Воин Не От Мира Сего

Шмигалев Николай

— Чуть не забыл! Письмо от звездочета.

— Ишь ты, подишь ты! — ревниво пробурчал Иосиф, дескать, его идею под сомнение поставили. — И что этот умник пишет? Читай скорей уж.

— Не торопите, мудрость не терпит суеты, — недовольно зыркнул на Иосифа сатир и достал из тубуса свиток. — Слушайте: «Делайте все, как премудрый Иосиф предложил. Ты же, надежа земли, не роптай от идей креативных. Али не ты, чтоб вернуться, готов утонуть был. Только соваться туда одному-то не стоит. Призови себе в помощь хотя бы сатира. Вечно же ваш, звездочетный Афоня-провидец».

На несколько секунд восстановилось осмысливающее молчание.

— Поразительно, — наконец

высказал вслух Алексей свое мнение о написавшем послание звездочете. — И как он узнал… Значит, так тому и быть. Я согласен.

Фавнус встал, осмотрел сидевших за столом переговоров и, хлопнув ладонью по столу, в пафосном порыве произнес:

— Решено. И мы с Йетитьтей Командиру поможем. Я с тобой, Командир.

— Вот и ладненько, — потер руки Лаврентий. — Только Йетитьтя останется здесь. С его сотрясением пускай и небольшого, но оттого не менее серого вещества, ему еще неделю в лазарете «чалиться».

— Жаль. Такого бойца Командир из строя вывел.

Алексей только пожал плечами, мол, сами виноваты.

— Ничего страшного, — сказал заметно повеселевший игумен: как же, его сам Афоня-Звездочет премудрым объявил. Он оглядел сидевших возле Алексея близнецов. — С вами еще братья Лычко отправятся. Только бочку побольше выделим на всех вас.

Разобравшись с основной проблемой, совещатели повеселели. Лаврентий с улыбкой на устах вынес на повестку дня следующий вопрос:

— Теперь надо, товарищи богатыри, имена поменять. Чтобы не разгадали вас раньше времени и не изъяли души, нужны вам новые имена. Сами придумайте, чтобы не забыли и откликались на них.

Надо так надо. Алексей и его бойцы призадумались. После пятиминутной паузы игумен нетерпеливо заметил:

— Экая загвоздка — имя выдумать! Вы же не мавры сарацинские, имена подбирать многобуквенные. Давайте живее.

Первым руку поднял Антип:

— Я решил просто переставить буквы в своем имени Антип, буду Питна.

— Я тоже буду на Пихра отзываться, — так и не придумав ничего оригинального, Архип последовал примеру брата.

Сатир ухмыльнулся придумкам близнецов.

— Тоже мне, агенты абвера. Слушайте, как надо! — Фавнус прокашлялся. — Сатирус Фавнуциус медленно превращается, медленно превращается, — он оглядел собравшихся, все ли прониклись важностью момента, — превращается в Анонимуса Инкогнитуса. Вуаля!

Теперь пришла очередь улыбаться в кулак Алексею.

— Чего смешного, Командир? — заметил его реакцию Фавнус. — Сам-то что придумал?

— А я не буду изобретать восьмискоростной велотренажер с датчиком сжигаемых калорий, — высказал свое мнение Леха. — У меня благодаря всем вам столько прозвищ и имен, что сам черт в них ногу сломит.

— Ну и…? — поинтересовался за всех сатир.

— Неплохо было бы, конечно, назваться тебе Воином Света, коли идешь ты на битву с Князем Тьмы, — промолвил Лаврентий. — Но с таким прозвищем тебя там даже в Предисходнюю не впустят, да и, по правде, затасканное имечко. Все кому не лень так себя обзывают.

— Вот и ладно. Война план покажет. — Алексей неопределенно махнул рукой. — А прозвище я любое как на блюдечке выложу в случае чего. Давайте готовиться к погружению в «нирвану».

— Куда-куда? — выпятил губу Фавнус.

— Все, по рабочим местам, господа сообщники! — встал Леха. — «Совет в Филях» разрешите считать закрытым.

Глава 9

ПОГРУЖЕНИЕ И ПРОХОД ПО ЛЕВОМУ ФЛАНГУ

Действительно, подготовка к погружению в логово Черта прошла незаметно. За пару часов пространство

вокруг колодца было огорожено расторопными монахами деревянными щитами, над самим колодцем они сколотили некое подобие эшафота, на перекладине которого укрепили лебедку с длинной веревкой, зацепленной крюком за крышку самой большой бочки из-под сидра. Сама же бочка под руководством гробовых дел Гранилы-мастера была оборудована боковой дверцей с небольшим иллюминатором (отчего бочка и в самом деле стала отдаленно напоминать батискаф), просмолена дегтем, куда для вязкости была добавлена заговоренная краснокнижником ложка меда. Приготовленный для погружения «батискаф» был поставлен на легко выбиваемые жерди-«стапеля». Лаврентий с помощью Фердинанда начертал вокруг колодца магические знаки: шестиугольный равносторонний многогранник, к каждой грани которого отходило от колодца по лучу шестигранной звезды, а внутри каждого луча были изображены то ли восьмерки, то ли знаки бесконечности. Что это были за символы, никто, кроме Иосифа, Лаврентия и Кранкэнштейна, не знал, но то что вся эта «геометрия» была связана с тремя шестерками, догадался даже контуженный Йетитьтя, но и ему хватило ума не лезть с расспросами к чертежникам. В общем-то Йетитьтю и вовсе не хотели тревожить, но все же было решено привлечь силача на лебедку, для спуска погружаемого аппарата.

Когда все было готово и через толпу зевак к колодцу протиснулись «десантники» под командованием Алексея, монахи еле сдерживали у ограды напиравших монастырских постояльцев (а в их числе были и очевидцы, и зеваки, и ротозеи). Все хотели пожать руку смельчакам, готовым окунуться в колодезную водицу ради общего блага. Провожавших было так много, что сатиру пришлось передать свой рупор Союзу-Аполлону, чтобы тот своим голоском немного утихомирил толпу, дав возможность попрощаться «отцам-основателям» с их командой специального назначения.

Отряд выстроился по левую руку от Лехи Командира. К ним подошли игумен, краснокнижник и некрофиолог и поклонились.

— Нелегкую ношу взвалили вы на себя, богатыри! — в установившейся тишине звучно проговорил отец Иосиф. — Весь мир ждет вашей доблести в этой миссии. Примите от меня благословение перед нелегкой дорогой. Да будет ваш путь легким, и да не преткнутся ваши ноги на этом поприще.

Игумен сделал шаг в сторону, давая возможность и другим попрощаться.

Слово взял Фердинанд.

— У меня есть для вас небольшой презент, — вытащил он из кармана своего халата четыре медальона на цепочках. — Это медальоны смертников, причем уже заряженные. Наденьте их. Так вы сможете обмануть любого. Только крестики нательные вам придется оставить здесь, там они будут как красная тряпка для слуг Дьяболо.

Круглов и близнецы посмотрели на игумена.

— Он дело говорит, — кивнул согласно Иосиф. — Я сам вам хотел сказать, да запамятовал.

Алексей и близнецы сняли крестики и, отдав их на хранение игумену, нацепили медальоны смертников.

Теперь настала очередь для прощания краснокнижника Лаврентия. Старец огляделся по сторонам и, подойдя к отряду, знаками показал им окружить его.

— Я долго думал, что бы вам дать в путь из своих диковин, — глянул старец на Алексея. — Ежовые рукавицы думал дать, те самые, в которых даже Черта за одно место сцапать можно, да что толку, его ведь еще догнать надо, если учует что. А без лыж-скользкоходов это не так просто. А дать и то и другое нельзя — таковы правила. Клубок же волшебный отказался в этот раз с вами в Предисходнюю спускаться, до сих пор обижен на тебя, Геолог-воин.