Вольфганг Амадей. Моцарт
Шрифт:
Оживлённые и разгорячённые, возвращаются они в Зальцбург по просёлочной дороге. Впереди Шахтнер с факелом в руках — он же и запевала! А рядом с ним его верный оруженосец Вольфганг с мандолиной. И вот они уже у закрытых городских ворот. У смотрового окошка появляется разбуженный необычным шумом дозорный с фонарём в руках: при виде многочисленного общества он, несмотря на все просьбы, отказывается поначалу впустить этих возмутителей ночного покоя. Однако уговоры Хагенауэра и княжеские чаевые смягчают его. Строго предупредив их о необходимости соблюдать тишину в неурочный час, чтобы не разбудить спящих, он открывает тяжёлые ворота после того, как они по его приказу гасят факелы.
Весёлая компания проходит мимо всё ещё озадаченного дозорного на цыпочках и тихонько движется по ночному городу. Время от времени раздаётся предательское хихиканье кого-нибудь из молодых,
У Капительплатца патер Доминик прощается со всеми и скрывается за монастырскими стенами. Шествие привидений редеет на каждом перекрёстке, пока не остаются только семьи Моцартов, Хагенауэров да неугомонный Шахтнер. Придворный трубач непременно желает сопроводить их до самой Гетрайдегассе.
Перед дверью дома он берёт из рук Вольфганга его «щётку» и, тихонько на ней наигрывая, негромко напевает:
Споем же вечернюю песню, Как подобает добрым немцам, А кто не умеет петь, Пусть бурчит себе под нос. Вот стих радостный праздник, Угощение было на славу, И в нашей весёлой крови Шумит ещё сок винограда. Хозяева нас накормили как надо, Удовлетворили нас вполне. Спасибо вам за гостеприимство, Спокойной ночи — и пока!VI
Прежде чем Моцарты — на сей раз отец и сын — отправляются в середине сентября 1769 года в своё первое итальянское турне, Вольфганга вызывают к архиепископу, который объявляет ему во время аудиенции, что назначает его своим придворным концертмейстером. Однако, как он присовокупляет, пока без денежного содержания.
— Звание придворного концертмейстера архиепископа тебе в чужой стране пригодится. Смотри, чтобы после пребывания в Италии и тебе чести прибавилось, и немецкую музыку ещё больше уважали. Мой главный казначей вручит тебе рекомендательные письма, благодаря которым в некоторых городах тебе окажут тёплый приём.
Теперь каждый лишний проведённый в Зальцбурге день вызывают у отца с сыном нервотрёпку, им не терпится отправиться в путь. Матушка Моцарт воспринимает их возбуждённое состояние как личное оскорбление:
— У вас что, земля под ногами горит? К чему такая спешка? Мы, бедные, хотим хоть на час-другой задержать ваш отъезд — каково нам обеим будет в долгой с вами разлуке?
Вольфганг пытается нежными словами утешить её — тщетно.
Наннерль тоже разделяет недовольство матери, но по другой, правда, причине. Её впервые не берут в концертную поездку, и она обижена. Хотя Наннерль давно понимает, что стала лишь «добавочным украшением» и что только выступления брата притягивают публику и вызывают её воодушевление, честолюбивое желание вызвать рукоплескания ценителей музыки у неё в крови.
Однако с судьбой не поспоришь: мать с дочерью останутся дома, а отец с сыном отправятся на чужбину! Единожды Леопольд Моцарт вбил себе в голову, что Италия — благословенная страна для исполнения страстных желаний художников, и с этого его не собьёшь и не переспоришь.
Сказать, что он не прав, нельзя. Уже совсем недалеко то время, когда немецкие поэты и художники, влекомые той же неодолимой силой, поедут за Альпы, как довольно давно поступают немецкие творцы музыки. Но есть важное различие между теми и другими: поэтов и мастеров кисти привлекает сам ландшафт, лица старинных городов с их крепостными стенами и воротами, дворцами и сторожевыми башнями, церквами и соборами, извилистыми улочками и просторными площадями, их вдохновляет красочность народной жизни и — не в последнюю очередь! — мир обветрившихся руин, из шёпота которых они надеются узнать о тайнах великого исторического прошлого. Музыкантов же опьяняют мощь и разнообразие звучащего мира, которым наполняются высокие своды соборов и храмов и которым дышит чувственная светская музыка театра. А как теплеет на сердце от простых серенад и романсов! Воистину, в городах и деревнях, в горах и долинах все от мала до велика поют и играют, это идёт у итальянцев из самой глубины души, и между высокой инструментальной музыкой и незатейливой народной песней нет пропасти отчуждения.
Вне
В лице Палестрины в области церковной, а Монтеверди, Скарлатти, Страделлы [63] и Перголези — светской она достигла новых вершин славы, сделала Италию вожделенной страной мелодий, высшей школой для всех музыкантов и композиторов.
Что ж удивительного, если в городах и весях этой благословенной страны, на поклонение которым уже потянуло многих растущих немецких мастеров, чтобы напиться из вечного Кастальского ключа музыки и утолить свою жажду совершенства, не терпится оказаться и Моцартам? Скорее, как можно скорее!..
63
Палестрина Джованни Пьерлуиджи да Палестрина (1524—1594) — итальянский композитор, один из крупнейших мастеров полифонической музыки XVI в., классик хорового искусства а капелла.
Монтеверди Клаудио (1567—1643) — итальянский композитор, первый классик оперы.
Скарлатти Алессандро (1660—1725) — итальянский композитор, крупнейший представитель итальянской оперной школы. Написал свыше 115 опер, около 700 кантат, 200 месс и других произведений. Скарлатти Доменико (1685—1757) — сын Алессандро Скарлатти, композитор и клавесинист. Писал оперы, оратории, концерты. Создал новый виртуозной стиль клавесинной игры.
Страделла Алессандро (1644—1682) — итальянский композитор.
VII
На Гетрайдегассе, 9 поселилась тишина, и обе дамы неслышными шагами перемещаются из комнаты в комнату с таким выражением лица, будто у них болят зубы; а Леопольд Моцарт с Вольфгангом едут в больших санях, подняв воротники шуб, по заснеженной равнине прямо на юг. Этому зимнему путешествию бесконечно улыбается сама Фортуна. Повсюду, где бы ни остановились наши путешественники — в Инсбруке, Роверето, Вероне, Мантуе, — Вольфганга встречают с неподдельным воодушевлением. И не важно, играет ли он уже известные произведения на клавире, на скрипке, на органе или по заказу публики исполняет импровизации на заданную тему.
Двадцать третьего января 1770 года — через четыре дня ему исполнится четырнадцать лет — Моцарты прибывают в Милан, где им предоставляют просторную трёхкомнатную квартиру в монастыре августинцев ди Сан-Марко. И здесь им суждено обрести добросердечного покровителя. Это генерал-губернатор Ломбардии граф Карл Йозеф фон Фирмиан собственной персоной. Он, уроженец Южного Тироля, внимательно следит за тем, чтобы во время своего почти двухмесячного пребывания в столице Ломбардии они ни в чём не знали недостатка и приятно проводили свободное время.
Блестящие театральные постановки сразу открыли Вольфгангу глаза на высочайший уровень итальянской оперы. Потом наступает время карнавала: сколько тут поводов от души посмеяться и повеселиться! Темперамент итальянцев, их полная раскрепощённость и непосредственность оставили в сердце Вольфганга впечатление, которому не было дано улетучиться всю его жизнь.
Время от времени их приглашают на домашние музыкальные вечера в княжеские дома, где Вольфганга ждёт тот же горячий приём, что и везде. Вершиной его выступлений здесь стал концерт во дворце графа Фирмиана, на котором присутствовали сто пятьдесят дам и господ из высшего света и который удостоил своим вниманием герцог Моденский с супругой. Для этого случая Вольфганг в спешке сочиняет три арии и речитатив для маленького оркестра на поэтические тексты Метастазио [64] . Самое сильное впечатление производит ария «Мизеро перголетто» с её подкупающей драматической серьёзностью и законченностью трактовки партии голоса. Помимо золотой табакерки хозяин дома вручает Вольфгангу ещё двадцать дукатов. Но настоящая награда ждала его впереди: в самом конце вечера граф сообщает Вольфгангу, что к следующему зимнему сезону ему заказана опера.
64
Метастазио Пьетро (1698—1782) — итальянский поэт и драматург.