Волчица и пряности. Краски мира 3
Шрифт:
– О? Ну да, вижу. Выглядит довольно хорошо, – довольным голосом произнесла Хоро, взяв одну из монет и покрутив в руке.
Ее хорошее настроение было, похоже, не из-за вина. Ей нравилось изображение волка. Почему бы и нет? Разумеется, одинокий странник, которого занесло далеко от родины, будет рад, наткнувшись на монету, где изображен кто-то знаменитый из его родного края.
Но Лоуренс нарочно не стал углубляться в подробности. Хоро казалась такой счастливой, сидя на углу стола и колыхая хвостом. Не было нужды говорить все.
–
Вопрос загнал Лоуренса в тупик.
– Дают храбрость, быть может? Или… удачу? Нет, это все волки вроде меня, так что… – Хоро сама принялась размышлять вслух.
Он не мог ей сказать. Не мог сказать, что монеты эти – оберег от волков.
– Хмм. И ты, кажется, сказал, что собираешься продать их в деревне лесорубов?
– Д-да, так и есть.
– Это значит… – и Хоро погрузилась в раздумья, как пловец в воду.
Лоуренс мог лишь отвернуться и закрыть глаза. Ее прозвище «Мудрая волчица» было дано не просто так, и, как он и ожидал, Хоро быстро нашла ответ.
Ее хвост застыл, и она положила монетку, с которой играла, обратно на стол.
– …Мм. Да, я так и думала, что тут что-нибудь такое, – сказала она, должно быть, из деликатности.
Она словно признавала, что людям и волкам суждено быть вечными врагами.
– Я что хочу сказать, понимаешь, есть еще монеты-обереги от разбойников, и –
– Ты, – заявила Хоро с тоскующей улыбкой и коротко вздохнула. – Если ты так сильно будешь за меня беспокоиться, мне будет еще более одиноко.
Она спрыгнула со стола и вернулась в кровать. Говорить ей что-либо было уже поздно. Ее тело исчезло под одеялом, потом за ним последовал и хвост.
Лоуренс был неосмотрителен.
Он должен был знать заранее – с этой мыслью он вздохнул и принялся раскладывать монеты по разным мешочкам.
В следующий миг ему кое-что пришло в голову.
– Эй – а кстати, – произнес Лоуренс, откинувшись на стуле и балансируя на его задних ножках. Обернувшись, он увидел, что Хоро смотрит на него, явно недоумевая, о чем это он. – Если ты рядом, мы ведь можем сделать целое состояние на оберегах от волков?
Иногда упрямство приводит к очень натянутым улыбкам. Но улыбка есть улыбка; иногда и такой достаточно, чтобы небеса очистились.
Уши Хоро дернулись.
– Ну, – сказала она, перевернувшись в постели, так чтобы оказаться к Лоуренсу лицом. – И что ты задумал?
Она могла быть даже более себялюбивой и по-детски упрямой, чем казалась, но сейчас она предоставила Лоуренсу такую великолепную возможность исправиться, что не воспользоваться ею был бы грех.
Ни у кого в мире не было лучшей спутницы, чем у Лоуренса.
– Ну, скажем… – задумчиво произнес Лоуренс, устремив взгляд в пространство. – Может быть, кто-то будет издавать звуки, которые их напугают?..
– Иногда нам неприятны высокие звуки… но они могут как отогнать волков, так и привлечь.
Хоро
– А что насчет молитв Господу?
– Они подействуют, конечно, но только если этот Господь будет каждый день давать волкам еду.
– А что насчет слухов, что волки не выносят запах металла?
– Металл… – Хоро уселась прямо, как будто они наконец наткнулись на тему, стоящую обсуждения. Она закрыла глаза и склонила голову набок. – Это может более-менее сработать.
– Значит, свинцовый передник поможет?
Лоуренсу доводилось видеть ремесленников, которые носили такие штуки.
– Хмммм.
– Я часто слышал, что на рыцарей и наемников в доспехах трудно нападать.
– Это из-за того, что у них длинные копья, разве не так? С ними даже мне непросто. Но мечи – иногда я даже не замечаю, есть ли у них мечи, прежде чем прыгаю.
Каждый из ее ответов звучал совершенно разумно.
Лоуренс задумался.
– А что если что-то просто будет плохо пахнуть?
– Да. Некоторые травы просто ужасно воняют. Это было бы хуже всего.
Лоуренсу вспомнилось несколько названий растений. В том числе довольно дешевых.
Солнце скоро должно было сесть, но даже если лавки торговцев пряностями уже закрываются, их товары легко различить просто по запаху.
– Может, прогуляемся? Заодно у тебя вино немного выветрится.
– Мм. Прямо сейчас? – Хоро в первый момент удивилась, но тут же передумала. – Почему бы и нет?
– Отлично.
Лоуренс привел вещи в порядок и встал; Хоро смотрела на него с улыбкой. Потом тоже выбралась из постели.
– Но давай не будем торопиться? – предложила она, взяв Лоуренса за руку.
***
Западное небо было багряным, восточное уже стало темно-синим. Люди на улицах, обмотав лица шарфами по самые глаза, торопились закончить дневные дела и вернуться домой.
Разносчица в таверне, где Хоро совсем недавно пила и веселилась, вешала у входа масляную лампу; увидев Лоуренса и Хоро, она помахала им рукой.
– …
Когда Лоуренс вернул ей взгляд, рука Хоро сжала его руку крепче – обычная шутка. Так или иначе, у разносчицы едва ли было время одарить бродячего торговца чем-то большим, нежели простым вежливым приветствием. Посетители прибывали, и она поспешила внутрь – видимо, кто-то ее позвал.
– Если уж на то пошло, я бы сказал, что она с нами поздоровалась благодаря твоим подвигам выпивохи, – заметил Лоуренс.
– Хоо. Если так, она помахала бы пустой кружкой, а не рукой.
– Значит, я в ответ должен был помахать своим полегчавшим кошелем?
– Хе-хе. Да, именно так.
С этой перепалочкой они шли по сумеречному городу.
Летом первый час после захода солнца часто казался Лоуренсу чересчур меланхоличным, и потому Лоуренс его не любил; зимой же было все наоборот.