Волчье озеро
Шрифт:
Ближайшая вершина – километрах в трех – была особенной формы, и Гурни узнал ее по фотографиям из интернета, которые он изучил перед отъездом. Она звалась Клыком Дьявола – и правда казалось, будто громадный клык упирается в небеса. К нему примыкал Кладбищенский кряж. Давным-давно выстроившиеся в ряд огромные глыбы гранита были похожи на надгробия, уходившие в небо.
Отвесный склон Кладбищенского кряжа длиной километра в три был западным краем Волчьего озера. На северном конце озера, в продолговатой тени Клыка Дьявола, стоял старый Адирондакский лагерь, также известный, как гостиница “Волчье озеро”.
Глава 14
Дорога
Проехав последний поворот, они поравнялись с озером и направились к внушительному дому из камня и дерева, стоявшему на берегу. С удивительной остротой Гурни почувствовал первозданную силу этого места и нависавших над ним Клыка Дьявола и Кладбищенского кряжа.
Впереди они увидели огромный деревянный навес, пристроенный к дому. Лэндон уже поставил свой “лендровер” под навесом и махал рукой Гурни, чтобы тот припарковался за ним. Когда они с Мадлен вылезли из машины, Лэндон прятал в карман свой мобильный.
– Я сообщил Остену, что вы приехали.
Он указал в сторону застекленных деревянных дверей, одна из которых как раз открылась.
Из дома вышел крепкий мужчина с бритой головой и пронзительными глазами. От него исходила какая-то невероятная мощь, которая, казалось, вместе с потом проступала на его лысой голове.
– Детектив Гурни, миссис Гурни, добро пожаловать в гостиницу “Волчье озеро”. Меня зовут Остен Стекл.
Его рукопожатие оказалось крепким, как у спортсмена-профессионала. Гурни заметил обгрызенные до мяса ногти. Грубый голос и городской выговор Стекла разительно отличались от неуловимо надменного аристократичного урчания Лэндона.
– Позвольте помочь вам с багажом.
– Спасибо, но у нас совсем немного вещей, – Гурни обошел автомобиль и достал спортивные сумки. – Можно оставить машину здесь?
– Разумеется. Кстати, у нас есть парочка новеньких джипов в полном распоряжении гостей. Отличные внедорожники. Если вам это по душе, конечно. Предупредите меня, если захотите прокатиться.
– Ладно, Дэйв, – вклинился Лэндон, – кажется, вы в надежных руках – Он взглянул на часы. – Два сорок два. Как насчет того, чтобы собраться в каминном зале в три часа и пропустить стаканчик-другой?
– Договорились. До скорого.
Лэндон не спеша вошел в гостиницу, за ним последовал Стекл, передвигавшийся с легкостью и быстротой, необычной для такого плотного человека. Мадлен и Гурни вошли последними.
За огромной двойной дверью располагалась комната с высоким потолком, обшитая сосновыми панелями и освещенная громадной люстрой из оленьих рогов. На стенах висело множество охотничьих трофеев, а также старинных ружей, мечей, ножей и индейских щитов, украшенных перьями.
В темном углу стояло чучело черного медведя – с оскаленной пастью и устрашающими когтями.
Подойдя к стойке регистрации, Гурни увидел у Стекла в руках большой старинный ключ.
– Это вам, детектив. Президентский номер. За счет заведения.
Гурни вопросительно посмотрел на него, и Стекл объяснил:
– Джейн рассказала мне, зачем вы здесь – чтобы помочь, разобраться в деле и все такое. Самое малое, что мы можем сделать, –
Гурни подхватил сумки, и Стекл провел их из холла вверх по широкой сосновой лестнице в коридор с узорчатым красным ковром, напомнившим Гурни ковер из гостиницы в фильме “Сияние”.
Стекл остановился перед массивной деревянной дверью и вставил большой железный ключ в старинную замочную скважину. Повернув потускневшую ручку, он открыл дверь. Он вошел первым, через несколько мгновений зажегся свет, и взору открылась большая комната, обставленная в грубоватом традиционном стиле кантри – кожаные диваны и кресла, индейские ковры, простые дощатые полы и настольные лампы.
Мадлен попятилась, пропуская Гурни вперед.
– Здесь нет мертвых животных, вроде той огромной туши в холле?
– Нет, ничего такого.
Она осторожно вошла в комнату.
– Ненавижу подобные штуки.
Стекл раздвинул шторы, за которыми оказались окна, выходящие на озеро, и стеклянная дверь на балкон. Слева от Гурни были дверь и арочный проход в большую спальню, где стояла кровать с балдахином. За дверью находилась ванная комната, размером превосходившая домашний кабинет Гурни: отделенный туалет, душевая кабина в углу, чересчур большая раковина, огромная ванна на львиных лапах и столик с кипой махровых полотенец.
Справа, на огромном, почти во всю стену, портрете был изображен Уоррен Гардинг, управлявший Америкой, скатившейся в преступный беспредел во времена сухого закона. Портрет висел над баром, забитым выпивкой. В глубине комнаты по той же стене был камин, облицованный камнем, и чугунная подставка с дровами.
Стекл показал на вид, открывавшийся из окон, и сказал:
– Добро пожаловать в нашу глухомань.
Каминный зал, названный так из-за гигантского каменного камина, был обставлен в том же роскошном загородном стиле, что и номер Гурни, – кожаная мебель, племенное искусство и оружие, а также бар со всевозможными сортами бурбона, скотча, джина, портвейна, хереса, вермута, хрустальными стаканами и серебряными ведерками для льда, оставшимися от прошлых поколений.
Когда Мадлен и Гурни вошли в комнату, им приветливо помахал Норрис Лэндон, уже сидевший в одном из мягких кожаных кресел.
– Налейте себе чего-нибудь покрепче и идите сюда, к камину.
Подойдя к бару, Гурни взял простую содовую. Он удивился, увидев, что Мадлен налила себе джин с апельсиновым соком.
Взяв стаканы, они пошли в другой конец зала, к камину, и уселись на диван напротив Лэндона, который, переодевшись, выглядел очень по-домашнему: на нем был желтый кашемировый свитер, песочные вельветовые штаны и мокасины на меху. Вяло улыбнувшись, он поднял стакан, в котором было нечто похожее на скотч со льдом: