Воин Ллос
Шрифт:
— Тогда как раз вовремя, — сказала она и вытащила из-под стойки бутылку любимого напитка Браелина, эликсира миконидов, прозрачного крепчайшего алкоголя, приготовленного из картофеля, выращенного в соседнем саду гуманоидоподобных грибов, того самого напитка, который дал название этому месту столетия назад.
Губы Браелина скривились.
— Нет, погоди, я передумал, — сказал он, протягивая руку как раз в тот момент, когда Азлия уже готовилась налить.
Она посмотрела на него с любопытством, с подозрением.
Он указал на верхнюю полку.
— Может того редкого эльфийского вина фей, — сказал он.
Азлия
Браелин пожал плечами, как будто ему было все равно, что его поймали.
— Я — мужчина, — просто сказал он. — Я провел большую часть своей жизни под похотливыми взглядами женщин Мензоберранзана. Следует ли винить меня в том, что стрелка повернулась?
— Так ты теперь пялишься на всех женщин подряд?
— Только на одну.
— Это должно мне польстить?
— А мне должно польстить что ты смотришь на меня?
Азлия широко улыбнулась.
— Только на тебя, — сказала она.
— Атмосфера — это больше половины удовольствия от напитка, — сказал Браелин.
Она поставила перед ним полный стакан.
— Тогда найди немного времени насладиться, — сказала она. — У меня есть новости.
Браелин поднял бокал в тосте за нее, прежде чем сделать глоток, и Азлия, не из тех, кто оставляет за собой последнее слово, взяла бутылку эликсира, развернулась и, задрав платье, поднялась по лестнице, чтобы поставить его на верхнюю полку.
— Я рад узнать, что ты все еще здесь, что это заведение остается нетронутым, — искренне сказал ей Браелин, когда она вернулась и встала напротив него за стойкой.
— О, Сочащегося Миконида тронули, — хмуро сказала Азлия. — И не раз.
— Демоны?
Женщина покачала головой:
— Прихвостни Жиндии Меларн.
— Не сами Меларны?
— Никого из ее Дома не заметили. Я разговаривала с Миззримами и членами Дома Вандри. Они приходят сюда и советуют мне увидеть правду о матроне Жиндии и Доме Бэнр. Я подозреваю, что это не та истина, с которой согласился бы Джарлакс.
— Значит, Вандри заодно с Жиндией, — проворчал Браелин.
— И дом Миззрим.
— Мы знали, что матрона Миз'ри Миззрим встанет на ее сторону, — сказал Браелин. — Вандри — это удар по делу тех, кто выступает против владычества Ллос.
— Значит, слухи правдивы, — сказала Азлия. Бреган Д'Эрт присоединится к еретикам. Я ожидал, что Джарлакс посмотрит, как будет развиваться война, прежде чем разыгрывать свои карты.
— Он предпочел бы оставаться в стороне от всего этого, но я подозреваю, что он так же полон решимости довести дело до конца, каким бы он ни был, как и сам Дзирт До'Урден, — сказал ей Браелин. — Что-то нашло на нашего друга, хотя он и не хочет говорить об этом. Он отправился на север, и там… изменился.
— Так расскажи, что ты слышал.
— Я говорю то, что видел. Это не слухи.
— Значит, он выступит за Дом Бэнр.
— Он — Джарлакс. Он ничего и никому не будет доказывать и поступит так, как будет лучше ему и Бреган Д'Эрт. Только в этом случае он принял решение, что ему и Бреган Д'Эрт будет лучше, если Мензоберранзан избавится от ига адской Паучьей Королевы.
Он внимательно изучал Азлию, пока говорил, ища какой-нибудь намек на то, что она не
— Джарлакса могут убить, — сказала Азлия. — Он станет главной мишенью для матроны Жиндии, не сомневайся. Как и Сочащийся Миконид и все, кто работает в этом месте, как только она убедится, что Бреган Д'Эрт — ее враг.
— Джарлакс уже руководил нападением на ее дом всего несколько лет назад, — напомнил Браелин. — В тот день, который я помню так мучительно хорошо. — Он слегка рассмеялся, но не смог скрыть сопровождавшую его дрожь. — Если Жиндия еще не напала на Сочащийся Миконид, значит, она питает сомнения относительно нашей преданности, как и должно быть.
Азлия устремила на него сочувственный взгляд. Она была одной из немногих, кто знал, что в то время он стал жертвой Проклятия Мерзости, превращенный в драука жрицами Меларн. Теперь одна только мысль об этом вызывала у него фантомные боли, и он поймал себя на том, что потирает ноги.
Он стряхнул все это с себя, напомнив, что Ивоннель спасла его. Что Джарлакс и его друзья спасли его.
— Джарлакс привел сюда Артемиса Энтрери, и Энтрери убил ее единственную дочь — как мне сказали, безвозвратно, — добавил Браелин, возвращая разговор в нужное русло. — Она никогда этого не забудет и, конечно, никогда не простит, но она переживает из-за потери дочери только потому, что это ослабило ее дом и ее положение. Она — настоящая жрица Ллос, вот кто. Все, что ее волнует — это власть, поэтому даже ее гнев на то, что произошло раньше, пока будет отложен в сторону, поскольку она пытается выяснить, пойдет ли Бреган Д'Эрт на пользу ей или ее врагу.
— Как ты можешь быть уверен в этом?
— Потому что битва продолжается уже некоторое время, и вот я здесь, внутри Сочащегося Миконида, разговариваю с тобой. Какая защита, кроме бегства тайными путями, была бы у вас и этого места, если бы Жиндия все еще таила обиды?
— Несмотря на прошлое, Жиндия сомневается, что Джарлакс открыто выступит против Ллос. Или она надеется.
— Возможно, она верит, что влияние Джарлакса на его отряд ослабнет, и мы — главные агенты, которые могут выступить против него.
— Ни для кого не секрет, что Браелин Дженкуэй хочет возглавить Бреган Д'Эрт, — поддразнила Азлия.
Это вызвало улыбку и Браелин фыркнул.
— Значит, известный всем секрет — это ложь, — сказал он.
Азлия приподнялась на цыпочки и перегнулась через стойку, опершись локтями о полированное дерево и опустив лицо — очень круглое для дроу — на ладони.
— Расскажи же, — подсказала она. — Я думала, ты амбициозен.
— Мои амбиции направлены только на тебя, — сказал он и насладился тем, как расширились ее глаза от его искренности и намека. Но как бы ему ни нравилось просто разговаривать с ней, было важно, чтобы он четко дал понять — ей, по крайней мере. — Я остаюсь верен Джарлаксу. Всегда предан только Джарлаксу. Он нашел меня на улице, сломленного и недоумевающего о смысле самой жизни, и дал мне дом, путь и цель. Я не хочу когда-либо заменять его, но обязан вселить в него уверенность в том, что, если с ним когда-нибудь что-то случится, я сослужу хорошую службу всему, что он построил, если останусь жив. Никогда бы я не подумал о том, что могу быть причиной его кончины, каким бы то ни было образом.