Воин света
Шрифт:
— Народ, то есть избиратели, должны получать опыт этой самой демократии. И вот это низовое народовластие поможет укрепить будущую демократию снизу, прямо из-под сохи. Важно, чтобы выборы были непартийными, и граждане могли сами предлагать и выбирать тех самых людей, которых знают лично и видят их работу.
— Хм… — неопределённо выдаёт председатель.
— Начав с небольших населённых пунктов, — гну я свою линию, мы сможем постепенно расширять эту практику, перекинув сначала на города с численностью населения до двадцати тысяч и даже до пятидесяти. Лет через десять
Через десять лет? — хмурится он. — Не слишком-то быстро, да?
— Так мы же и не торопимся, — парирую я. — Главное, сохранить страну и не просто с наскока ввести демократию и полную свободу, ради того, чтобы заявить, будто у нас демократия. Важно научить людей, как школьников. У нас нет времени на столетний генезис, но выстраивая правильную политику, мы можем выработать программу, когда необходимые для существования государства институты возникнут без шока и станут востребованы обществом, станут его недотделимой частью. Для начала, отходя от нашей сложившейся практики, когда все голосуют за безальтернативных кандидатов, мы постепенно укрепим гражданское общество. Граждане станут хозяевами своей собственной жизни, и через десять лет научатся влиять на общегосударственные вопросы.
Выдав это я замолкаю, а Андропов, делает записи в блокноте.
— Звучит вроде правильно, — кивает он. — Но я совсем не уверен, что нужно настолько широкое вовлечение масс. Подотчётность нижестоящих органов перед высшими, жёсткий контроль и дисциплина, причём железная трудовая дисциплина, мне кажутся гораздо более важными… Я боюсь, учитывая то, что ты рассказал о девяностых, такое медленное вхождение в демократию не убережёт нас от детских волнений, сепаратизма регионов, создания удельных княжеств и прочих негативных явлений. Наша демократия должна нести черты национального уклада. Понимаешь? Быть хорошо скоординированной по вертикали.
Тьфу! Иногда у меня возникает такое чувство, что все мои действия напрасны. Что я ничего, просто ничегошеньки не смогу изменить. Сколь верёвочка не вейся, а совьёшься ты в петлю…
Ну что же… делу — время, потехе — час… Я смотрю на часы. Пора. В это время я обычно заезжаю за Наташкой на работу. Будем делать всё, как обычно… Как обычно, мда…
Я ещё раз бросаю взгляд на часы и звоню Алику с Виктором.
— Пора, — коротко сообщаю я.
— Все готовы, — тут же рапортует Витёк. — Ждём лишь твоей команды.
Ну, что же, вот, стало быть и команда.
— Поехали, ребята!
Поехали!
Я выхожу и сажусь в тачку.
— Ну что, «он сказал поехали»? — вопросительно смотрит Алик.
— Поехали! — повторяю я.
Машина заводится и выезжает с парковки.
— Сразу домой?
— Домой, — подтверждаю я.
Мы проезжаем по улицам быстро, но у меня всё рассчитано. Я надеюсь, что всё…
Как и всегда в последнее
Поехали, твою дивизию!
24. Тра-та-та-та! Та-та!
Я подношу к губам рацию и пару раз щёлкаю тангентой. Щёлк… Щёлк…
— Ну, что ребята, готовы? — бросаю я в эфир.
Я знаю, они готовы и ждут команды.
— Тогда давайте потанцуем! Танго!
Название предложил Скачков. Больше бы подошло что-то вроде «Сулико». Но танго, значит танго, почему бы и нет.
Та-та-та-та та-та-та-та-та-та-та та-та-та-та…
В качестве ответа, подтверждающего готовность, выступают три «Кубани» защитного цвета с военными номерами, подлетающие к дому.
Первая проносится во двор, вторая останавливается у моего подъезда, а третья встаёт поперёк дороги передо мной, блокируя выезд.
Из автобусов выскакивают хорошо вооружённые и экипированные ратники. Знакомьтесь, дорогие гости столицы, это мой личный спецназ. Патруль времени, можно сказать, с учётом того, как мы узнали о предстоящем покушении.
Помимо «Кубаней» подъезжает ещё два чёрных микроавтобуса «Фольксваген», и из них выбегает несколько человек в штатском. Это уже не мои, это Де Ниро организовал.
Называется это всё красиво. Отработка взаимодействия с подразделениями ВМПО «Факел». Милицию привлекать было немного рискованно, имея в виду, что там слишком уж много течений и самостоятельно руководящих товарищей, что показала операция на мелькомбинате.
Из «аварийной» выскакивают три человека и бегут по направлению к Тверской, ну, то есть, к улице Горького. Бегут, но недолго. Заметив цепь из вооружённых бойцов, медленно двигающуюся им на встречу, они тут же поворачивают назад, подлетают к своей машине и забираются в кузов, вернее в будку.
Так, трое есть. Часть бойцов остаётся здесь, а другая, большая, рассосредоточивается по подъездам, подвалам и чердакам. Наблюдение ведётся с вечера и сейчас всё известно, где, кто и сколько. Но на всякий случай бойцы проходят и досматривают все возможные места дислокации противника. Досматривают и сразу зачищают.
Всё происходит быстро и технично, все действия отработаны на специальных тренировках. Для безопасности жильцов подъезды заблокированы, прилегающие к дому территории освобождены от людей, особенно от детей.
Я смотрю на представление, на это головокружительное танго, не выходя из машины. Смотрю, как слаженно и чётко работают мои парни но, на самом деле, взгляд мой обращён не сюда. Перед моим мысленным взором проплывают виды вечернего Тбилиси.
Я вижу, как по улицам едут автомобили с вооружёнными людьми, как они приезжают по известным адресам, как врываются в дома и рестораны и забирают удивлённых, взбешённых или перепуганных мужчин. Брутальных, считающих себя исключительными и непобедимыми, настоящими королями жизни. Они запихивают их в автобусы и военные грузовики и увозят в неизвестном направлении.