Вокзал "Техас - Луизиана"
Шрифт:
— Может, чаю попьём с пирогом? Я испекла, он ещё тёплый.
— Было бы просто отлично, тем более я никуда не тороплюсь. Моя смена только завтра начинается. Патрик, а ты не хотел бы как-нибудь сходить на станцию? Я бы тебе показал кабину машиниста, так сказать, нутро поезда. Я ж помощником машиниста буду. Буду гонять на поезде — всю Америку увижу. Не жизнь, а мечта! Да, Патрик?
— А почему бы и нет? Я никогда не ездил на поезде, да ещё в кабине машиниста. Было бы здорово!
Уилл посмотрел на Патрика и улыбнулся тому беззаботной улыбкой счастливого американца. «Всё прошло как надо,
— Ну вот и договорились. Давай прямо завтра, чего тянуть-то? — Уилл встал, пожал руку Патрику, неловко улыбнулся Лилии и быстро вышел из дома, оставив в задумчивости его хозяев.
Уилл шёл к своему новому дому, в который он заселился совсем недавно вместе с Тиной. Он забрал жену из больницы, где она пролежала после очередного выкидыша. Хоть физическое состояние женщины было вполне удовлетворительное, морально она была убита горем и всё никак не могла отойти от случившегося несчастья. Уилл пытался успокоить её, как-то приободрить, но пока ничего не выходило. Может быть, он плохо пытался, а может, ему было просто наплевать. Тина не выходила из дома и сидела в своей комнате, даже не пытаясь попробовать начать жить заново.
Она выглядела ужасно: неряшливый вид, грязные спутанные волосы, неумытое лицо и нечищеные зубы. Последние дни жена выглядела так постоянно. Уилла это бесило, и он пытался это высказать. Но Тина либо никак не реагировала, либо снова уходила в спальню, запиралась там и до следующего утра не выходила. Вот и сейчас Браун пришёл домой и увидел жену сидящей в гостиной и смотрящей в одну точку.
— Время лечит, Тина. Не убивайся ты так! — пытался вразумить её Уилл. — Сейчас не вышло — ну получится в другой раз.
— Да как ты не понимаешь, Уилл! Ты вообще слышал, что нам врач сказал в той больнице?
— Слышал… кажется.
— Ничего ты не слышал! Возможно, я никогда не смогу забеременеть. Из-за постоянных выкидышей мой организм настолько ослаб, что в нём дети даже не пытаются задерживаться. Я боюсь, что никогда не стану матерью… и не смогу подарить тебе детей…. Прости… — Тина уткнулась в грязный носовой платок, который был пропитан слезами горя и отчаяния, и зарыдала.
— Тина, ну не плачь! Ну перестань ты! Ну не подаришь ты мне детей — да бог с ними. Возьмём детей из приюта и воспитаем как своих.
— Как ты не понимаешь, это не одно и то же. Приёмные дети — это не родные дети, а чужие. Полюбим ли мы их так же, как полюбили бы своих детей?
— А как это узнать, если не попробовать? Да и не факт, что своих детей можно полюбить. Априори это факт. Но, может, это всё предвзято, и своих детей любят, потому что так надо, потому что родная кровь и продолжение рода.
— Что ты говоришь, Уилл? Я тебя не понимаю.
— Я говорю о том, что, если ты хочешь стать матерью, необязательно рожать детей. Можно подарить свою материнскую любовь чужим детям, неродным. И стать им настоящей матерью, как ты и мечтаешь. Подумай об этом, Тина.
— Хорошо, Уилл, я подумаю. Скажи мне, ты ходил к Джонсам? Ты вроде собирался сходить и помириться с ними. Я бы тоже сходила. Давно не видела кузена.
— Да, собирался, но нет, не ходил. Времени не было. На следующей неделе попробую
— Я же сказала, что подумаю над твоим предложением и постараюсь. Не дави на меня, пожалуйста, Уилл!
— Хорошо, не буду. Мне нужно сходить к Джонни по делам, я ненадолго. Кстати, дорогая моя, что у нас сегодня на ужин?
— Ничего… я ничего не готовила, сил нет… прости.
— Ты знаешь, мне надоело питаться бутербродами. Я хочу нормальной здоровой пищи. Возьми себя в руки и приготовь уже мужу полноценный обед. Хорошо? Я скоро вернусь.
Утром Уилл проснулся с первыми лучами солнца и ещё долго лежал на диване в гостиной. Он временно спал здесь, на неудобной кушетке, потому что жена всё никак не решалась пускать его в супружескую спальню. Браун смотрел в потолок и думал о том, что собирался сделать сегодня. У него был гениальный план, как он думал. И сейчас, лёжа на диване в своём новом доме, мужчина прокручивал детали этого проекта, чтобы в нужный момент сделать всё именно так, как задумано.
Он посмотрел на часы, висящие на стене, и прикинул, что ровно через час ему нужно выйти из дома и направиться к Джонсам. Времени оставалось немного, поэтому необходимо действовать быстро. Уилл встал и пошёл в ванную комнату принять душ. Быстро сделав свои дела, отправился на кухню и пожарил тосты в новом тостере, который подарил ему Джонни, когда он только въехал в этот дом. Джонни был хорошим другом, единственным другом, который понимал его как никто.
Налив себе кофе, Браун постоянно смотрел на часы и не хотел больше ни о чём думать, кроме тех минут, которые они отсчитывали. Если его мысли кружились далеко, он насильно возвращал их к минутам. Достав из кармана брюк бумажку, которую вчера вручил Джонни, Уилл посмотрел на неё ещё раз. На листке красным карандашом было обведено время, которое имело для него первостепенное значение — 10:43. Теперь главное — не опоздать и сделать всё чётко по плану.
Уилл посмотрел на часы — они показывали 09:01. Всё — пора. Он надел пиджак, взял шляпу и вышел из дома. Начинался дождь.
— Только бы не разошёлся! Хотя всё закономерно: осень наступила, пора дождей пришла, — он поглубже натянул шляпу и закутался как мог в пиджак. У Брауна на секунду возникло желание вернуться в тёплый дом к жене, но он тут же отмёл эту мысль и быстро направился в сторону дома Патрика Джонса.
Спустя некоторое время Уилл подошёл к дому Джонсов и ещё какое-то время стоял около него, не решаясь войти. Как будто вот сейчас, в этот самый момент, решалась его судьба. И нужно было определить, что правильно, а что — нет.
«Я давно уже всё решил: Патрик виновен и должен быть наказан. Из-за него мой дядя Аарон Браун сел на электрический стул. Потом Патрик подставил меня, и я сел в тюрьму. Из-за него я потерял Лилию, он отнял мою единственную любовь, прибрал к своим грязным рукам и всё никак не отцепится. А теперь ещё моя малышка носит в своём теле его выродка. Он осквернил её тело и заплатит за это своей кровью!»
Мужчина решительно шагнул в сторону двери и постучал. Спустя несколько секунд та открылась, и он увидел улыбающегося Патрика.