Воин Не От Мира Сего
Шрифт:
Круглов бросил взгляд на часы и, собравшись с духом, встал с колен и наклонился к девушке. С его приближением девичьи щеки покрылись легким румянцем. Это было добрым знаком. Алексей закрыл глаза и, вытянув губы трубочкой, склонился над принцессой.
Раздался скрип открываемой двери, и в келью втиснулся совершенно адекватный сатир.
— Погодь, Командир, не целуй, — закричал он, увидев склонившегося над лицом Елены Преклассной Леху.
— Что еще?! — раздраженно проворчал Круглов, он так хотел провести последние секунды
— Смотри, что я нашел! — Фавнус протянул Лехе проросшее яблочное зернышко. — Это зернышко запретного плода. Оно мне тогда в баре, видно, в ухо попало и там проросло, отчего и головные боли страшенные были. А когда я в своей келье головой о стены биться начал, его, похоже, с корнями вырвало и из уха вышвырнуло. Держи скорее!
Алексей не мог поверить в такой фарт. Вот это было настоящее чудо.
Он схватил росток.
— Время! Время, Командир! — заверещал сатир, тыча пальцем в песочные часы.
Леха закинул стебелек в рот и, разжевав его вместе с зернышком, склонился над принцессой. Единственная капля заветного сока скатилась с его губы и упала на враз поспевшие вишни-губы возлюбленной.
Последняя песчинка в часах сорвалась вниз, и пока она летела…
Алексей прильнул в жарком поцелуе к принцессе и зажмурился от смешанного чувства страха и наслаждения.
И был тот поцелуй в их жизни самым важным.
И был тот поцелуй в их жизни самым трепетным.
И был тот поцелуй в их жизни самым страстным.
Почему страстным?
Да потому что уже на первой минуте овертайма принцесса открыла глаза и, сразу узнав своего «прынца», ответила ему таким «Даешь стахановское движение!», что на пятой уже у тренированного Лехи от нехватки кислорода поплыли круги перед глазами. Он даже грешным делом подумал, что это начало его теледепортации обратно в свой мир.
Но все обошлось. Прощальный поцелуй оказался на поверку не таким уж прощальным.
А что было после — история умалчивает или, если хотите, укрыто темной пеленой тайны.
Глава 9
ТОЧКИ НАД «Ё»
Когда Алексей Круглов, он же Геолог-воин, он же Воин Не От Мира Сего, он же Воин С Того Света, вышли с просто Еленой Преклассной (без каких-либо там «она же») из монастыря на поляну, на ней собрались все виновники описанных выше событий (а это и ведьмы, и монахи, и нечисть лесная, и толпа людская, и… короче, все, все, все).
Союз и Аполлон, перебивая друг друга, рассказывали присутствующим, как лихо они доставили Командира от святилища к монастырским стенам и как совершали героическую посадку в сложных условиях с угрозой для здоровья.
— А вот и молодые! — обрадовался Джеймс Черт, присутствовавший здесь в образе все того же импозантного мужчины в цивильном костюме, для которого в принципе все присутствующие, включая
Толпа восторженных соратников, а также ротозеев, зевак, очевидцев и свидетелей обступила Леху и Лену.
— Молодца, молодца, Геолог-воин! — хлопал его по плечу игумен. — Так держать, богатырь ты наш родимый, надежа и защита земли горемычной.
— Могем, могем, Лешенька, — хлопал в ладоши краснокнижник. — Такое дело выдюжил, спаситель ты наш.
— Счастье-то какое, народ вновь помирать начал, — прослезился патологоанатом.
— А сколько народилось-то, народилось, и все скопом! — радовался звездочет. — И все под счастливой звездой!
— Ой вы, веки, мои веки! — радостно пританцовывал на безопасном от Алексея расстоянии могучий Йетитьтя. — Значится, скоро и мне супружница уродится! Ай да Командир!
— Надо пир горой! Да чтоб по усам! Да что там по усам — по ушам текло! Мед-пиво! Вино-водка! Джин-тоник! Виски с содовой! — не отставали от них остальные, включая дракона. — Пригласим музыкантов! Менестрелей! Трубадуров! Бардов! Рапсодов! Акынов! Скоморохов! Обязательно — запрещенных барабанщиков! Чтобы все слышали! Такой шабаш устроим! Век помнить будем!
Леха смотрел на свою возлюбленную, и ему было все равно, что планируется: официальный фуршет, пир горой или горный той.
Елена Преклассная, улыбаясь, во все глаза смотрела на своего «прынца»: ей тоже было все «по барабану».
Когда основная часть эмоций была всеми выплеснута друг на друга и импровизированный митинг пошел на убыль, слово взял игумен.
— Уважаемый Алексей, — прокашлявшись, произнес он. — За все твои заслуги перед нашей землей горемычной мы награждаем тебя титулом Былинного Богатыря и всем честным народом просим на престол княжеский.
У Фердинанда уже готов гениальный план переворота и захвата власти.
В мужицкой толпе взметнулся лес дубин, вил, кос, граблей, другого сельхозинвентаря, а также несколько кастетов, нунчаков и даже пара-тройка томагавков.
Алексей отвел глаза от возлюбленной.
— Титул пускай будет, он плечи не натирает, — согласился он с первой половиной предложения, — а престол мне не нужен, тем паче через революцию, это же тягомотина какая, да и политика — это не мое, — категорически отверг он вторую часть.
Вилы, косы и томагавки также скоро затерялись в толпе.
— Я же говорил, он откажется, — заявил сатир, и несколько монет перекочевали из сутаны игумена в его ранец. — Я Командира как облупленного знаю.
— Но от этого подарка он вряд ли откажется, — подмигнул Лаврентий и показал за спину Алексея.
Круглов с принцессой обернулись и увидели, как расступились деревья и на скрытой до поры до времени полянке открылся их взору богатый резной терем с высоченными стенами из векового дуба и расписными наличниками.