Воин жив
Шрифт:
Будь оно все проклято!
– Черт возьми, парни! – Уолтер Словотский обеими руками держал дымящуюся кружку травяного чая. – Вот уж чего мы не ожидали – это что вы на такое купитесь! – Он хмуро глянул на Джейсона. – Ты же там был, Джейсон. Такого взрыва не пережить никому – а отбежать подальше Карл бы не успел. – Он покачал головой, потом тряхнул ею, отбрасывая с лица мокрые подстриженные волосы. Он бросал монетку – и выиграл купание.
В углах глаз Словотского змеились морщинки – раньше их не было, припомнил
– М-да, – сказал он. – Знаю, я похож на оттаявшего мертвеца – и даже еще не вполне оттаявшего, коли на то пошло. – Он отхлебнул чая. – Единственное, почему я отослал гнома в Холтунбим, чтобы он не путался у меня под ногами. Я не мог взять его с собой плавать по Киррику, к тому же он все время рвется всех защищать. Точно как твой отец. Он всегда был такой – задолго до нашей встречи с драконом.
Похоже, он собирался сказать что-то еще, но передумал. Думать надо было не об Ахире. Главной проблемой сейчас был не он.
– Точно ли вы уверены, что эта ваша «Газель» в десятый день будет на месте встречи? – спросил Словотский.
Дарайн передернул плечами.
– Они там будут.
– Отлично. Тогда вы тоже там будете – а я постараюсь появиться к следующей встрече. Сперва мне надо закончить с этим. – Он хмыкнул. – А эта моя доченька – нечто, а? Она права: я не стал бы завершать дело Салкетом – это крепкий орешек, – но Карл бы стал. Особенно будь при нем пара дюжин бойцов. – Уолтер улыбнулся. – Они готовились к большому штурму. Ко мне одному они не готовы. Их либо слишком мало, либо слишком много – как посмотреть.
Брен Адахан покачал головой.
– По тому, как вы с Джейсоном все описали, – это слишком сложно. Даже если ты попадешь внутрь с помощью дерева…
– Чего делать нельзя. Оно набито ловушками – там по крайней мере три силка на ветках, без которых на стену не влезть. Джейсон, ты разве не видел пней?
– Пней?
– Ну да, пней. Перестань изображать греческий хор!.. Они посрубали все деревья, оставили только это. Ты что – не увидел?
Джейсон собрался было сказать, что как раз и занимался осмотром и непременно заметил бы пни, но это прозвучало бы оправданием.
Кроме того, Уолтер Словотский, сам записной врун, в любом случае не поверил бы ему.
– Вы мне тут не поможете, так что уходите. Это – мое дело. – Словотский повел плечами, одеяло тут же сползло. Уолтер плотнее запахнул его. – Эти ваши чертовы сигналки всполошили рабовладельцев – теперь они гудят что осиный рой.
– А не потому они гудят, что вы их бьете? – мягко поинтересовался Дарайн.
Словотский засмеялся, но смех прозвучал устало.
– Возможно, и так… Я не знаю, как вывести всех рабов, но что я могу – это снять часовых на соседних домах. – Он приподнял бровь. – Ты заметил, что они поставили двух часовых – на чердаке сарая и под крышей сгоревшего дома?
– Не держи меня за болвана. Разумеется, заметил. – Джейсон прикрыл ложь улыбкой. –
– Ты сын своего отца. Порой я об этом забываю. – Словотский улыбнулся в ответ. – Ладно, значит, я их снимаю, пробираюсь внутрь, оставляю за собой пару-тройку трупов, открываю клетки, потом развожу огонь пожарче, крушу, что под руку попадет, устраиваю много шуму – это даст хоть кому-то из бедолаг возможность удрать – и исчезаю. Чтобы устроить все это, вы мне не нужны; вы не умеете пропадать в никуда, как я. Даже если они вас и не заметят – что вряд ли.
Большая часть спасшихся рабов будут пойманы местными – одна из причин, почему отряды Приюта стараются не действовать в городах: лучше бить рабовладельцев там, где не надо отвлекаться на местных, – но кое-кто сумеет прихватить одежду, оружие и деньги и нанять перевозчика в какой-нибудь ближний порт. Салкет, как многие области Эрена, был объединением мелких баронств – бароны собирались изредка для разрешения общих проблем, при этом прекрасно обходясь без общего правительства. Во всеобщих интересах было, чтобы, скажем, торговец лошадьми из Тройной Деревни вернул Ветерану Тесфорскому коня с его тавром; совсем другое дело – когда речь заходила о возврате беглого раба, который, пусть и теоретически, мог приходиться этому самому торговцу родичем.
Однако была в плане Уолтера одна загвоздка.
Джейсон подался вперед.
– А что ты станешь делать, когда от двадцати до пятидесяти работорговцев, вооруженных ружьями и всем, до чего еще смогут дотянуться, выскочат из «Серебряного гриба», окружат Палату и станут расстреливать всех и вся, выбегающих из ворот и перелезающих через стену?
Словотский смерил его ледяным взглядом.
– Я о них ничего не знаю. Ты мне не рассказал.
– Мне в голову не пришло, что ты упустишь нечто, столь очевидное. Кроме того, ты был занят: говорил сам.
Спустя долгий миг Словотский улыбнулся.
– Что было, то было… Я должен подумать. – Он уселся поудобнее, попивая чай и глядя на мигающие огоньки в камине, словно мог набраться от них мудрости.
В конце концов он покачал головой:
– Не могу ничего придумать. Черт… Там внутри – от двенадцати до восемнадцати человек. Можно бы, конечно, перебить часовых и охрану да и смыться – но у нас и приблизительно не хватит ни людей, ни ружей, чтобы сделать это достаточно быстро. – Он наморщил лоб. – Как у вас с деньгами?
Джейсон пожал плечами.
– Нормально. А что?
Словотский почесался.
– Значит, завтра поутру выясни, можно ли нанять тут полдюжины лошадей; если выйдет – уезжайте подальше и ждите. Я вас нагоню, и мы уйдем от любой погони, если будем гнать как следует – и менять лошадей. Мы должны попасть на ваш корабль, обогнав преследователей на полдня, и быть уже за горизонтом, когда явятся работорговцы. Потом мы встречаемся с драконом и улетаем. – Уолтер потер покрасневшие глаза тыльной стороной ладони. – Я выгорел, парень. Укатали сивку крутые горки.