Волчица. Тварь Пустоши
Шрифт:
Гассар был могучим человеком, - ниже Насти всего на голову, что для этого мира было очень высоким ростом. Он был очень смуглым, жилистым мужчиной лет тридцати, весьма востребованным у женщин. Настя отметила, что при каждом взгляде на нее, - Царицу Пустоши, - лицо Гассара искажала гримаса отвращения. Ее это и забавляло, и с непривычки коробило. Настя решила не обращать на коробящие мелочи внимания, - прямолинейность Гассара только прибавляла ему очков за честность, - плюсом к его безоговорочной готовности карать имперцев.
Она попросила Вьища снять с Гассара рабский ошейник и приютить его на день в небольшом заброшенном куполе, куда никогда не заходил
И вот день заканчивался.
Меррель не возвратилась, удирать из крепости без тука было нельзя, охотиться на преступников без тука было нельзя, а Гассару наскучило бездействие и непонятная еда, и он требовал имперцев, да побольше.
Настя попросила Вьища дать ей еще один тук, но тот решительно отказался, не объяснив причины отказа. Врать он не умел, и на все ее расспросы пыхтел, топтался и молча мотал головой. Она уговорила его хотя бы помочь Гассару выбрать себе меч, и пошла вместе с ними, чтобы, - если повезет, - добыть себе новый тук.
Маленький купол с оружием примыкал к самому большому центральному куполу Крепости, в котором, по словам Вьища, находилось оборудование Древних. Вьищ там никогда не был, потому что вход в это здание был всегда заблокирован. Каарт категорически запрещал туда входить Младшему из-за каких-то своих очень опасных экспериментов, а Вьища совершенно не интересовало, чем там занимается Старший, - зверушки были ему куда интересней.
Настя с интересом осмотрела маленький купол с оружием и окрестила его «складом»: внутри располагались вкруговую ряды полок с непонятным хламом, как в обычном сарае. Пока Гассар перебирал мечи Древних, - другого оружия Вьищ не предложил, - она обошла весь «склад», но туков нигде не было видно.
Гассар предложил Насте тренировочный бой на просторной площадке в центре купола, чтобы окончательно выбрать себе меч из трех отобранных.
Настю часто ставили тренироваться с хасгарцем в Арене, потому что он не только виртуозно владел и копьем, и мечом, но и был самым высоким из бойцов. Под конец обучения Гассар ее даже однажды грубовато похвалил: «Теперь ты сможешь продержаться сто ударов сердца против одноногого и однорукого южанина – прежде чем тот воткнет копье тебе в зад».
Сейчас Настя продержалась против Гассара три недолгих, но очень яростных боя, чтобы он смог определиться с выбором меча. Было видно, что Гассар узнал Волчицу в бою по своим же приемам нападения и обороны, и наконец-то поверил, что она – его бывшая напарница. От его настороженности не осталось и следа, - хасгарец повеселел и по-дружески крепко обнял ее после третьего боя, одобрительно похлопав по спине. Вьищ с Гассаром принялись складывать мечи Древних на полки, а Настя в последний раз огляделась в поисках тука.
Может быть, артефакты спрятаны рядом, в большом централе? Насте позарез нужен был тук, плащ невидимости, да и от ягдташа она бы не отказалась. Она - не задумываясь - стащила бы все это, если бы увидела. Да, стащила бы, не задумываясь. После всего, что с ней сделали в этом мире, воровство для нее перестало быть преступлением. Если эти вещи нужны для спасения людей и наказания нелюдей, то она их добудет! Любой ценой!
Выскользнув из «склада» и с трудом отыскав едва заметную дверь в соседний центральный купол, Настя попробовала ее открыть и сразу же почувствовала слабую вибрацию. Вибрировала, как мобильник, правая ладонь с «печатью» из переливчатого металла, оставшейся от срезанного меча.
Вибрация то затихала, то усиливалась,
– Как ты посмела? – раздался громовой голос сверху и она испуганно вжалась спиной в уже закрывшуюся дверь.
Это был Каарт. Он спускался с огромных непонятных конструкций на открытой круглой площадке, как на лифте, и был вне себя от ярости.
– Как ты посмела? – Каарт набросился на нее с таким неистовством, что она испугалась. Лиловое лицо Старшего почернело от гнева, он схватил Настю и затряс так, что у нее чуть не оторвалась голова.
– Как ты посмела?!!
Ответить Настя не могла, она была совершенно беспомощной в чужих могучих руках. Парализатор, с которым она не расставалась в последнее время, остался в шатре Гассара. Что там было в интернете про комплекс приемов рукопашного боя без оружия на восемь счетов?
«Раз» - с шагом левой ноги вперед изготовиться к бою. Ее ноги беспомощно болтались в пустоте.
«Два» - отбить левой рукой вверх и ударить правой рукой вперед прямо. Она с трудом освободила правую руку. И толку от ее ударов кулаком, даже если она извернется и встанет на ноги? Каарт ничего не почувствует, даже если даст ей – от удивления – выполнить весь комплекс с выпадами, ударами и разворотами полностью!
Она сложила пальцы свободной руки в «копье», чтобы воткнуть в горло или глаз Старшему, но в последний момент пожалела его и изо всей силы врезала раскрытой ладонью с металлической печатью прямо ему в лоб.
Каарт торжественно, как в замедленной съемке, упал во весь рост навзничь. Он грохнулся затылком о пол, выпустив ее из захвата, и она больно ударилась лицом об его голову. Откатившись от Каарта подальше, Настя вскочила и приготовилась к бою, но Старший валялся без сознания. Она осторожно подобралась к нему – Каарт хрипло дышал, а на его лбу вздулся четкий рисунок. Настя поднесла свою правую ладонь к глазам: на металлическом пятне проступил точно такой же рисунок, немного похожий на печатную плату. Металл, обладающий памятью? Рисунок медленно таял и на ладони, и на лбу Каарта.
Она ринулась на поиски тука, не теряя больше ни секунды. Может быть, она успеет найти тук и плащ самого Каарта, пока он не пришел в себя! И даже если не успеет найти, - из Крепости нужно бежать, - с туком, или без него!
***
Сирус очнулся после удара молнии в разрушенном городе Древних. Как долго он пробыл без сознания? От частично обугленного ствола его дерева шел удушающий ядовитый дым. Сирус закашлялся и проследил глазами за столбом дыма: лилового тумана над ним больше не было.
Окаменевшие ветки, которые спеленали его тело, к сожалению, не обгорели, и по-прежнему крепко держали его на большой высоте. Не обгорело и цыганское цветастое платье, только подол слетел с головы и развевался под ним на воняющем гарью ветерке, как приспущенное рваное знамя.
Что-то изменилось. Но что? Колышущийся лиловый туман, из которого разрядилась молния, пропал, но это не важное изменение. Что-то изменилось в нем самом. Его сознание расширилось до размеров вселенной, какие-то чуждые образы и неизвестные дотоле знания всплывали в воспаленном мозгу и пугали его до смерти. Потом он услышал голос и, наконец, понял, что спятил. Голос о чем-то грозно спрашивал Сируса, о чем-то ликующе сообщал, что-то громоподобно требовал, и Сирус снова потерял сознание.