Вокруг Кремля и Китай-Города
Шрифт:
Вид с Манежной площади в сторону гостиниц «Москва» и «Лоскутная», 1934–1935 годы. Открытка из коллекции Александра Кукушкина
Однако Алексей Викторович Щусев рабом симметрии никогда не был. Он мог вполне осознанно правую сторону фасада сделать более скромной, чтобы она не контрастировала с исторической застройкой Воскресенской площади, а левую – более торжественной, созвучной зданию Совета труда и обороны (в наши дни это здание Государственной думы).
Кроме того, гостиница строилась поэтапно, и потому левая
Гостиница «Большая Московская» с конца XIX века славилась лучшим в городе рестораном, и у кого-то из начальства хватило здравого смысла не ломать её раньше времени. Здание только укоротили немного, чтобы завершить фасад «Москвы», для пущей важности переименовали в «Гранд-отель», и в таком виде всё оставалось до конца 1960-х. Московские стиляги занимали очередь в здешнюю парикмахерскую, чтобы сделать себе причёску «под Элвиса».
Строительство первой очереди гостиницы «Москва». Фото 1934–1935 годов из фонда ЦИГИ
До постройки второй очереди гостиницы «Москва» (1968–1977) дожил и «Континенталь». В здании работал кинотеатр «Восток-кино», один из первых в стране залов стереопоказа. Технология применялась довольно интересная: специальных очков не требовалось, надо было в начале сеанса просто слегка расфокусировать зрение и, поводив головой из стороны в сторону, «поймать точку», где глаза сами настраивались на иллюзию объёмного изображения.
Вид с площади Революции на «Гранд-отель». Фото начала 1960-х годов из фонда ЦИГИ
Проспект Маркса (Охотный Ряд). На дальнем плане – «Континенталь». Фото 1928–1932 годов из фонда ЦИГИ
У главного входа в гостиницу «Москва». Фото 1930-х годов из собрания Е. Н. Масленникова
Холя и лелея своих номенклатурных постояльцев, понемногу подминая под себя и без остатка переваривая коллег-соседей, гостиница «Москва» нечувствительно пережила и советскую эпоху, и перестройку с гласностью, и даже непростые 90-е, а вот увернуться от коммерсантов наступившего века уже не сумела.
Воротилы строительного бизнеса, пользуясь своими связями с тогдашним мэром города, организовали реконструкцию «Москвы». Наличие в самом центре столицы отеля категории не выше чем «три звезды» – с экономической точки зрения действительно нелепость, не говоря уже о том, что существенной была и степень износа здания, построенного из шлакоблоков, то есть отходов сталеплавильного производства. Никто бы и слова против не сказал, не будь гостиница памятником архитектуры.
Чтобы соблюсти приличия, городские власти заверили общественность, что реконструкция будет проведена «с воссозданием памятника в прежних формах». И хотя много уже накопилось к тому времени примеров воссоздания по-лужковски, процесс пошёл, и остановить его было некому.
Вид на Охотный ряд и церковь Параскевы Пятницы с угла Тверской. Фототипия «Шерер,
В 2004 году перед разборкой «Москвы» оттуда было вывезено всё, и возвращения на прежнее место хотя бы одной дверной ручки ждать бесполезно. А тут есть о чём жалеть – ведь все элементы интерьера гостиницы разрабатывались специально. Всё было украшено советской символикой в стиле ар-деко. Мебель изготовили краснодеревщики Ленинградской судоверфи, ткани для скатертей и гардин создали художники фабрик «Шелкотреста», а плафон в огромном зале ресторана «Огни Москвы» расписывал Лансере.
Из раритетов мало что сохранилось – в Музей архитектуры попала часть потолочных барельефов и несколько люстр из фойе, да ещё представители братской Беларуси взяли себе на память дверь номера, в котором жил в 1942 году поэт Янка Купала, – дверь и ещё ту роковую ступеньку лестницы девятого этажа, где он так неудачно споткнулся.
Но если уж возможность полного сохранения интерьеров по ряду причин была проблематичной, то хотя бы внешний облик здания сохранить ничто не мешало… только вот никто к этому не стремился, как мы видим. Со стороны Манежной добавился лишний этаж и появился стеклянный козырёк над входом, стены изменили цвет с серо-стального на бежево-телесный с бурыми акцентами лоджий, а та часть, что смотрит в сторону Китайгородской стены, создателям «гостиницы Моссовета» наверняка показалась бы жалкой пародией на «Метрополь».
Но таковы уж, видимо, особенности национального градостроения – не то чтобы бессмысленные и беспощадные, но суровые. В 1930-х годах тоже никто ни с чем особо не церемонился. На снимке (с. 81) – место, где будет построена «Москва», и очень немногое из запечатлённого дошло до наших дней. Только Малый театр, ну и Большой, конечно, да ещё «Метрополь» и аптека Феррейна (тёмное здание с готической башенкой на правом краю кадра).
5. Московская городская дума
В длинном подземном переходе от Тверской к Историческому музею часто играют хорошие музыкальные ансамбли, поэтому он может прийтись по вкусу поклонникам классической музыки… а ещё он может понравиться любителям мистики. Старожилы рассказывают (ох, чего они только не рассказывают), что иногда там появляется призрак монахини, и это не кто иной, как старшая сестра Петра I царевна Софья.
Почему именно она и именно здесь? Совсем недалеко отсюда стояли великолепные палаты князя Голицына, её возлюбленного. По преданию, от палат к опочивальне царевны в Кремле вёл никому не известный подземный ход. После подавления Стрелецкого бунта Пётр повелел сестрице принять монашеский постриг, а Голицына упёк в ссылку куда-то под Архангельск. Тоскуя в разлуке, царевна умерла, и дух её не находит покоя: стоит и вглядывается в лица прохожих – нет ли среди них того, кто мил её сердцу…
Перед входом на Красную площадь – два здания в русском стиле, построенные из красного кирпича. Сейчас оба они составляют комплекс Государственного Исторического музея, но в том, что ближе к «Метрополю», при советской власти был Музей Ленина (там же, в частности, было выставлено множество самых разнообразных подарков, преподнесённых товарищу Сталину). Почитатели той эпохи любят собираться у входа, чтобы вместе предаться ностальгии.
Здание было построено для Московской городской думы в 1892 году, когда должность городского головы занимал Николай Алексеев. Вероятно, именно его слово оказалось решающим, когда подводились итоги конкурса. Победу одержал архитектор Дмитрий Чичагов, хотя среди представленных проектов были и более яркие – но при этом и более дорогие, а Николай Александрович не позволял себе на внешнюю пышность тратить лишние деньги, в особенности общественные, тем более что предстояли непредвиденные расходы, вызванные проблемами с фундаментом присутственных мест, на котором предстояло возвести новое здание.