Воин
Шрифт:
Гэну хотелось закричать от облегчения, дать им понять, что теперь в нем снова пылает пламя жизни. Однако он решил, что лучше будет показать это своими делами.
Сила Людей Собаки была в сочетании быстроты и мощи. Лошади, которые несли их в битву, были лучшими. Воины обрушивались на врага с жестоким ударом и отступали, не дав ему ответить. Они хвастались, что у них не бывает флангов, а противник никогда не может сказать, откуда на него нападут.
Боевые корабли давали Гэну похожие возможности на море. Они могли нанести удар в любом месте побережья. Алтанар никогда не сможет догадаться, где их ждать. Если все сделать правильно,
Подойдя к Валу, Гэн положил руку ему на плечо:
— У нас не будет проблем с сотрудничеством. Мы нужны друг другу. До того как прибудут бароны, нам нужно многое обсудить.
Юноша оглядел стол. Его друзья. Они доверяли ему, ждали, когда он снова вернется к жизни. Теперь они широко улыбались, узнавая нового — и старого — Гэна, и он подумал, есть ли у кого-нибудь еще такие товарищи. Не в силах больше говорить, он поспешил прочь из комнаты, оставив шум позади. Он взбежал по ступеням прохода на стену, отталкиваясь изо всех сил, ликуя от неожиданной боли в мышцах и суставах. Остановившись на том самом месте, где они с Тейт разговаривали, он глубоко-глубоко вдохнул чистый воздух.
Нила все еще была там. Она звала.
Гэн наклонился вперед, сжимая пальцы на теплом камне, пока они не затрещали.
— Будь храброй. Я иду.
Этим вечером, после ужина, Тейт вместе с Конвеем и Валом стояли у корабля. Мэтт помог ей забраться на борт, и первой вещью, которую он показал, был парус.
— Тебе надо на это взглянуть, — сказал он, указав на складку унылой серо-голубой материи.
Брови Доннаси поднялись от удивления, когда она взвесила ее в руке.
— Хочешь верь, хочешь нет, но это что-то вроде бумаги. Попробуй разорвать ее.
Она взглянула на Вала, тот улыбнулся и кивнул. Не в привычках Конвея было просто так проверять ее силу, поэтому Тейт была уверена, что тут что-то кроется. Несмотря на это, она дернула за край. Он чуть растянулся. С напускной серьезностью женщина опустила его в воду, чтобы размочить. Но ничего не изменилось. Теперь, уже заинтригованная, она рассмотрела материал повнимательнее, пытаясь найти вытертые места, особенно там, где он был прошит. По надрывам можно было заметить, что парус имеет слоистую структуру: слой переплетенных волокон, потом слой обычной ткани. Странная волокнистая субстанция переплеталась с тканью, сливаясь с ней в единое целое. Наставив на Конвея обвиняющий палец, она заявила, что он лгун.
Тот весело сказал:
— Ну, две трети этого материала является бумагой. Так или иначе, самое главное в его легкости и прочности.
— Я никогда не видела ничего подобного. Он тяжелее нашего пластика, но ненамного. Как они его делают?
Вал громко рассмеялся:
— Никто не знает всего процесса целиком. Материю ткут как обычно, а создание бумаги и соединение материалов проводится в несколько этапов. Как рассказывают певцы нашего племени, однажды кузнец, разочаровавшийся в способностях своего сына, вызвал его на состязание, предложив сделать что-нибудь достойнее своего собственного ремесла. Он отрекся от мальчишки, заявив, что тот слишком мягок для мужчины. В ответ на это сын сделал первый парус, доказав, что мягкий необязательно значит слабый. В наши дни одни знают один шаг, другие — другой и так далее. Все это связано с водорослями, крабами и мидиями. — Он скорчил рожу. — Если тебе когда-нибудь доведется попасть под ливень
Все дружно рассмеялись, и бородач оставил их, сославшись на переговоры с Гэном.
Проводив Вала взглядом, пока тот не отошел достаточно далеко, Конвей повернулся к Тейт. Он вопросительно посмотрел на нее.
— Не все в этом мире придумано для войны. Мы должны указать направление. Мы — чужеземцы — знаем, куда может привести не та дорога.
Доннаси поняла его. Сама не осознавая того, она рассказала историю о гранитной глыбе с высеченной надписью. Когда потекли слезы, Мэтт обнял ее, усадив на банке рядом с собой. Он описал ей свои чувства в тот момент, когда впервые увидел огромный брильянт, названный королевским Знаком, и понял, откуда тот украден. Некоторое время они делились друг с другом историями о предметах, вызывавших к жизни воспоминания об их старом мире.
Тейт вздохнула:
— Это все равно не поможет. Я имею в виду, мне казалось, будто я чувствую себя получше во время разговора с тобой, но теперь это прошло. Я знаю, что пустота никогда не покинет меня. Для нас жизнь никогда не изменится, как ты думаешь? Я неделями не видела ничего, напоминающего мне о доме, и — пожалуйста! — увидела кинжал, в рукоять которого вместо украшения был вделан осколок бутылки из-под кока-колы, или эти ворота, сделанные из обломка железобетона; это как удар. И мне больно.
Конвей сжал ее плечо.
— Со всеми так. Думаю, остальным женщинам приходится даже хуже, чем тебе. — Он рассказал о настоятельнице Ирисов, сводившей их на Берег Песен, чтобы они поняли, куда попали. — У них была возможность вернуться в обитель, и поэтому они не видели всего того, что видели мы. Они жили такой простой, понятной жизнью, и, когда что-то из глубины веков оказалось прямо перед ними, шок был слишком силен. Дженет Картер чуть не сдала нас Алтанару; она чувствовала себя настолько оторванной от всего привычного, что стала ассоциировать себя с захватчиками. Ты слышала о таких случаях?
Она коротко кивнула.
— Возможно, я поступаю точно так же. Я изо всех сил стараюсь помочь этим людям. Особенно Гэну и женам Волков. — Она взглянула на Конвея, будто боясь, что он будет смеяться над ней. — И собираюсь продолжать. Я хочу оставить память о себе. Еще не знаю как, но думаю, должен быть какой-то смысл в том, что я выжила и попала сюда. — На миг она остановилась, чтобы продолжить с еще большим вызовом: — До сих пор я помогала Гэну и рада этому: мне кажется, он идет верным путем. Может быть, я останусь с ним, может быть, нет. Но я хочу оставить свой след.
— Ха! — воскликнул он, наполовину шутя, наполовину предостерегая. — Остальные тоже хотят помочь, Доннаси. Как, по-твоему, чувствуют себя Картер, и Бернхард, и Анспач? Они присматривали за детьми, но, попробуй только они обучить этих детей математике или письму, их бы сразу уволокли на берег и выпороли.
Мэтт тихо рассмеялся, и Тейт сердито посмотрела на него. Он рассказал, как Леклерк «открыл» черный порох.
— С его помощью Луис спас наши жизни. Историки этого мира поставят его на место сэра Френсиса Бэкона, если только он сможет сделать еще пороха. И ему становится плохо от этой мысли. Раз уж ты решила поговорить о презрении к самой себе, подумай, как чувствовали себя мы с Леклерком, обучая солдат Алтанара обращаться с огнестрельным оружием.