Волчья ягода
Шрифт:
По всей видимости, придется. Хотя не хочется. Дико не хочется. И не потому, что она его боится. Она не хочет его видеть, потому что он… идиот. Клинический, ярко выраженный шизофреник. И как это она раньше не догадалась? Вот ведь черт дернул связаться с…
– А вот и я! – сообщил Арсений Волк, выходя из ванной.
Майя демонстративно отвернулась к стене – что ж, свой шанс она упустила, но это не значит, что теперь она обязана терпеть его общество и вести с ним светские беседы. Не собирается
Некоторое время он стоял рядом, завернутый в большое махровое полотенце, и тоже молчал. Молчание в конце концов стало ее раздражать.
– Рассчитайтесь со мной, и я пойду, – по-прежнему не глядя на него, сухо сказала Майя.
В ответ – ни слова.
– Вы что, оглохли? – Она наконец обернулась, чтобы увидеть его реакцию.
Он стоял рядом, в двух шагах, и смотрел на нее каким-то странным жалобным взглядом. Точно такие же глаза, вспомнила вдруг Майя, были у щенка Боба, который родился у их собаки Марфы и которого в двухмесячном возрасте отдавали в добрые руки соседям по даче.
Щенок Боб все понимал и тоже не говорил ни слова, но в глазах у него была такая тоска, что десятилетняя Майя потом еще целый месяц ревела, вспоминая этот взгляд.
– Скажите же что-нибудь, в конце концов, – глухо пробормотала она, снова отворачиваясь.
Взгляд случайно остановился на игрушечной собаке, и получилось так, будто бы она к ней и обращалась.
Собака в ответ промолчала.
– Она не умеет разговаривать, – объяснил Арсений Волк и, подумав секунду, добавил: – Извините, это я опять… пошутил. Я знаю, у меня дурацкие шутки.
Майя наконец обернулась и посмотрела на него в упор.
– Знаете, тогда зачем шутите?
Он пожал плечами и снова залопотал свои дурацкие извинения:
– Я не хотел вас обидеть, правда. Просто я, когда упал возле подъезда в грязь и еще лоб разбил в кровь… Я подумал, что вы испугаетесь. И поэтому решил вас рассмешить.
– Поэтому – это почему?
– Чтобы вы не пугались.
Майя в ответ криво усмехнулась:
– Вообще-то вы добились совершенно противоположного эффекта.
– Извините, – в третий раз повторил Арсений Волк.
– И не надо было вести себя как идиот.
– Не надо было, – покорно согласился Арсений.
– И уж тем более – распевать песни в ванной!
– Тем более песни, – снова согласился Арсений. – Не надо было…
– Да что вы за мной все повторяете, как попугай?! – снова разозлилась Майя.
– Потому что я и есть… попугай, идиот… как там вы меня еще обозвали? Майя, давайте мириться!
– Мириться? Я с вами не ссорилась!
– Тогда все равно давайте мириться. На всякий случай. Чтоб в следующий раз поссориться не получилось, давайте помиримся заранее…
– В следующий раз, – вздохнула Майя. – В какой
Он помолчал немного, опустил глаза. И снова покорно согласился:
– Вы правы. Никакого следующего раза не будет…
– Господи! Да оденьтесь вы наконец! Ну что, так и будете стоять передо мной в полотенце? Вы думаете, это вообще прилично? Думаете, это полотенце вам очень идет, вы в нем очень красивый?
– Не знаю, – серьезно ответил Арсений. – А я в нем очень красивый? Или не очень?
– Вы в нем… невыносимый просто! – Не выдержав, она сдалась и рассмеялась.
– Тогда расшнуровывайте обратно свой ботинок. И давайте уже пить чай. Я понимаю, вы торопитесь домой, но чай все же перед дорогой выпить надо. Кстати, этого пса я специально для вас купил. В подарок. Жаль, что все так получилось… по-дурацки.
Вздохнув, Арсений Волк исчез в дверном проеме расположенного напротив входной двери кабинета. Но уже через секунду появился снова и спросил:
– Кстати, я же лекарства купил. Как там Федька?
«Вспомнил про Федьку», – мысленно усмехнулась Майя, а вслух сказала:
– Нормально. Он спит уже давно. Никакое обезболивающее ему не понадобилось. Если заснул, значит, боль прошла. Так что зря вы в аптеку ходили.
– Не зря. Я вам в аптеке щенка купил. Так что, получается, не зря.
Он наконец скрылся за дверью кабинета. На этот раз – окончательно.
Майя стояла в полной растерянности посреди коридора, не зная, что делать: расшнуровывать левый ботинок или зашнуровывать правый?
– И с каких это пор в аптеках продаются игрушечные собаки? – поинтересовалась она, не рассчитывая, что Арсений Волк ее услышит.
– С таких! – Он услышал и отозвался из-за закрытой двери. – Я и сам раньше не знал об этом!
Расшнуровав все-таки левый ботинок, она так и осталась стоять в прихожей. Щенок, неловко завалившийся набок, в самом деле был симпатичным. Только теперь, относительно успокоившись, она разглядела необыкновенно живые синие пластмассовые глаза и задорно торчащий из темно-коричневой пасти кончик языка. Потянулась, взяла в руки и прижала щенка к себе. Подумала грустно: вот и есть у нас с тобой, малыш, первая игрушка…
Хотя, конечно же, Арсений Волк, покупая пса в магазине… то есть в аптеке, не мог знать о том, для кого эта игрушка. Или все-таки…
Опустив голову, она придирчиво оглядела свой живот. Да нет, пока еще ничего не видно. Джемпер на ней свободный, не облегающий, и небольшая выпуклость внизу абсолютно не бросается в глаза. Конечно же, он ни о чем таком не догадался. Он купил эту игрушку просто потому…
Потому что он очень странный.
Другого объяснения этому не совсем адекватному поступку Майя не находила.