Воин Сновидений
Шрифт:
– Ну хорошо, хорошо, извини. Я сейчас позвоню секретарше и спрошу, на месте ли шеф. И если он еще не пришел, то хорошо. Пойдем к нему в кабинет, и пока я секретаршу отвлекаю, ты быстренько бутылку обратно поставь. Понял? И чтоб из бара у шефа ничего больше не таскал!
– Понял, понял. – Голос у Джулиса был недовольный. – Я вижу, что жителям вашего города присуща необыкновенная скупость. Пожалеть усталому путнику глоток…
– Гм… а как бы Маринку-то отвлечь? – не слушая его, продолжала Сати. – А! Подарю ей абонемент
– Марина? Привет… а шеф на месте? Нету? Отлично… Ой, я хотела сказать, жаль… Слушай, у меня тут абонементик в «Иллюзион» завалялся… лишний, ага. Тебе не надо? Надо? Я принесу сейчас.
Сати брякнула трубку.
– Пойдем, ра… Джулис. И гляди мне, чтоб без фокусов! Пробираешься в кабинет, ставишь бутылку – и тут же обратно!
– «И гляди мне! И гляди мне!» – проворчал голос рядом. – Я вижу, никто не обучил тебя вести пристойные беседы с мужчинами. Ладно уж, пойдем…
От секретарши Сати вернулась в самом дурном расположении духа, было ужасно жаль абонемента, который пришлось только что своими собственными руками подарить секретарше.
– Месячный абонемент, блин, – расстроенно бормотала Сати, поднимаясь по лестнице. – И все из-за этого проклятого гада!
Она села за стол, тоскливо посмотрела на груду бумаг и вздохнула. Пора было приниматься за работу: писать рекламу книжному магазину «Букварь». Состряпать текст следовало как можно скорее, а Сати совершенно забыла про него и спохватилась лишь вчера, когда потерявший терпение начальник рекламного отдела позвонил и змеиным голосом поинтересовался, как продвигается работа.
Сати вдохнула еще раз и взяла заявку.
– Не до работы мне сейчас, но ладно… Так. – Она задумалась, соображая, что интересного можно написать о книжном магазине. – Что ж ты от меня хочешь, бриллиантовый ты мой заказчик? Самоцвет яхонтовый…
Она пробежала глазами заметки. «Бриллиантовый заказчик» – магазин «Букварь» – желал поведать горожанам о школьном базаре, который открывался в его стенах.
– Школьный базар в июне? – вслух удивилась Сати. – С другой стороны, готовь сани летом…
Она перевела взгляд за окно, с интересом наблюдая, как в здании напротив хлопотливо снуют по этажам сотрудники.
– «Готовь сани…» Отлично! Вот и заголовок готов!
Она принялась барабанить по клавишам, время от времени сверяясь с написанными в заявке пожеланиями.
В самый разгар работы на пороге показался Никита.
– Привет, борзописец. – Он вытащил из кармана отвертку и моток изоленты. – Шеф велел чайник у вас починить. Где он?
– Шеф?
– Чайник! Шеф-то зачем… Я его только что видел, он по типографии бродит, печатников пугает.
Никита отыскал чайник на кухне, за пачками старых газет,
– И когда уже шеф новый купит? – привычно бормотал сисадмин, ловко орудуя отверткой. – Этот-то уже и чинить невозможно. Экономит все…
– Никогда, – рассеянно отозвалась Сати, уставившись в монитор. – Вот разве что чайник короткое замыкание устроит и вся контора наша сгорит, вот тогда, пожалуй, да… Новый сисадмин ушел? Бухгалтерша говорила, зарплату ему выдала только что.
– Ушел, ушел…
– И хорошо. Туда ему и дорога. А насчет чайника… на дымящемся пепелище шеф, пожалуй, решит, что пора бы новый прикупить. Не раньше. А пока – чини!
– Чайник-шмайник… что пишешь-то?
– Рекламку, как обычно. Вот, слушай, прочитаю сейчас тебе. Заголовок такой: «Готовь сани летом, а телегу – зимой»! А? – Сати горделиво посмотрела на приятеля. – Как тебе? По-моему, неплохо. Цепляет! Так и хочется сразу же прочитать всю статью, правда?
– Э… ну да, – неуверенно проговорил сисадмин, ковыряя отверткой чайник. – Наверное. А для кого текст? Кто заказчик? Городской ипподром?
– Какой еще ипподром? – недовольно отозвалась она. – Книжный магазин «Букварь».
– Книжный-шмижный…
– Дальше слушай. «Магазин „Букварь“ предлагает к новому учебному году богатый выбор…»
– Напиши «богатейший», – посоветовал Никита.
– «Богатейший», точно… «Учебники, тетради и канцелярские товары ждут вас…»
– А где этот… как его… невидимый эмиссар? – перебил сисадмин и оглянулся по сторонам.
Сати умолкла и тоже огляделась.
– Хорошо, что напомнил. Забыла совсем. Я тебе расскажу попозже кое-что о его похождениях. Он тут времени даром не теряет. Я абонемента в кино по его вине лишилась…
Она повернулась в кресле и окинула комнату взглядом.
– Раб лампы! Эй, раб лампы!
В комнате стояла тишина, лишь залетевший с бульвара ветерок шелестел бумагами.
– Я хотела у него уточнить кое-что про мага, того, что Тильвус замочил. Сам понимаешь, один источник информации хорошо, а два – еще лучше, – пояснила Сати.
– Молчит. – Никита снова принялся ковыряться в чайнике. – Нету его, наверное.
– Тут он где-то, голубчик. Уверена! Просто разговаривать со мной не желает. Эй, ра…
– Сколько можно говорить! – зашипел разъяренный голос, и кресло криминального корреспондента покачнулось. – Я не раб лампы!
Никита хмыкнул.
– А чего молчал? – поинтересовалась Сати. – Обиделся? Нашел из-за чего дуться. Я же не всерьез, а так, к слову. Послушай, я просто хотела спросить у тебя кое-что. Вот ты постоянно твердишь, что знаком со всеми самыми могущественными магами Доршаты, так? Так или не так? Тогда скажи мне, кто это вчера… Джулис! Ты будешь говорить?
Невидимка хранил молчание, и Сати догадалась, что он разобиделся всерьез.