Воин Не От Мира Сего

Шмигалев Николай

У ученых это называется симпозиум, у врачей — консилиум, у чиновников — совещание, у бояр — вече, у попов — собор, у ведьм — шабаш, вот так мы плавно подошли к тем, кто собрался в этот час на большой дороге под названием Рублевка, то есть к контингенту, который испокон веку собирался на сходку. А пока нашим героям осталось пройти до них еще пару сотен метров, мы (слава богу, сторонними наблюдателями) обождем их в кругу отпетых бандитов, разбойников, наводивших ужас на путников.

Сходка была организована по инициативе «яриловских» — банды, которая прославилась тем, что в ее рядах было много бандитов из числа бывших дружинников, опричников и даже секретных стрельцов личной княжеской стражи. Атаман

«яриловских» Гриша Бледный был озабочен растущей смутой среди лихого люда, децентрализацией власти, появлением большого количества самостоятельных мелких банд, члены которых не чтили разбойничьи законы и огрызались по всякому поводу, за что и были прозваны «огрызками». На сходку явились все главари более-менее весомых бандформирований. Приковылял, прихрамывая на деревянный протез, лидер группировки «пиковых» Капитон, по прозвищу Черная Бородавка, в сопровождении своего телохранителя Жеки Скарабея. И если первый получил свое грозное прозвище за страшный нарост на носу, то Жека, его секьюрити, своим прозвищем был обязан своеобразному запаху, сопровождавшему последнего всегда и везде. Рядом с Капитоном, сидя на камне, жевал длинный ус Ромик Гад, недалекое, но сильное и меткое существо, которого подчиненные боялись и презирали одинаково. Он тоже пришел не один, его оруженосец Жора Малыш, наглый карлик, как и подобает прислуге, расположился у ног хозяина. Дальше по кругу расположились Вова Дубовый, Филя Пугач, Сеня Горбун и другие. Каждый из бандюков по закону мог взять с собой на сходку лишь одного человека, так они и поступили, исключение делалось только для «яриловских» — с Гришей Бледным прибыли его соратники: Космач, Филин и Бзык.

— Тише, братья! — встал, привлекая внимание коллег, Гриша. — Не будем в ступе воду толочь, давайте начнем толковище. Как говорится, нашла коса на камень. Пора нам, ребятушки, разобраться с нашими общими делами.

— Пора! Пора! — поддержали его остальные.

— Говори, Гриша! — кивнул своей бородавкой Капитон. — Мы тебя слушаем.

Бледный выдержал паузу и, растопырив пальцы, заговорил:

— Братва! Смута захлестнула наши уделы. — Гриша обвел взглядом собравшихся. — В последней рубке с дружинниками погибло много наших братьев и среди них незабвенный Шплинт, который сплотил нашу ныне разобщенную артель. Скорбь об ушедшем брате всегда будет в наших сердцах (выдержал скорбную паузу). Сейчас, сами видите, развелось много «огрызков», не уважающих наши разбойничьи уложения. Они обирают путников, все до последнего грошика, убивают почем зря, в общинную калиту долю не ложат, в остроги дары не носят, на сходки опять же не идут, к разумению нашему не прислушиваются. Того и гляди, навлекут на нас беду новую.

— Так оно! Так оно! — вновь загомонили разбойнички.

— Ближе к делу! — недовольно поморщился Черная Бородавка.

Гриша Бледный прищурился и в упор посмотрел на недовольного:

— Пришло время нам избрать нового атамана, который вновь сплотит нашу артель, вразумит «огрызков» и не даст смуте одолеть нашего брата.

Так вот куда он клонит. Народ призадумался. В словах Гриши была интересная идея, и всем она пришлась по душе. Каждый из бандитов считал себя достойным звания атамана всея Рублевки. Можно будет так развернуться, куда там покойному Шплинту. Ежели во главе всех встать можно, можно, ой да можно на княжий град войной идти.

Примерно такие мысли закружились в полупустых головах лесных головорезов.

— Попрошу высказать свое видение, братья, — скромно потупил очи Гриша и отошел в сторону.

— А че! — изрек наконец самый «смышленый», Ромик Гад. — Я бы попробовал…

— И я! И я! — зашептались остальные разбойнички.

Через несколько минут на сходке царила невообразимая неразбериха и суматоха. Лесные

братья кричали, поливая друг друга грязью. Предвыборные технологии, однако.

— Какой из тебя атаман — курица мокрая! — вещал один.

— Где ты был, когда я кровь в драке с дружинниками проливал?! — Толстый, с жадными глазенками бандит плевался слюной.

— Ясно где, морду тебе бил, — получал ответ на свой вопрос толстяк.

— Да вы все тут того! — пролил свет на интеллект собравшихся Сеня Горбун. — Главарь должен быть такой, как я!

— Такой же придурок? — изумлялись «интеллектуалы».

— На мечах порешим! — Черная Бородавка нашел-таки правильный, на его взгляд, выход, но его мигом послали на ухо, или «нехай» прокричали, соглашаясь, не разобрал он в общем гомоне.

— Давайте тянуть жребий! — прокричал Филя Пугач дельную мысль.

— Жеребца за хвост тяни! — донеслось до ушей предлагателя, и он насупился.

С такими шутками-прибаутками выборы могли продолжаться довольно долго. Поэтому, подгадав момент, когда все угомонятся для передышки, молчавший до этого Гриша опять взял слово:

— Братья, давайте будем благоразумными. Выберем, по нашим меркам, самого достойного из нас.

— Это тебя, что ли? — скривился Капитон. — Ага, сейчас.

— Возможно, и меня, хотя я заслуживаю не больше каждого из вас, — сдерживаясь, чтобы не воткнуть нож в горло Черной Бородавке, смиренно ответил Гриша, тем самым эмоционально уравняв всех присутствующих, и многим это понравилось. — Есть у нас одна возможность узнать преемника почившего Шплинта.

— Кости кидать будем? — предложил Капитон, вспомнив любимую игру Шплинта, в которую тот никогда не проигрывал. «Твои бы кости», — с удовольствием подумал Бледный, но произнес следующее:

— Его птица!

— Его птица! Его птица! — забубнили бандиты, не совсем понимая, о чем речь.

— А что — его птица? — не унимался Черная Бородавка.

— А что птица? А что птица? — зашушукали остальные.

— Эрл — вещая птица-говорун укажет преемника Шплинта, — открыл свою задумку Гриша. — Мы выпустим ее из клетки, и кому она сядет на плечо, тот и есть настоящий атаман.

В этот раз никто не сказал «нехай» и все как один призадумались.

Мысль.

Пусть маленький шанс, а для каждого.

Хорошая мысль!

И без крови, и без ругани, и почти по наследству от славного Шплинта.

Отличная мысль!!!

А кто бы знал, как она нравилась Грише Бледному, не зря он лично кормил с рук находившегося в депрессии попугая. Он распорядился принести клетку с птицей. Увидев много знакомых лиц, попугай начал нервничать и, раскачивая клетку, выкрикивать имя дорогого хозяина:

— Шплинт! Шплинт! Засундучь мертвеца, Шплинт! — И столько тоски и боли было в криках птицы, что многие черствые бандюки украдкой смахнули суровые слезинки. — Пиасдры! Пиасдры! Шплинт! Вокруг одни пиасдры!

За это он еще оторвет этой бесстыжей птице голову, а сейчас Гриша осторожно взял у Космача клетку и открыл дверцу. Птица в панике забилась по клетке, ни в какую не желая вылетать наружу:

— Спасите наши души! — заверещал попугай. — SOS! SOS! Шплинт! Этот SOS ко мне лезет! Спаси-и-и!

— Баба верещит! — оживился Алексей, услыхав крики.

— Бандиты на большой дороге опять над кем-то измываются, — сказал Антип.

— Давайте их атакуем! — Архип повертел посох в руке.

— А лучше обойдем, — выдвинул свой вариант сатир.

— Пойдем на Рублевку, там видно будет, все равно дорога одна, — махнул рукой Круглов и зашагал по тропинке.

— Да вылазь уже! — вытряхнул Гриша попугая. Птица с надорванной психикой, крича, закружила над возбужденной толпой разбойников, прыгавших за ней.