Воины Игры 4. Сын Императрицы
Шрифт:
– Этот ребёнок – принц не только войори, но и мохванов. Он выжил. Тебе придётся смириться с этим, Садтхи. Я не дам тебе навредить ему или моей жене. С этого дня принц под моей опекой.
Из горла короля вырвался душераздирающий крик ненависти и боли.
– Ненавижу!!! Волки, это вы убили мою Леффию!!! Вы изуродовали моего сына, превратив его в чудовище!!! Лучше убейте его!!! Разве вы не видите?! Он же монстр!!! И вы монстры, уроды, чудовища, плоды больного воображения безумных игроков Земли!!! Вы намеренно отравили Леффию и ребёнка, чтобы заполучить власть над всем Войором!!! Это заговор?! Да?!
– Нет. Это несчастный случай, – прорычал Маджрай, отводя взгляд, полный горечи и боли.
Мохванки подняли обезумевшего
Сиффира проводила взглядом короля, застёгивающего на ходу доспехи и интерактивный шлем. На её плечо легла тёплая ладонь Маджрая.
– Надо дать ему имя, – волк бережно взял мальчика из её рук.
– Скальни-тталах, – Сиффира печально сморгнула слёзы и присела на край дивана.
– Жидкий стальной убийца? – Маджрай растерянно перевёл с древнего мохванского языка имя, данное Императрицей. – Мне не нравится это имя. Я назову его Сатталах. Жидкая сталь. Что ты собираешься теперь с ним делать?
– Воспитывать, как собственного сына, – Сиффира отвернулась, неуверенная, что эта идея придётся по вкусу её Императору. – Что бы ни говорил король, мальчик останется со мной. Я не могу с ним расстаться. В капсуле реаниматора бионических систем мне пришлось поделиться с ним своими программами выживания. Императорскими программами. По сути, малыш не только является принцем рода Милдерро, он также принц мохванов. Настоящий принц, объединивший в себе все начала Войора. Я проверяла его генетические структуры. Он само дыхание Смерти. Многоярусные цепочки ДНК растений Войора, миттеров, мохванов, войори. Я не знаю, с чем мы столкнёмся, когда Сатталах подрастёт. Его кристалл урханов не красный, а синий.
Малыш рассматривал её лицо, и всё его тело вибрировало и издавало едва слышный треск ржавых лопастей. По коже бежали тонкие разряды, приподнимая крошечные переливающиеся в свете дня чешуйки. Звук стал нарастать, захватывая всё больше пространства.
– Что происходит?
– Это не Сатталах, – Маджрай подошёл с ребёнком на руках к окнам и потрясённо уставился вниз. Вся площадь перед замком кишела миттерами. Волк склонился над ребёнком и начал что-то нежно шептать ему. Рёв миттеров за окном постепенно стих и змеи покинули город.
– Кажется, у храмовников появилась работа. Миттеры вернулись. Пора заняться их приручением и тренировками.
4. Пиллиама нервно вскинула винтовку и оглянулась на брата, знаками показывая приближение противника. Снова прильнув к коллиматорному прицелу, подбросила мобильный прицел и задала сканирование и фиксацию целей. Их небольшой отряд, отправленный выяснить причину молчания северных городов предгорья Саллавиа не смог пробиться к границам, столкнувшись с огромным плотным лесом, изрыгающим липкие скользкие массы. Укина передал сигнал сопровождающему их мохвану. Огромный волк подполз к угзи и включил встроенный в его шлем бинокль. Соприаны медленно двигались в их сторону, оставляя за собой поднимающиеся волны биологической массы.
– Их слишком много, – Бертжази засопел. – Нашими силами их не остановить. Я вызову авиацию. Отступаем. Через двадцать минут ветер изменит направление. Нужно срочно покинуть опасную зону.
Мохван вышел на связь с ЦП и запросил эвакуацию своей бригады. Вскоре над их головами бесшумно завис небольшой флагман и поднял бойцов на борт.
– Что с бомбардировщиками?
– Летят, – голос Сиффиры в рации прерывался. – Удар через десять секунд. Покинуть эпицентр. Восемь, семь…
Бертжази нервно сжимал винтовку. В прошлый раз бомбардировка лишь притормозила продвижение миллиардной армии стариков соприан. Дыхание Жизни быстро восстановило численность пришельцев. Более того,
– Два, один!
Мохван резко отвернулся от открытого шлюза, чтобы не ослепнуть от взрывов, прикрывая ладонью глаза.
Через несколько секунд волк снова посмотрел на долину и злобно клацнул зубами.
– Спускайте нас! Они стали быстрее регенерироваться! Пришлите тяжёлых штурмовиков, артиллерию и ещё авиацию!
Мохван в спешке натянул защитный костюм и, не дожидаясь разрешения командующих, спрыгнул вниз. За ним последовала вся бригада, застегивая в прыжках шлемы и включая забрала. За спиной мохвана раздался грохот приземлившегося экзоскелета, оператором которого был красноволосый войори Вайхак. Горец вышел вперёд и, прикрывая бригаду, открыл огонь с двух рук из скорострельных бортовых винтовок. Угзи и бойцы-войори исчезли, чтобы занять выгодные позиции для снайперской стрельбы. На пригорке остались мохван, пёс и горец, тотально покрывая снарядами плотную стену шевелящейся массы, с невероятной скоростью двигающуюся в их сторону. На внутреннем мониторе целезахвата, Бертжази видел низкую результативность их обороны. Пули снайперов оказались гораздо эффективнее, попадая в середину лба очередного соприана и разрывая его голову экспансивными зарядами. Все данные моментально передавались в ЦП, где Маджрай и Сиффира обрабатывали информацию и корректировали ситуацию.
– Сколько нужно снайперов, чтобы остановить этих мразей?! – Сиффира в бешенстве бросила команду выступать штурмовикам, боясь потерять одну из лучших бригад разведчиков. Она знала, что команда Бертжази не отступит, прикрывая подходы к пятерке городов Билгеросса, из которых уже выступили армии штурмовиков, тяжёлой пехоты, сухопутной техники и мохванской авиации.
– У вас осталось времени не более пяти минут до смены направления ветра! Бертжази, срочно эвакуируйтесь!!! Это приказ!!!
– Наши костюмы выдержат до прибытия подкрепления, – волк отключил связь.
Пёс, мохван и горец переглянулись. Надо дать время пятерке городов на эвакуацию мирного населения. Волк медленно кивнул псу и тот исчез лишь для того, чтобы найти угзи и войори, вынудить их подняться на борт корабля, вырвав из их защитных костюмов вентиляционные фильтры. Когда шлюзы захлопнулись и оператор поднял флагман, Бертжази усмехнулся и, подняв свои бортовые винтовки, открыл настильный огонь, стоя плечом к плечу с каменным крылатым псом и горцем.
Сатталах тихо стоял за спиной родителей и внимательно наблюдал за мониторами, время от времени прижимая к лицу специальную маску, позволяющую ему адаптировать воздух Войора под его жидкометаллические лёгкие и сдерживать процессы окисления. Мама сказала, что это временно. Когда он подрастёт, его организм сам обретёт способность подстраиваться под условия окружающей среды. Она сравнивала его с маленькими миттерами, которые до цикла взросления не покидали каменные подземные мешки с особой средой, созданной взрослыми змеями для них в корнях ллояров.
– Мама, они умрут?
Сиффира вздрогнула от неожиданности и повернулась к сыну.
– Я постараюсь этого не допустить, малыш.
Сатталах помнил войну с первых осознанных дней. Соприаны настойчиво присылали армию за армией на Войор. Казалось, им не будет конца. Его родной отец, которого он никогда не видел, король Садтхи погиб под стенами пятерки городов Перраха, защищая их жителей. Соседствующие с этими городами болота Хаздии превратились в гигантского пенного монстра с миллионами глаз и ртов. В итоге жителей Перраха пришлось эвакуировать. Два года миттеры и воины-храмовники сдерживают монстра на болотах, не позволяя ему покинуть границы древнего кратера-язвы, который образовался от многокилометрового тела монстра. Он словно пожирал землю, пески, леса, углубляясь и расширяясь. Змеи и жрецы вели ожесточённые с ним бои вот уже несколько лет, но уничтожить его пока не сумели.