Волчья свадьба
Шрифт:
Глава 5
События на «Острове Невезения» для Петрухина постепенно превратились в непрестанную головную боль. Не сумев продвинуться в расследовании убийства олигарха Хухминского и на шаг, теперь он вдобавок должен был расшифровывать шараду загадочной гибели горничной Сольцовой. Учитывая конкретные обстоятельства, оба убийства были объединены в одно дело. Еще той ночью Борис тщательнейшим образом проверил комнату Александры, но ничего, что могло бы указать на ее убийцу, найти не удалось. Ни пуговицы, ни даже волоса с головы…
Эксперт
Но зайдя к графологу, Петрухин получил заключение, напрочь опровергающее версию самоубийства. Предсмертная записка оказалась профессионально сработанной фальшивкой. Почерк был подделан столь мастерски, что разницу с образцом смогла выявить лишь специальная компьютерная программа.
С результатами графологического исследования Борис прямым курсом направился к Рудакову. Тот, восседая за столом мрачнее тучи, только что не сыпал вокруг себя искрами. Ему спозаранок позвонил вице-губернатор Дрыгалов, который весьма жестко отчитал начальника УВД за «хреновейшую работу оперов, которые совсем перестали мышей ловить».
– Константин Федорович, почему вы не передадите это дело другому, более грамотному, более профессиональному сотруднику? – язвил тот, показывая интонацией голоса, сколь низкого мнения он о профессиональных качествах Петрухина. – Он у вас что, самый незаменимый? Другой давно бы уже и мотивы установил, и подозреваемых нашел. А то, пока он там валяет дурака, появился еще один труп. О чем мы будем говорить с французами, если они узнают, какой у нас творится беспредел? Причем совершенно безнаказанный!..
Морщась, Рудаков попытался объяснить расходившемуся вице-губернатору, что Петрухин – действительно один из лучших, и на его месте иные смогли бы «накопать» еще меньше. Но тот уже оседлал любимого конька – поучать, наставлять и указывать.
– О каком профессионализме можно вести речь, если этот ваш «пинкертон» надумал уважаемого человека, депутата Областной думы, заподозрить в склонности к извращениям?! Кстати, где его этот якобы свидетель, на которого он попытался повесить убийство Аркадия Никодимовича?
– Петрухин определил его в СИЗО, но прокуратура это опротестовала, и задержанный вчера был отпущен. Где он сейчас, я не знаю. Кстати, подполковник Петрухин предупреждал, что если будет отпущен подозреваемый, то убийцы Хухминского обязательно предпримут что-то очень серьезное, чтобы пустить следствие по ложному пути.
– Ишь ты! Он предупредил… Ясновидящий выискался! А что он сделал, чтобы предотвратить очередную трагедию? Ничего! В общем, Константин Федорович,
– Ну, поскольку причастность Коцигаша прокуратура опротестовала, мы теперь сходимся во мнении, что Хухминского убила горничная Сольцова, после чего решила покончить с собой, – едва не плюнув в трубку, сообщил Рудаков.
– Вот это уже лучше! Ведь можете же работать, если захотите. Я думаю, в интересах прежде всего губернии, это дело надо поскорее закончить. На мой взгляд, версия, где в роли убийцы фигурирует горничная пансионата, наиболее достоверна. Да и в смысле всяких там «подводных камней», которые могут вылезть в неподходящий момент – я имею в виду тот самый «голубой след», – это тоже будет лучше. Вот пусть ваш Петрухин ее и дорабатывает, да поскорее передает дело следователям. Что уж вам объяснять элементарное?..
Именно в этот момент в кабинет вошел Петрухин. Бросив трубку, Рудаков хмуро ответил на приветствие и сердито, но с надеждой в голосе, пробурчал:
– Ну что? Как успехи? Что хорошего скажешь?
– Как я и говорил, Сольцова – второй вариант подставы с перспективой беспросветного «глухаря». Вот заключение графологической экспертизы: записку писала не она. То есть ее убили, чтобы увести расследование в тупик и оставить нас с носом.
– Да, растак твою в хомут! – Начальник УВД в сердцах ударил крепко сжатыми кулаками по столу. – Опять черт-те что получается… Ну вроде бы – все, появился какой-то просвет! Нет… Опять – тупик! Товарищ подполковник, а может, вы и в самом деле не в ту сторону копаете? Хотя вроде еще молодой – сорока не стукнуло, чутье должно быть еще острое, соображалка работать как часы. Борис, что происходит? Почему мне ежедневно, утром, в обед и вечером, регулярно полоскают мозги?
– Константин Федорович, вы мне объясните: какого черта глодать людей, которые уже не первый год работают в угро и свою работоспособность доказали не единожды? Да, я понимаю, что Хухминский – не продавщица киоска, которую убил алкаш из-за бутылки водки. Но зачем нужно по этому поводу устраивать бесконечные истерики? Ешкин кот! А если бы пострадавшим оказался не приятель, а родственник губернатора, то тогда нас надо было бы вообще замордовать?
– Я все понимаю, Боря, но ты поднажми, поднажми… Подключи агентуру, прозондируй окружение Хухминского. Вдруг оттуда что-то вынырнет?
– Агентура уже работает. Миша и Олег… то есть лейтенанты Стрижов и Ульянин занимаются окружением. Но и там пока что все глухо. Отсюда я делаю вывод, что Хухминского убрали не какие-нибудь гопники, и даже не местные ОПГ. Возможно, концы уходят куда-то очень высоко, не исключаю, что даже в нашу родную и любимую «белокаменку».
– Слушай, Борь, а может, все-таки это Сольцова? А? – с упованием в голосе неожиданно вопросил Рудаков. – Вдруг эксперт ошибся насчет почерка?
– Человек ошибиться может, компьютер – вряд ли, – лаконично уведомил Борис.