Воины столетия. Дар
Шрифт:
На пути мы встретили пару духов. На них Гермес отработал использование света — тут главную роль играл прозрачный камень в навершии посоха. Крылатому помогала я, Арес наблюдал со стороны. Прикончив последнего духа, Гермес приземлился перед Аресом.
— Не пригодилось, — усмехнувшись, произнёс крылатый и швырнул кинжал света в напарника. Кинжал звякнул рукояткой о наплечник и упал в песок.
— Я про него и забыла, — заметила я, подходя к парням. — Может, хватит на сегодня? Вернемся?
Арес наклонился и, подняв кинжал, покрутил
— Гермес.
— Чего тебе, псих?
— Что ты против меня имеешь? — Арес заткнул кинжал за пояс, снял шлем и посмотрел на напарника. — Ты всегда упоминаешь, что я безродный и безденежный. В чем дело? Это для тебя показатели нормальности в человеке?
Гермес усмехнулся.
— Переживаешь, что я тебя терпеть не могу?
— Отнюдь. Мне просто интересно, с чего это презрение?
— Ты — высокомерный, наглый, злобный выпендрежник, которому, по факту, выпендриваться и нечем. Ты лезешь туда, где тебе делать нечего, — если до этого Гермес говорил с издевкой, то теперь — с откровенной ненавистью.
— И куда я лезу?
— К ней, например, — Гермес ткнул в меня пальцем. — Она не твоего уровня. И вообще тебе не ровня. Понятно, что её на романтику потянуло, а ты и рад воспользоваться.
Арес и Гермес, а сейчас они были просто Сашкой и Ящиком, не сводили друг с друга глаз. Я, скрестив руки на груди, устало наблюдала за ними. Что-то доказывать Ярославу не имело смысла, все равно, что метать бисер перед свиньей.
— А я еще удивлялся, что это Аня на тебя запала, — Ящик усмехнулся. — Ты хоть понимаешь, бобик, что если бы не ваши походы сюда, она бы сроду тебя не заметила? Ты же место пустое по сути.
— Ящик, — тут я не смогла сдержаться. — За меня говорить не надо.
— Тебе тоже глаза открыть пора, Анечка.
— Ты все сказал? — Сашка говорил ровно, спокойно, без эмоций.
— А до тебя дошло? Иначе могу продолжить.
Арес, ничего не ответив, достал Камень.
— На сегодня хватит. Идём обратно.
Гермес молча вытащил свою долю. Щелчок — и мы оказались возле ларьков. Ярослав встряхнулся, расплылся в улыбке, оглядываясь.
— Круто это. Долго нас не было?
Сашка, не ответив и не попрощавшись, просто развернулся и пошёл прочь. Я не сводила глаз с Ящика и молчала.
— Ну, что опять? — недовольно поинтересовался тот. — Правда глаза колет?
— Мне очень жаль, что ты один из нас, — бросила я и, не дожидаясь ответа, поспешила за Сашкой. У ворот я догнала его и взяла за руку.
— Он ошибается.
— Думаешь? — Сашка сжал мои пальцы. — А, по-моему, он кое в чем прав.
— Можно не ломать мне руку? Спасибо. Ты опять за старое? — я резко остановилась. — Если бы мы не стали работать вместе, я бы не узнала тебя лучше, но разве это плохо? Разве не так люди сходятся? Что здесь, что там, ты — один человек. Я это знаю. И я не понимаю, что я тебе должна доказывать.
— Я ничего не думал про нас. Я имел в виду, что я — наглый, злобный и высокомерный.
Я
— Ты… не наглый…, - промямлила я.
— Правда? — он шагнул ко мне. — Но высокомерный и злобный?
— Выпендрежника забыл, — я запрокинула голову и потянулась к нему.
— И псих, — его ладони легли на мой затылок. — Но…
Я быстро поцеловала его и, тут же отстранившись, весело глянула на него снизу вверх. И он улыбнулся — широко, открыто и радостно.
— Остальное неважно, да? — пискнула я.
Он кивнул и вернул мне поцелуй.
***
Я поднималась по лестнице на второй этаж, где первым уроком шла биология. На улице еще было темно, и мне дико хотелось спать. Наверху верещали дети из средней школы. Нас разделяла разница в возрасте года в три-четыре, но я чувствовала себя гораздо взрослее. Возможно, двойная жизнь быстрее старит.
В классе царила сонная атмосфера. Насти еще не было — наверное, где-то уединилась с Артемом. Между партами шнырял вечно бодрый Макс. Его активность явно всех раздражала.
— Львова, через неделю на день открытых дверей едем в государственный университет, — Макс дал мне желтую листовку. — На весь день. Плюс там еще будет тест на профориентацию.
— Сколько?
— Штука.
— Завтра отдам.
Макс наклонился ко мне и, заговорщицки подмигнув, выдал.
— А я вчера тебя с Кирсановым видел за ларьками. Любовь у вас?
— Тебе-то какая разница?
— Да интересно просто.
— Иди, грей своё "интересно" в другом месте, — рядом неожиданно появился Ящик. — Шуруй дальше.
— Фролов, попрошу не наезжать тут на меня, — Макс всучил ему листовку. — Штука с тебя.
— Потом отдам.
— Блин, у ваших родаков откаты в следующем месяце только что ли?
— Макс, вали уже, — Ящик проследил за удаляющимся одноклассником и сунул мне в руки телефон.
— Не видела ещё?
Я бросила взгляд на экран.
— Новости с утра не читаю.
— Так почитай!
— Ну что там ты выдумал… опять…
Текст статьи доходил до меня какими-то отрывками.
"В США. Семнадцать лет. Психически больной. Ожидал очередной курс лечения. Семья из семи человек. Зверское убийство. Нож. Пила. Отвёртка. Младшему брату три года. Убит при задержании. Оказал сопротивление."
И фото из школьного альбома.
У меня затряслись руки.
— Это тот парень? — спросил Ящик.
— Да, — я уронила телефон на парту и медленно поднялась, как безумная глядя на Ярослава.
— Я же сказал — псих.
— Да, — я осторожно отодвинула одноклассника и пошла прочь.
В дверях я на кого-то налетела.
— Э, не проснулась ещё?
Проснулась… Он проснулся, я его разбудила! Он не хотел возвращаться, потому что боялся, что может причинить вред близким. А я бросила этого парня обратно, в пасть его многоглазого безумия.