Волчий лог
Шрифт:
— Волнуешься?
Ника встретилась со мной глазами в блестящей глубине старинного зеркала. В нем все казалось чуточку иным, ненастоящим, сказочным. И красивая девушка в длинном белом платье, и стоящая за ней рыжеволосая нимфа в нежно-кремовом костюме, и огромная кровать с кованым изголовьем, и серебристый шелк стен.
— Есть немного, — кивнула в ответ.
— Это пройдет, — уверенно заявила рыжуха, а я вспомнила, как успокаивала ее перед свадьбой, и усмехнулась.
Кто бы мог подумать, что мы с Никой подружимся?
— Пора, Ин, — поторопила меня Брагова.
Она
— Инга?
Ника словно почувствовала, что я думаю о ней.
— Все нормально? — насторожилась подруга.
— Да, идем.
Я бросила последний взгляд в зеркало, перекинула шлейф через руку и пошла к двери.
Огромный зал сверкал огнями. Ярко горели огромные люстры, отбрасывая на стены разноцветные блики, блестели хрустальными подвесками изящные бра, в больших стеклянных подсвечниках таяли под оранжевым пламенем толстые свечи. В воздухе витал нежный аромат роз, перемешанный с запахом воска, которым вчера натирали паркет.
Никогда еще парадная зала не выглядела такой роскошной.
Светлая ковровая дорожка стелилась мне под ноги, а я шла по ней, не замечая застывших по обеим сторонам прохода гостей, не видя никого, кроме своего волка.
Стас стоял у самой арки. Лицо его было бесстрастным, но я знала, что за этой привычной маской бушует настоящий ураган эмоций. Завершившаяся привязка позволяла мне чувствовать все, что скрывается за невозмутимым фасадом: и нетерпение, и волнение, и восхищение. И что-то еще, чему я не могла подобрать названия, но что отзывалось в моем сердце ответной волной тепла и счастья.
— Инга, — Стас взял меня за руку и притянул к себе. В его глазах сверкнула желтизна.
Окружающее исчезло. Я отвечала на вопросы свадебного регистратора, видела знакомые лица, но все это проходило мимо меня. Сердце билось сильно и часто, в унисон тому, что стучало в груди моего волка, я слышала этот звук, и мне казалось, что так было всегда. И так будет всегда.
«Да» Стаса вышло громким и уверенным. Мое «да» получилось тихим и взволнованным.
— …Объявляю вас мужем и женой, — дама-регистратор произнесла это с заученно-торжественной интонацией, а я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
Да твою дивизию! Вот уж не думала, что буду рыдать на собственной свадьбе! Я ведь никогда не плачу. Ну, почти никогда…
Неожиданно мне в руку ткнулся платок. Ника. Рыжуха стояла позади меня и бдительно наблюдала за всем происходящим, выполняя добровольно взятые на себя обязанности подружки невесты. «Даже не спорь со мной, — заявила она возмущенной этим фактом Марине. — Мой замужний статус никому не помешает. Мы с Ингой подруги, и я не собираюсь оставаться в стороне из-за каких-то нелепых правил». И ведь Сотниковой пришлось уступить. Еще бы! Если уж Ника что-то решила, с ней действительно лучше не спорить.
— Можете поцеловать супругу.
Я
В зале стало шумно. Оборотни одобрительно гудели, а мы целовались, не обращая внимания на выкрики окружающих. С Брягинцевым и не могло быть иначе. Рядом с ним я с самого первого дня теряла голову.
Потом были поздравления, застолье в парадной столовой, музыка и первый танец, но это все казалось чем-то второстепенным. Главным было то, что мы вместе. И у нас с Никиткой теперь есть настоящая семья. Та, о которой я так долго запрещала себе мечтать.
Ника
Я смотрела на Ингу и сжимала руку мужа. Все-таки как хорошо все получилось! Вот уж точно, не было бы счастья, да несчастье помогло. Если бы меня не похитили, Инга со Стасом еще долго ходили бы вокруг да около. Да и моя волчица так и сидела бы в засаде, тихушница.
Я улыбнулась. Мне нравилось находить вытекающие друг из друга события. Если задуматься, из любого, даже самого неприятного происшествия можно извлечь что-то хорошее. Надо только посмотреть на него под правильным углом.
— Ловко она этого богатенького буратинку оприходовала.
Злой шепот, раздавшийся за спиной, заставил меня отвлечься от философских размышлений.
— Задницей покрутила, а этот дурак и повелся, — шипела Вера Орская, владелица местного рыбного цеха. — И чем она мужиков так цепляет? Что Сэма, что этого вот…
— Тихо ты, — попыталась урезонить ее стоящая рядом Света Свердлова, бывшая одноклассница Инги.
Я видела, как она боязливо огляделась вокруг, проверяя, не слышал ли кто-нибудь высказывание Орской.
— Шалава, — не унималась Вера.
В ее голосе было столько злобы, что я не выдержала. Нельзя, чтобы в самый светлый для Инги день рядом был кто-то, кто так люто желает ей зла.
Отпустив руку мужа, отступила назад и подошла к Вере.
— Выйдем на минутку, — тихо сказала мгновенно замолчавшей Орской.
Та злобно сверкнула глазами, правда, спорить не стала, молча пошла за мной. Звук ее шагов за моей спиной раздражал, но я крепилась. Ничего. Сейчас я этой злыдне все выскажу. Видела я, как она перед Стасом стелилась, чуть ли не на глазах у всей стаи себя предлагала. И это тогда, когда все уже знали, что он за Ингой ухаживает.
Я открыла боковую дверь и, пропустив вперед Орскую, вышла из зала. В холле было прохладно и пусто. Все толпились в парадной гостиной, где шла регистрация, а здесь не было никого, кроме охранников, стоящих у входа. Стас перестраховался, у них тут теперь не дом, а настоящая крепость.
— Я так поняла, ты не испытываешь добрых чувств к Инге. Можно узнать, зачем тогда пришла на ее свадьбу? — остановившись у окна, повернулась к Орской.
Та прищурилась, окидывая меня оценивающим взглядом. В голубых глазах блеснула настороженность и полная уверенность в своей правоте. Вот же… Знает, что ведет себя, как последняя сука, но даже не пытается изобразить раскаяние.