Волчий час

Сухов Лео

Людям новости не понравились. Но освистывать мэра никто не стал. Скорее всего, теперь все, кто может, начнут жаловаться Иванычу на его вопиющую несправедливость через руководителей групп. Так что мэрии предстоят не самые лёгкие дни. Надеюсь, её сотрудники с Иванычем во главе к этому готовы.

— Надо бронь сделать для тех наших, кого оставим на производстве! — заметила, между тем, Кострома.

Я обратил внимание, что она что-то ест из горшочка, и не смог удержаться от вопроса:

— А что это у тебя там? Синенькое такое?

— Сладкое!.. —

ответила Кострома, а затем подумала и будто через силу спросила, протягивая мне горшочек. — Хочешь?

— Нет, спасибо! Кушай! — улыбнулся я.

— Это был правильный ответ! — облегчённо выдохнула наша беременная валькирия.

— Мы уже выбрали, кого попробуем оставить в городе? — уточнил я.

— Маша список составляет, — ответила Кострома. — Вечером обещала тебе принести.

— Ну, тогда я утром к Кукушкину… — кивнул я и покосился на мэра.

В последнее время я к нему боялся заходить, ведь каждый визит добавлял мне новых задач.

А Кукушкин всё ещё разливался соловьём перед толпой, призывая всех встать на защиту человечества и родного города. Ну и заодно набрать как можно больше оружия для будущего процветания Алтарного. При этом СИПИН молчал и не возмущался. А значит, такое наше небескорыстное поведение было согласовано.

А с учётом того, что нам полагались и бесплатные мины с бесплатными брониками… Если мы победим, то станем сильнейшим городом на всей планете. С таким арсеналом можно будет даже о мировом господстве подумать. Хотя, если честно, зачем нам это?.. Кукушкину и так тяжело приходится.

Да и мне, если честно, как-то уже нелегко. Когда я гордо осваивал этот мир в шлёпанцах из пищевых лотков — натурально, было проще…

Дневник Листова И. А.

Пятьсот двадцать шестой день. Великомогучее колдунство

Утром, как и обещал Костроме, я отправился к Кукушкину. Список людей, которых надо было освободить от службы в армии, оказался внушительным. Я накануне вечером даже немножко поругался с Машей, когда она мне его принесла…

Если не считать женского населения группы в сто восемьдесят три человека, «отмазать» мне предстояло ещё сотню мужчин.

А если учесть, что у нашей группы, пожалуй, был самый внушительный боевой опыт в Алтарном… Короче, я был практически уверен: на весь список Иваныч не согласится!

А почему? Да потому что кадры решают. Ну и наш богатый на всякий негатив жизненный ж… Назовём его жопыт! Та же Кострома даже сейчас, в положении, не забывала тренировать личный состав. И практически все члены нашей группы, включая девушек, знали, с какой стороны держать оружие.

А теперь к тренировкам Кострома добавила ещё и стрельбу. И пусть мы не могли тратить на учёбу слишком много патронов, но сколько могли — столько выделяли. В общем, соперничать с нами могла разве что группа Вити, где тоже регулярно проводили тренировки. Чего уж

там, даже Пустырник и Вавася не могли похвастаться лучшей выучкой своих ребят.

Короче, мне предстояла маленькая битва с Кукушкиным за тех, кто не примет участие в походе. Но я хорошо понимал слово «надо», поэтому и готовился серьёзно отстаивать свою позицию. Конечно, всех оставить в тылу не получится, но я решил постараться. У меня было много аргументов в защиту своей позиции.

И тут я увидел его…

Рядом с пустырём, где раньше была мэрия, замер отец Фёдор.

Он развёл руки в стороны и чего-то ждал. При этом батюшка словно вытянулся вверх и даже как будто стал немного выше ростом.

Я даже не сразу догадался, чего именно ждёт отец Фёдор. Видимо, не успел до конца проснуться, вот мысли и шевелились как-то медленно.

Но, сделав ещё несколько шагов, я, наконец, сложил в голове этот загадочный паззл.

Сначала до меня дошло, почему наш неугомонный священник стоит тут в окружении целой толпы людей.

Затем я понял, зачем на месте бывшей мэрии ровняли площадку.

А потом я увидел знакомые маячки…

И тоже остановился, уставившись в небо.

А там уже виднелась тёмная точка, которая понемногу увеличивалась в размерах. Выглядела она, правда, поменьше моей плотины… Но это и неважно!

Ведь, если присмотреться, опускающийся храм, в отличие от плотины, оказался полностью готовым!..

Это было высокое строение с полукруглыми куполами. Я такие видел на изображениях византийских храмов. Почему отец Фёдор выбрал именно такой стиль, а не привычные для православных церквей «луковки»? Да я понятия не имею, если честно! Но уверен, резоны у него были.

Стены храма были серыми. СИПИНы не стали заморачиваться покраской, оставив финальные штрихи на совести заказчика. Зато купола были небесно-синего цвета с вкраплениями золотых звёздочек. А над главным куполом стоял вполне себе православный крест. Не удержался батюшка — внёс, так сказать, родной колорит.

Храм долетел вниз, величественно замедлился… А потом осторожно опустился на площадку, вызвав лёгенькое землетрясение.

Всё это время отец Фёдор продолжал стоять, расставив руки и замерев, как какой-то колдун-призыватель из фэнтези. Но едва лишь храм приземлился, он тут же обернулся к людям и начал говорить:

— Братья и сестры! Свершилось! И теперь у нашего… Одну минуту!.. — тут он заметил меня и помахал рукой: — Вано, привет! Зайди к нам после обеда, забери снарягу и оружие!

— Не вопрос! — крикнул я в ответ. — Поздравляю с открытием, отец Фёдор!

— Рано пока! Освятить ещё нужно! — ответил мне батюшка. — Но как откроемся, ты заходи!

— Обязательно! — пообещал я.

— Итак… Братья и сестры! Свершилось! И у нашего города есть теперь свой прекрасный храм!.. Одну секунду!.. — отец Фёдор снова прервался и опять замахал мне, в то время как я пробирался за спинами толпы к подъёму на скалу. — Вано, а ты к Кукушкину, да?