Волчица нежная моя
Шрифт:
– Кто такой Олег? Что вы о нем узнали? – Свой вопрос Гордеев повторил уже в другой обстановке. И другим тоном.
– Ну, пока ничего такого. Подъехал какой-то парень, попросил воды попить, ну, слово за слово…
– Дайте воды попить, а то так есть хочется, что переночевать негде.
– Вот-вот! – доверительно улыбнулся Светляков.
– Руку и сердце не предлагал?
– Я так понял, что все к этому и шло…
– И для чего все это, тоже поняли?
– Да, Олег знал, что Ира богатая невеста.
– И как этого Олега найти?
– Составим комбинированный
– А что так неуверенно? – усмехнулся Гордеев.
– Почему неуверенно? Просто нет желания отчитываться перед вами, – нехорошо глянул на него следователь.
– Все-таки меня подозреваете… Вдруг это я Олега озадачил, да?
– А вдруг? – хлестнул взглядом Светляков.
– Наследство, все дела…
– Наследство… Я же не просто так в Долгопольск ездил, мне интересно было про вас узнать, психологический портрет составить…
– Составили?
– Составил… Нехороший вы человек, Гордеев, нехороший. Люди работают, свои кровные в бюджет отдают, а такие, как вы… – Светляков взял паузу, вопросительно и с укором глядя на него.
Продолжать, он спрашивал, или нет. Гордеев покачал головой, опустив глаза. Не надо ничего говорить, он и без того все понимает. Да, грешен, и вину свою осознает, даже оправдываться не собирается.
– Иру в свои дела впутали, бизнес на нее свой оформили. В переплет попали… А в переплет вы должны были попасть, рано или поздно это должно было случиться. Одна акула сожрала другую… Ну, вас, Гордеев, не жалко, а за Иру обидно…
– И какая акула меня сожрала?
– Да это так, к слову…
– Федосов?
– Ну, раз уж разговор зашел… Да, Федосов. Или нет?
– Или да. В какой-то степени да… Вы, молодец, капитан, хорошо работаете, глубоко копаете… Под меня. На пару с Федосовым. Я так понимаю, он вас на содержание взял?
– Это вы зря, Гордеев! – нахмурился Светляков.
– Про наследство вы ему сказали?
– Вообще-то все было наоборот.
– Он вам сказал? С какой это стати? Ну да, вам же мотив нужен был, а он вам подсказал. Я убиваю Иру и через ее труп возвращаю свои деньги.
– Возможно, и так… А возможно, в этом замешан сам Федосов, – Светляков ожесточенно тер кончик своего носа, в отчаянном раздумье глядя на Гордеева.
– Да ну!
– Я видел мотоцикл возле его офиса.
Гордеев задрал брови на предельную высоту, выражая крайнюю степень заинтригованности.
– Протектор я разглядеть не успел, но ширина колеса примерно такая же, какая осталась у ворот Ириного дома. И ширина, и округлость… Мотоцикл спортивный, «Кавасаки»…
– А протектор почему вы разглядеть не успели?
– Уехал протектор. Вместе с мотоциклом.
– И под кем?
– Парень какой-то был. Он уже сидел на мотоцикле, когда я подъехал. Я успел разглядеть только его затылок. Он надел шлем и укатил…
– Номер вы, конечно, запомнили?
– Не было номера…
– Отличный повод, чтобы задержать.
– Повод был, скорости не было, – Светляков с досадой кивнул на свою «четверку». – Я бы не угнался…
– А Федосов что сказал? Вы же говорили ему про мотоцикл?
– Да, сказал. Он
– Федосова голыми руками не возьмешь.
– Я это уже понял… – вздохнул капитан. – Да и не нужен он мне.
– Да, извините, совсем забыл, – саркастически улыбнулся Гордеев. – Вам я нужен.
– Вы бы могли отключить Иру от аппарата, но вы этого не сделали. Честно ждали, когда она придет в себя. Значит, вы не такой уж и плохой человек… Надеюсь, вы вернете Ире ее дом?
– А я ничего не отбирал.
– Вот и хорошо. А свои деньги, вы, Гордеев, у нее заберите, она, тьфу-тьфу, в трезвом уме и здравой памяти, если надо будет, я это подтвержу. Пусть подпишет документ, и оставьте ее в покое. Пока ваши деньги у нее, спокойной жизни ей не будет, кому, как не вам, это понимать. Я бы очень не хотел, чтобы с ней что-то случилось. Я вам больше скажу, если с ней что-то случится, я вас в порошок сотру! – Глаза Светлякова налились вдруг кровью.
Гордеев невольно шарахнулся от него.
– Надеюсь, вы оставите Ире какое-то содержание? – смягчаясь, спросил следователь.
– Да, конечно.
– Вот и хорошо… – совсем успокоился Светляков.
И направился к своей машине – расслабленной походкой усталого человека, не отталкиваясь от земли, а просто выбрасывая ноги вперед от колена. Нехотя достал из широкого брючного кармана ключи, снял свою «Ладу» с охраны, сел, откидываясь в кресле, в рассеянном раздумье глянул на Гордеева, вставил ключ в замок зажигания.
Михаил Викторович смотрел на него, пытаясь разгадать логический ход его мысли. Светляков еще приедет сюда, с Ирой составит фоторобот предполагаемого преступника – но станет ли он его искать? Это нужно ехать в Долгопольск, брать под наблюдение офис Федосова, ждать, когда появится «всадник» на «Кавасаки», брать его за горло, снимать с него шлем и сверять с фотороботом. А дальше? Ну, докажет Светляков его вину, и что? Олег всего лишь ударил Иру, головой она как бы ударилась уже сама, ну, дадут ему два-три года, и то условно. А выяснение отношений между господами Гордеевым и Федосовым останется за кадром, но Светляков мог оказаться в эпицентре событий – со всем отсюда вытекающим. А оно ему нужно?
Похоже, больше всего Светлякова в этой истории волновала сама Ира. Какая-то мразь подняла руку на женщину-инвалида, как тут можно остаться равнодушным? Но Ира пришла в себя, и теперь, казалось, Светляков озаботился ее будущим. Обезопасить ее хочет, ну, и на жизнь должно что-то остаться… А мотоциклист – дело десятое, и не важно, кто его найдет. Гордееву это нужно больше всего, ему и карты в руки.
А может, Светляков хотел посмотреть, как Гордеев отреагирует на информацию – займется он Федосовым или нет? Ели нет, значит, он сам организовал покушение на Иру. Действительно, зачем искать черную кошку в чужой темной комнате, когда она гуляет в своей? В любом случае Светляков не зря подбросил информацию о «Кавасаки», есть у него какая-то задумка – возможно, подлая. Вдруг и не было никакого мотоцикла возле офиса, может, он нарочно придумал его, чтобы стравить с Федосовым…