Волчий мир. Трилогия
Шрифт:
После совещания у воеводы Одинцов собрал своих командиров. Волчий отряд вновь оказался вместе. Вкратце он обрисовал сложившуюся обстановку, поставил боевые задачи, выслушал комментарии и замечания. После чего Волчья сотня выдвинулась на передовую.
Полки воеводы Глухаря и воеводы Сливанного рассредоточились в лесу на холме и ждали, пока князь Боркич заведет всех своих людей в ловушку.
Показались первые колонны. Они шли медленно, чувствовалось, что никуда не торопятся. Которую неделю они маневрируют, избегая столкновений с противником. Редкие схватки были
Одинцов сидел в седле во главе Волчьей сотни, растянувшейся шеренгой на опушке леса. Он держал перед глазами бинокль и напряженно вглядывался вдаль. Изучал противника, с которым предстояло скрестить мечи.
– А погода-то нынче какая хорошая, клянусь мошной Соррена, – вдумчиво произнес Клод и втянул морозный воздух полной грудью.
– Самое время для смерти, – грозно заявил Бобер. – Я бы сейчас не отказался от кабаньего окорочка да под хорошее пиво.
– А не жирно тебе будет? – спросил, нахмурившись, Жар.
– И вообще хватит каркать. Все под богом ходим. Смерть найдем. Значит, не судьба сегодня, – раздраженно заявил Хорст.
– Чего видно? – поинтересовался у Одинцова Шустрик.
Серега оторвал от глаз бинокль и передал его Леху.
– Сам посмотри.
Шустрик припал к окулярам. На какое-то время установилось молчание. Даже шумный в былые дни Бобер и рта не смел раскрыть.
– Серьезная сила. Там, почитай, тысячи три солдат будет, – оценил расстановку сил Лех.
Он вернул бинокль Одинцову.
– Жирный расклад, – заявил Жар. – Будет работа для нас с дружком.
Он довольно похлопал по рукояти мощного боевого топора. Любимое оружие, которым он в совершенстве владел.
Серега продолжал рассматривать армию противника. И вскоре присвистнул от удивления, когда увидел чудовищного вида животных, приспособленных для передвижения боевых машин. Эти твари напоминали огромных мамонтов с рыжей шерстью, выбивающихся кое-где из-под броневых пластин. На спинах у живых крепостей были установлены необычного вида пушки, которые обслуживал расчет из трех солдат. Двое бойцов сидели на холке животного в специальных креслах и держали в руках поводья.
– Что там такое? – заинтересовался Шустрик.
Он щурил глаза и вглядывался вдаль. Даже без бинокля были видны исполины, медленно шагающие по полю.
– Вот это да. Боркич с собой могехаров привел.
Новость всколыхнула Волчью сотню и волной стала распространяться все дальше и дальше. Вскоре уже все вестлавтское войско обсуждало неожиданное явление могехаров.
– Я думал, мамонты давно вымерли, – пробормотал про себя Одинцов.
– Так то мамонты. А это могехары. Поговоривают, что магики вывели их искусственно многие тысячи лет назад и подарили северянам. С тех пор именно там могехары выращиваются. Иногда князья Севера продают пару особей тому или иному государству. Только стоит это добро много золота, а жрет, как целая армия. Да к тому же неповоротливы они, – объяснил
– Неповоротливы, говоришь, – задумчиво произнес Одинцов. – Скажи, если они такие неповоротливые, то как с ними можно бегать от вестлавтцев?
– Не знаю, – честно признался Шустрик.
– Тут на хрен что-то совсем не сходится. Могехары должны были связать князя Боркича по рукам и ногам. Он должен был от них отказаться, бросить где-нибудь или спрятать в укромном месте и вывести на поле главного сражения. Так кажется более логичным.
– Ты прав, Волк, – согласился с командиром Дорин.
– Железно, – выразил свое согласие Жар.
Остальные десятники также поддержали выводы сотника.
– Если это так, то мы видим перед собой подготовленного к главному сражению князя Боркича. Это значит, он знал о грядущей битве и готовился к ней. Но откуда он мог знать? Операция планировалась в строжайшем секрете.
– Значит, не такой уж это секрет. К тому же если в генеральном штабе завелся предатель, – скорректировал мысль Сереги Шустрик.
– Так. Надо тогда предупредить Глухаря. Срочно. Пока поздно не будет, – расшумелся Бобер.
– Ты что думаешь, что наш воевода слепой и сам не видит могехаров. И не способен из увиденного сделать соответствующие выводы? – ровным голосом спросил Лодий.
– Думаю, там уже вовсю шустрят штабных. Так что не стоит рыпаться. Сейчас надо сосредоточиться на сражении. А то мы проиграем его, не успев начать, – призвал к спокойствию друзей Одинцов.
Он вновь припал к окулярам бинокля. Оказывается, князь Боркич показал еще не все сюрпризы на сегодня. Вскоре Серега увидел то, что встревожило его больше, чем магехары.
На Красных холмах показались ровные шеренги степняков. Упаурыкская конница, насчитывающая пять сотен бойцов, встала на левом фланге. Ярлыки Золотого хана развевались над ними. Значит, это не просто наемники. Вот что подготовил князь Боркич. Он заключил соглашение с ханом, чтобы тот помог ему живой силой. Степная конница серьезный противник. Быстрая, маневренная. Она словно бешеная сучка – налетит, укусит, отступит, снова бросится в бой. Неутомимая. Она может принести немало неприятностей для вестлавтцев.
Серега почувствовал, как внутри него закипает гнев. Он думал, что после смерти шикбека и его диверсионного отряда смог справиться со своими чувствами, но выходит, что изжил их не до конца.
– Упаурыки тут, – мрачно произнес он.
– Как, эти шелудивые псы вместе с Боркичем? – не смог сдержать возмущение Лодий.
А с виду такой тихий, спокойный. Видать, и его допекли зверства, творимые дикарями.
– Совсем Болеслав из ума выжил. Правду говорили, что у него в роду на разум нездоровые. Матушка его, говорят, до тридцати лет не дожила. Впала в детство да отошла в мир иной. Правда, поговаривают, что это ее муженек постарался. Какой ему интерес с овощем жить, даже как бабу ее использовать неинтересно. Лежит, мычит, ничего не чувствует. Вот он ее и свел в могилу по-тихому, чтобы на молодухе жениться, – сообщил генеалогические подробности Бобер.