Волчья стая
Шрифт:
— А теперь послушай внимательно, — сказал я, положив руки ему на плечи и глядя в глаза. — Я не хочу оставаться здесь ни одной лишней секунды. Если ты так переживаешь и боишься, что я залезу твоей «мамочке» в трусы, то в твоих же интересах, чтобы я убрался как можно быстрее. Ты меня понимаешь?
Он едва заметно кивнул. Мышцы на шее были напряжены — будь здоров.
— Тогда я прошу тебя об одной маленькой услуге. Собери мне вещи для похода. Тихонько, не привлекая внимания. Чтобы я раз, взял сумку, или там мешок, и смылся в лес. Все необходимое туда положи — еду, еще одежды, веревку, нож,
Чего-то копчик зачесался. Потянулся, почесал — вместо нашлепки импланта там была лишь небольшая, чуть-чуть желейная шишка. Отвел было руку, как по ногам прокатились волны слабости. Коротенькие такие, я даже вздрогнуть не успел, но очень даже заметные…
— К счастью, убитая твоей «мамочкой» чародейка проделала хорошую работу. Надеюсь, мне удастся отплатить бедняге по достоинству, чего бы твоя лисица о ней не думала, — продолжил я, не меняя тона.
И хоба! Волны прекратились, все снова как было. Понятно. Значит, красная слизь все-таки в состоянии привести свои угрозы в действие — и тихонько как-то следит, чтобы я не уклонялся от договора. Как? Да плевать. Чародейство, магия, колдовство — как ни назови, а такая штука здесь в почете и распространена, и, судя по моим работающим ногам, способна на многое. Нечему удивляться.
— Ты… Ты… Ты мне мерзок, — ответил пацан. — И я хочу избавиться от тебя как можно быстрее.
Вот и договорились!
Следом мы вышли из гардероба и пришли в другую комнату. Обеденную? Наверно. Светло, просторно.
По правую руку — длинный стол, заставленный натурально кучей тарелок с едой. Стоял он у стены с окнами, а между ними — застеленная ковриками лавка. Ну и стульев хватало, словно тут готовились к пиру на много человек, а не на троих. Слева же дверь в другую комнату, и два диванчика по обе стороны от нее.
Выглядело это все… миленько. Безобидно. Будто идеализированный творчеством дом в мирной деревеньке. Только с обликом не вязались как-то поступки жителей этого дома. Один людей расчленяет и потрошит за милую душу, другая каким-то процессом скармливает слизи голову убитой, пересаживая личность и заставляя ту страдать.
Сама хозяйка дома стояла в дверях напротив. За ее спиной проглядывалась шикарная, пышная, белоснежная двуспальная кровать. Сама же лисица немного приоделась. На смену белому кимоно пришло кимоно разноцветное, расшитое цветами, да еще и из другого материала. Сатина, или типа того. В аккуратно заплетенных в хвостик рыжих волосах торчала пара цветущих голубых цветов. Ну и сандалии уступили место полноценным туфелькам на невысоком каблуке.
Мы с пацаном выглядели, конечно, победнее. Но она и ухом не повела. Широко, дружелюбно улыбнулась, элегантно скользнула в центр комнаты, слегка поклонилась. Конкретно мне, не нам двоим. Приглашающе указала рукой:
— Прошу за стол! Наполнение скромное, но чем богаты.
Скромное, ага. Тарелки едва друг на друга не налезали, настолько плотно стол заставлен. Мясо, фрукты, овощи, зелень, хрустальные графины с разноцветными жидкостями…
На всякий случай я кое-что сразу решил — к мясу не прикасаться. Выглядит-то аппетитно, только вот чего-то не хотелось мне внезапно человечинки нажраться, с их-то либеральным
Вот фасоль… Фасоль выглядела привлекательно.
Мы расселись. Я занял позицию между на лавке, держа за спиной стену. Пацан стремительно приземлился на место во главе стола, Масами же — ну разумеется, уселась точно напротив меня. С таким безобидным, увлеченным видом, что пацан аж зубами скрипнул.
Я, наверно, не слишком-то разбираюсь в женщинах. Честно говоря, я не мог припомнить ни одной в моей жизни, если уж на то пошло — старый-добрый блок на воспоминания до той самой посадки. Но кое-какие концепты с мыслишками проскакивали…
Она ж его провоцирует. Проверяет своим любезным отношением ко мне. А дебилу лет шестнадцати много-то и не нужно, вот он и ведется. И наверняка у него немедленно вылетели из головы мои слова о том, что лисица меня ни капли не интересует, и что я вообще хочу свалить как можно скорее.
Вот же… хитрожопая. Рыжая. Лисица. Интересно, она это ненамеренно? Или балуется так?
Пока плевать. Потому что — тушеная красная фасоль. Ну и фрукты. И травяной настой, и яблочный сок…
Я немного увлекся, стоит признать. Пока Масами ела неторопливо, с достоинством, порой убирая руки на грудь и с умилением наблюдая, как я расправляюсь с едой, паренек ее даже не притронулся. Наложил себе мяса с пшеном, да так и сидел нахмуренный, надувшийся, откровенно уж ревнующий.
К мясу я не притронулся. Но прочим нажрался до отвала. И держал поближе к себе столовый нож — остро заточенный, с удобной рукоятью. Можно полоснуть, можно горло перерезать.
Сейчас не время. Я все еще сомневался, смогу ли одолеть эту многохвостую в открытой схватке, а возможности ударить исподтишка еще как-то не подворачивалось. Я-то в целом схуднул, ослабел после бултыхания в бассейне со слизью, да и ноги хоть и слушались, но чувствовалась в них подлая слабина, которая только и ждала, чтобы проявиться в полную силу в самый неподходящий момент.
А мертвая чародейка-то следит. Ее обмануть сложнее — я ж ничего в этой их магии не смыслю. Так что путь впереди лишь один, не считая варианта «сдаться и вернуться в итоге к рогатым». Нет уж.
Так вот, дорогая Масами. Как же мне тебя прикончить, а?
Глава 17
Недолгое неловкое молчание. С едой я расправился и чувствовал, что больше уж не влезет никак — в самом деле увлекся. Напротив сидела кицуне, со умиленным взглядом стереотипной мамочки из одного определенного жанра глядевшая, как я переполненный откинулся на спину. Справа — ее «мальчик», из которого фонтанировала беспочвенная ревность.
А мне нужно ее как-то прикончить. Учитывая, что одна из жертв характеризовала ее как ловкую и стремительную, а я мало того, что ослаб после лечения, так еще и нажрался по горло, задачка непростая. С неочевидным решением. Которого я пока как раз-то и не наблюдал.
— Спасибо за гостеприимство, — нарушил я тишину. — Думаю, с извинениями вы даже перестарались, хватило бы и четверти всего этого стола.
— Ох, мне совсем не в тягость! — мелодично ответила она, распушив хвосты. — Скорее, даже наоборот.