Волчья ягода
Шрифт:
Облака вечером были красивые, дымчато-жемчужные, и Майя искоса поглядывала на них, изредка отрывая взгляд от вязаного полотна и жалея себя за то, что нет у нее возможности отложить в сторону свое вязанье и любоваться этими облаками столько, сколько хочется. До тех пор, пока они не исчезнут с горизонта.
Она любила смотреть на облака, а жалеть себя не любила нисколько. Но все-таки иногда жалела, потому что очень часто, кроме нее, сделать это было и некому.
Ночь наступила почти внезапно: желтая
Нарушать данные обещания Майя не любила.
А еще, перед магазином, надо успеть забежать в поликлинику и занести еженедельную баночку. Ох уж эти анализы! Но идти придется, потому что в прошлый раз врачи усмотрели какое-то отклонение от нормы в количестве то ли сахара, то ли белка. И если Майя завтра не появится в поликлинике, ей по первое число попадет от строгой гинекологини.
«Час, – мысленно прикинула она, раскладывая готовые уже детали на столе. – Максимум – полтора, больше на сборку не уйдет. Ничего страшного, можно будет выспаться завтра днем. Или вечером лечь спать пораньше. Или…»
Она была стопроцентным жаворонком, просыпалась всегда рано и чувствовала себя отлично, а вот вечером после одиннадцати у нее обычно слипались глаза, и заставить себя сосредоточиться на работе было очень трудно.
В начале первого неожиданно зазвонил телефон.
Она вздрогнула и сразу же испугалась: ночной звонок – всегда предвестник беды, просто так звонить в первом часу ночи никто не станет. Неужели что-то случилось с мамой?
Телефонный аппарат стоял в прихожей, и она бросилась к нему бегом. Схватила трубку и услышала мужской голос:
– Майя? Вы… не спите?
Сердце упало вниз. Голос был незнакомый и… встревоженный. Эта тревога чувствовалась на расстоянии, и ей вдруг стало совсем-совсем плохо.
– Что-то случилось? Не тяните, говорите быстрей!
На минуту в трубке воцарилось какое-то странное молчание. Потом она наконец услышала:
– В общем-то случилось… Мой сын… Он проглотил вату. И теперь…
– Что? – Майя едва сдержала нервный смех, который утонул во вздохе облегчения: слава Богу, кто-то ошибся номером! Чей-то сын проглотил… Что-то там такое проглотил, не важно, главное – она здесь совершенно ни при чем…
Есть все-таки Бог на свете!
– Извините, молодой человек. Вы ошиблись номером. Пожалуйста, наберите правильно, – радостно сказала Майя и повесила трубку.
На самом деле она просто расцеловать его была готова, этого незнакомого человека со встревоженным голосом, за то, что он, как выяснилось, и не собирался сообщать ей ничего ужасного. Просто ошибся номером, вот и все…
Но не успела она вернуться к своему джемперу, как телефон затрезвонил снова.
Майя
– Майя? – Это был он. – Извините, что я вас так поздно беспокою. Это Арсений. Помните, вы вчера у нас были, готовили торт и котлеты… Арсений, Волк.
– Волк? – Она вспомнила и его, и его голос. – Ну да, я вас помню. А зачем вы звоните?
– Видите ли… – Арсений Волк замялся, пытаясь подобрать слова. – У нас здесь неприятности, и я хотел попросить вас, чтобы вы… В общем, нужна ваша помощь…
– Что, блины на ночь глядя затеяли? – развеселилась Майя. – И не знаете, сколько соды в тесто добавлять нужно, да?
– Это хорошо, – почему-то сказал Арсений Волк.
– Что хорошо? – удивилась Майя и подумала, что этот тип какой-то странный.
– Хорошо, что вы не сердитесь и не ругаетесь. Если честно, я был уверен, что вы меня просто… пошлете подальше, и все. Я даже боялся немного вам… звонить.
– И правильно боялись. Вам очень повезло, что я до сих пор вас не укусила и не ужалила. Обычно я так и делаю, когда мне звонят среди ночи по телефону. Так что у вас там случилось? Или правда блины затеяли?
– Ночь только начинается, – возразил Арсений Волк, – а у нас случилась неприятность. То есть даже не неприятность, а небольшая беда. В общем, Федор… Федор – это мой сын, вы помните?
– Помню, – коротко ответила Майя, вспоминая вихрастого черноголового мальчишку.
– Так вот, он… Проглотил вату.
Повисла пауза, в тишине которой Майя сумела прочитать мысли своего странного ночного собеседника.
Конечно же, он ждет, что она сейчас станет над ним смеяться. Наверняка уже звонил с этой ватой в «Скорую помощь», и его там быстренько отфутболили, а он не успокоился. И теперь она для него – последняя надежда.
Есть все-таки на свете отцы, которые любят своих детей. Так сильно любят, что готовы ради них выглядеть круглыми дураками, звонить в первом часу ночи незнакомым женщинам и нести сущую околесицу.
– Успокойтесь, – сказала она серьезно. – Это совсем не страшно. Дети иногда глотают кое-что посерьезнее ваты…
– Вы правда врач? – с надеждой спросил Арсений Волк.
– Не правда, – усмехнулась в ответ Майя. – Я бывшая студентка медицинского института. Почувствуйте разницу.
– И все-таки… Понимаете, мне больше не к кому обратиться.
– Понимаю, – успокоила его Майя. – Но вам и не нужно ни к кому обращаться. Ложитесь спать и забудьте про эту вату. Она выйдет естественным образом.
– Но у него температура.
– Из-за ваты?! Он что, килограмм ваты у вас съел?
– Нет. Он проглотил два ватных тампона с тубо… тебо… тьфу, черт! Два ватных тампона с мазью от… стоматита.
– Теброфеновая мазь?
– Да, – обрадовался на том конце Арсений Волк. – И у него болит живот!
– Болит живот? Вообще-то при стоматитах…