Воин Огня
Шрифт:
После получасовой борьбы с символом, который по какой-то необъяснимой причине из «гармонии» постоянно пытался превратиться в «гаремостроение», я плюнул на это дело (и на размышления, и на «рисование») и положился на Великий и Могучий Русский Авось и смутные надежды, что оно «само рассосётся». Даже если подспудно подозревал, что «рассосаться» оно может и очень неприятно для меня.
Поэтому, когда гонцы всё-таки вернулись с нужным оборудованием, встречал я их хмурой и мрачной рожей, девочки вообще нанесли боевую штукатурку, сильно осложняющую попытки прочитать что-либо по их лицам, и только моим воякам и магам было пофиг, те, как и положено, стоически переносили все тяготы и лишения, а после двух дней отдыха в комфортабельном
Сам путь прошёл без особых проблем, разве что пришлось спешиваться — пусть ящеры и могли, теоретически, пройти весь путь, но рисковать дорогими животными без веской необходимости было бы глупо. А так, под соусом «присмотра за животинкой», удалось оставить часть отряда полковника Бохина у начала тропы. И вот мы вышли к Храму Воздуха, где застали беженцев, уже сидящих на чемоданах, а прямо перед ними — повязанных «гонцов» офицера.
— Ч-что? — начал было комендант, но быстро утих, почувствовав сталь моего кинжала, упиравшегося ему в основание шеи сзади — пусть на нём и был доспех, но защищал он далеко не всё тело.
— Полковник Бохин, вы обвиняетесь в злоупотреблении положением, нарушении присяги и попытке ввести проверяющего в заблуждение.
— Это ложь! Вы… — закончить явно весьма эмоциональную тираду ему не дало надавливание стали на шею.
— Это то, что я видел собственными глазами. Как Вестник Огня, я объявляю вашу деятельность преступной. Вашу судьбу решит военный трибунал. Заковать, — киваю одному из своих солдат, уже доставшему наручники — да, есть тут и такой, вполне себе современный девайс. — Что же касается вас, — поворачиваюсь к напрягшимся офицерам коменданта, — по результатам проверки объявляю вам неполное соответствие занимаемой должности и превышение должностных полномочий. Вашу судьбу будет также решать трибунал. Сдать оружие, — офицеры подчинились, и мечи полетели на землю — может кто-то бы и попробовал «возразить» при помощи универсальных аргументов, но рядовой состав не горел желанием лезть на проверяющего от Хозяина Огня за зажравшихся начальников, к тому же воительницы и мои маги уже успели окружить не сильно численно превосходящую нас группу и демонстративно рассматривали боевые вееры или мечи.
Механист, ставший свидетелем всего этого представления, сердечно поприветствовал меня и сообщил, что всё готово.
— Эх, жаль, конечно, покидать постройку, в которую мы почти полтора десятка лет вкладывали наши силы, но это всяко лучше, чем в один прекрасный день взлететь на воздух вместе со всем Храмом Воздуха… хмм, м-да.
— Не беспокойтесь, Хозяин Огня заботится о своих подданных, на новом месте вам окажут всю возможную поддержку, даю вам своё слово.
— Спасибо, а что будет с ними? — кивнул он на связываемых офицеров.
— Суд, потом, скорее всего, разжалование и отставка, если окажется, что грехи их куда серьёзнее, чем выявил я — то тюрьма. Для полковника — тюрьма строгого режима однозначно.
— Ну и поделом! О, молодой человек, пока у меня было немного свободного времени, я тут кое-что придумал, как вам идея… — и Механист начал есть мой мозг, уходя в какие-то совсем уж запредельные детали.
Пусть мои технические знания в целом и превосходят таковые «по миру», но именно что «в целом»! Я не столько теоретик, сколько прикладник, причём ещё и в другой сфере, об аэродинамике и «как вы думаете, что лучше использовать, шёлк с пропиткой или грубое полотнище?» могу сказать что-то только на здравом смысле и курсах физики, механики и сопромата, что в своё время преподавались в универе. И если первая была ещё более-менее нормально поставлена, то вторые два направления давались господам студентам для «общего развития», и никто там особо не заморачивался — не та спецификация-с. Нет, я надеялся, что моё маленькое представление
Ночь мы провели в том же многострадальном лагере, разве что теперь вместо почти сотни воинов Народа Огня было четыре десятка моей свиты, три десятка «неблагонадёжных» солдат и сержантов и десяток узников. Ну, помимо нескольких сотен бывших обитателей храма воздуха. Несмотря на всю моральную усталость, спать не хотелось. Обойдя и проверив все посты, я разместился в походном шатре и принялся ухаживать за и так пребывающим в идеальном состоянии оружием. Давно ставшим привычное занятие было уже больше медитативным, чем рутинным. И эту медитацию развеял звук лёгких, почти невесомых шагов. Только одна особа из всех моих знакомых могла ходить так.
— Суюки… — нежные, но такие сильные руки обхватили меня вокруг шеи, а на спину навалилась приятная тяжесть. Нос уловил аромат её волос, чистый и свежий, словно и не было сегодня прогулок по горным тропам туда и обратно, а обратно так ещё и с балластом в виде беженцев.
— Скажи мне это ещё раз, — шепнула она. Сказать? Что сказать? Пару секунд я пытался понять, что от меня требуется, а потом отвесил себе мысленного пинка.
— Я люблю тебя, — ко мне прижались сильнее.
— Знаешь… ты жуткий обманщик, но… я хочу тебе верить. Я ведь тоже… люблю тебя… и это не изменится, сколько бы женщин у тебя ни было… если я там буду главной! — последней фразой она полностью разрушила романтически-драматическую суть момента, а заодно и моё плохое настроение.
— Кто-то любит командовать? — пересаживаю девушку к себе на колени, моя шея вновь оказывается в кольце её рук, а взору открывается шикарный вид на обряженную в кимоно красавицу.
— Возможно. Так что кончай хандрить и точить и так острое железо, и удели своей возлюбленной полагающееся ей внимание, — утвердившись на захваченном плацдарме, воительница перешла в наступление, начавшееся с расстёгивания моей рубашки.
— Постой… я двое суток прыгал по горам — весь пыльный и грязный, — мне всегда нравился её характер и напористость, но сейчас она немного выбила меня из колеи.
— Я как-нибудь переживу это… Хотя, тут неподалеку в лесу есть озеро… я покажу, — тоном, заставившим меня сильно поколебаться в необходимости такой уж срочности гигиенических процедур, ответила Суюки.
— Потрёшь мне спинку?
— Если ты как следует меня попросишь, — полным превосходства голосом ответила воительница.
— О, я могу быть очень убедительным.
— Не сомневаюсь, — и мы, скрываясь в наступивших сумерках, покинули шатёр. Обратно в лагерь мы вернулись только под утро, чистые, уставшие, но весьма довольные природой и друг другом.
Возвращение в Ю Дао прошло без эксцессов. Ну, если не считать таковым отъезд цирка Тай Ли в неизвестном направлении, отчего повидаться с девушкой не получилось. Хотя на что-то иное рассчитывать было глупо — цирк-то бродячий.
Но к делу. Соколы, отосланные с копиями чертежей и набросками воздушного шара, подкреплённых моим свидетельством о наличии полноценно летающей рабочей модели, к Хозяину Огня, вернулись с краткой резолюцией. «Предоставлять Механисту любые ресурсы по первому требованию, приставить двух секретарей, что будут записывать любое его слово в любой момент дня и ночи. Передать рабочую модель в Столицу. Обеспечить максимальную лояльность инженера Стране Огня». Принёсшему столь интересные новости Вестнику выражалась похвала за «радение о благе страны» и пожелание продолжать в том же духе.