.

Еще до событий под Чернявкой, в один из вечеров, после отбоя, когда личный состав батальона уснул, он в очередной раз прокрался на территорию отряда, где и занялся в кустах этим самым делом со своей подругой. В процессе, пара так рычала и стонала, что это услышал местный часовой, тут же доложивший по команде. В результате этого обоих нарушителей воинской дисциплины и нравственности задержали

со всеми вытекающими из этого последствиями. Поскольку гауптвахты в батальоне не было, виновнику щедро влепили пять нарядов вне очереди, отправив копать нужник. И если наказание парня у меня не вызвало никаких эмоций, то разбор поведения в быту его подруги, да еще на открытом комсомольском собрании, меня повергло в шок.

Меня еще сильно удивило то, что девушка с собой ничего не сделала. Командование бригады приняло самые строгие меры к пресечению непотребства, для чего организовало патрули, призванные выявлять и отлавливать таких самовольщиков. Девушек банно-прачечного отряда это возмутило настолько, что несколько, наиболее активных, прорвались к комбату десантного батальона, где устроили чуть ли не скандал. Конечно порядок, в итоге мы навели, но врагов себе нажили.

И вот сейчас начшаба мне доложил, что переданная в банно-прачечнй отряд для стирки форма и белье всего десантного батальона через положенные сутки назад не поступило и весь его личный состав ходит в старом, оборванном обмундировании и похож на махновцев уже второй день подряд.

— Чем они это объясняют?

— Мол, сгорело при дезинфекции.

— Какие меры предприняты? — спросил я у начштаба.

— Оформлена заявка на получение нового обмундирования и всего необходимого со складов. Машины уйдут за ним через, — он глянул на свои наручные часы, — через полчаса.

— Ясно.

— Так что утрем мы нос бабам!

— Я б на твоем месте не радовался бы так…

— Это почему?

— Да хотя бы потому, что максимум через неделю, его снова надо отдавать на стирку в отряд. Что снова заявку будешь оформлять?

— Так что же тогда делать?

— Что, что… договариваться!

Вот такой оказалась девичья месть за байкотирование их внимания…

— Ладно, вечером перед отбоем я схожу к ним в отряд, попробую что-то сделать.

На входе из штаба меня перехватил Нечаев. Весь его вид говорил о том, что он сильно чем-то обеспокоен.

— Александр Андреевич, тут такое дело… Комбата десантников, во время нашего отсутствия радиограммой вызвали в штаб фронта.

— Знаю, НШ об этом доложил, как мы вернулись из под Чернявки.

— Я знаю зачем его туда дернули.

— Так, так… Рассказывай…

— В тот раз, это произошло на месяц позже чем сейчас, а точнее ранним утром двадцатого августа 1941-го, еще до подъема. Наш радист принял радиограмму напрямую из штаба Западного фронта, в которой его начальник маршал Советского Союза Шапошников срочно вызывал нашего комбата Полозкова к себе. Перед выездом тот приказал всем командирам в батальоне привести свои подразделения в полную боевую готовность. Майор вернулся в расположение части к исходу того же дня, уже начинались сумерки. Из штаба Запфронта он привез приказ на десантирование и топографические карты районов высадки и дальнейших действий десанта в тылу врага. В штаб сразу же были вызваны командиры двух рот батальона, подлежащих заброске за линию фронта.

Спешка была страшная. Комбат сообщил им, что готовность десантников назначена на двадцать два ноль ноль. Именно к этому времени на наш аэродром должны были прилететь самолеты для выброски десанта.

— Пал Игоревич, ты же мне это не просто так рассказываешь?

— Нет конечно… Тогда целью десанта было скопление в районе машинно-тракторной станции поселка Горки Могилевской области, вражеской бронетехники, где тогда гитлеровцы организовали заправочную базу с мастерской по ремонту танков, бронемашин и другой техники. Тогда их там по данным воздушной разведки, было сосредоточено несколько сотен, и все они готовились к наступлению на Смоленск и далее на Москву. Было бы преступлением, если бы мы не попытались тогда уничтожить хотя бы часть этого бронированного

кулака. Командование нашим фронтом приняло решение, на рассвете следующего дня, то есть двадцатьтретьего августа пробомбить это скопление немецкой техники, а затем, после бомбежки, выбросить на их головы десант, который бы уничтожил и сжег все, что там останется. Наша задача была очень сложная, но крайне важная. Необходимо во что бы то ни стало задержать этот бронированный кулак, направленный в сердце нашей Родины. И только молниеносное идерзкое нападение на врага, всеобщая смелость и отвага помогли бы нам ее выполнить.

— То есть там немцы развернули СПАМ и пункт заправки. Скорее всего, там же была и база боепитания.

— Именно так и было.

— И что же вы предлагаете сейчас?

— Сплошной линии фронта тогда не было, и мы тогда встретились со своим батальоном под Кричевым. Не поверишь, в сам городок мы приехали эшелоном 100-й стрелковой дивизии, которую выводили в тыл на пополнение. На станции нашу группу встретил начальник связи бригады и препроводил в комендатуру. Не раз после этого, бойцы нашей группы, да и остальных тоже, возвращались к вопросу, все ли было сделано для выполнения боевой задачи в том десанте. В этих беседах принимали участие наши взводные командиры и ротный. Говорил он мало, больше слушал, но последнее слово всегда оставалось за ним. Кто-то, уже не помню точно кто, высказал мысль о том, правильно ли тода поступило командование фронтом, выбросив десант сразу после бомбежки, практически на верную гибель. Возник серьезный спор, в котором многие выступили за правильность этого решения. Они доказывали, что после бомбометания еще оставалось достаточно неповрежденной вражеской техники, которую и удалось уничтожить, свалившись немцам как снег на голову. Другие же заявляли, что если бы десант был высажен ночью, без шума, они смогли бы сделать еще больше и со значительно меньшими потерями. Имелись и другие мнения. Завершая разговор, наш взводный повел черту: что все мы, по своему, правы, однако не знаем одной очень важной детали. Именно в тот день немцы планировали отправить около сотни восстановленных танков под Смоленск. Об этом стало известно нашей разведке, что и заставило командование фронтом срочно высадить десант, чтобы сорвать планы противника.

— И вы хотите сейчас произвести высадку заранее, ночью?

— Тогда высадка десанта была осуществлена с большим опозданием по времени. Если бы мы приземлились хотя бы на двадцать четыре часа раньше и в темное время, у нас было бы больше успеха и меньше потерь.

— И у вас есть план?

— Да.

— Слушаю вас, Пал Игоревич…

— Первое. Дать вслед вызванному в штаб фронта комбату, что бы он немедленно сообщил о том, де сейчас противник развернул СПАМ. Второе, выслать за ним в штаб фронта наш «Шторьх». По радио много говорить не след. Третье, фронт уже наверняка спланировал операцию по вброске десанта и ломать ее никто не даст…

— И вы предлааете…

— Накануне, в суммерках, уже сегодня произвести перебрску силами нашей эскадрилии нескольких групп которые помогут подавить зенитные средства немцев, что приведет к уменьшению потерь десанта. После высадки десанта, на этапе отхода произвести штурмовку преследующих наших бойцов подразделений противника и попытаться эвакуировать раненных, что бы не снижать маневренность групп. Это в общих чертах.

— Полностью соласен с вами. Приступайте немедленно!

Предположение Нечаева полностью подтвердилось, только СПАМ немцы организовали не в Горках, Могилевской области, а недалеко от городка Червень, в деревне ОстрОвы http://www.etomesto.ru/map-rkka_n-35-g/?x=28.416266&y=53.715294

на базе МТС и МТМ (машино-тракторные мастерские). В остальном, было практически стопроцентное совпадение с развитием событий в нашем времени. Только сейчас, противник планировал ударить не по Смоленску, а по Борисову.

Сразу по прилету комбата и сделанного им мне доклада, он приступил к отбору личного состава, приказав набрать сотню добровольцев для выполнения особо важного боевого задания.

Капитан из управления батальона хрипло подал команду: — Добровольцы, два шага вперед!