Волхв-самозванец
Шрифт:
— Правда?
— Угу. Вот только…
— Что?
— Слово дай, что выполнишь одно наше поручение.
— Какое?
— Пообещай, что освободишь нас.
— А как?
— Если бы мы знали, — вздохнули головы Горыныча, — так неужели не освободились бы сами?
— Ладно. — Я встал на ноги и торжественно произнес: — Я, волхв Аркадий, клянусь освободить Змея Горыныча из-под Кощеева ига. Клятва может быть отменена только со смертью одного из участников договора.
— Спасибо, — прослезился Горыныч. —
— Я могу идти?
— Конечно.
Змей отодвинулся поглубже в свою нору, освобождая мне проход.
Собравшись с духом, я направился к выходу, ожидая струи огня в спину и броска сминающей все на своем пути туши наперехват.
Но я вышел из пещеры, а Змей Горыныч не попытался перехватить меня. Он только бросил в спину:
— Помни, ты поклялся.
— Я вернусь, — успокоил я его.
Волоча ноги по пустынной дороге, я подумал, как хорошо, что я владею современным бюрократическим языком. Пусть и не в совершенстве, но все равно, самым изощренным местным крючкотворам до меня далеко.
Я пообещал Змею освободить его от ига Кощея, для чего достаточно опровергнуть аксиому о бессмертии некоего сказочного персонажа. Но я в любом случае собирался этим заняться. И если даже мне удастся освободить Аленушку из плена без смертоубийства, то для успокоения совести у меня остается второй пункт клятвы. Об освобождении от обязанностей по причине смерти одного из нас. Нет, я не собираюсь убивать Змея Горыныча, но и сам не собираюсь жить вечно. Не потому что не хочется, а потому, что все равно это невозможно. Сроки освобождения не оговорены… а там… может, и освобожу… все-таки он меня отпустил.
Глава 19
ДОЛГО ВЗБИРАТЬСЯ — БЫСТРО ПАДАТЬ
Рожденный ползать — летать не может.
Проникнуть в крепость оказалось делом несложным, но долговременным и мучительным. Причем мучительным не только физически, но и морально.
Два с половиной часа в сточной канаве — это вам не мелочь по карманам тырить. Нечистотами я надышался на десять лет вперед, а уж о внешнем виде и говорить не приходится.
Но тем не менее я уже в замке.
Облегченно перевожу дух.
И тут понимаю, что поторопился с празднованием удачного завершения первого этапа операции — проникновения в логово Кощея Бессмертного. Оказывается, в центре крепости возвышается замок поменьше, но от этого проникнуть в него будет отнюдь не легче. Он в дополнение к неприступным стенам окружен глубоким рвом.
— Н-да, — глубокомысленно произнес я, нырнув в канаву, чтобы там, под прикрытием огромных лопухов и устойчивого смрада, переждать, пока мимо промарширует патруль замковой стражи.
Решив, что вымазаться сильнее уже не смогу,
Сточная канава закончилась, превратившись в небольшое, но довольно топкое болотце.
Осмотревшись, я установил три неприятные для себя вещи.
Во-первых, чтобы добраться до рва, нужно преодолеть метров десять совершенно открытого пространства.
Во-вторых, ров не наполнен водой, а просто усеян по дну и стенам острыми шипами, способными не только поранить или проткнуть тело, но и, судя по ржавым пятнам, наградить неосторожного заражением крови.
В-третьих, в замок можно проникнуть только через ворота, подъемный мост перед которыми поднят по стойке смирно, или через стену, имеется в виду поверху, а не сквозь. Ни одной лазейки для непрошеной мыши вроде меня.
«Приплыли», — решил я.
А небо тем временем начало заметно сереть, подул прохладный ветерок, и мой неокрепший после недавней болезни организм начал давать предупредительные сигналы. Мне срочно нужно перебираться в более теплые места…
Выбираюсь из канавы и заползаю за конюшни. Лошади фыркают, шуршат сеном и беспокойно переступают с ноги на ногу, постукивая подкованными копытами об утоптанную землю.
— Ага. Это то, что нужно.
Не раздеваясь, поспешно ныряю в огромную деревянную бадью, полную воды до краев. Извините, лошадки.
Вода за день не то чтобы очень, но все же нагрелась, поэтому я некоторое время полежал, давая грязи откиснуть. Затем тщательно вымылся и прополоскал вещи.
Теперь нужно обсохнуть и собраться с мыслями.
Не вылезая из воды, надел на себя одежду, снятую в процессе купания, нацепил пояс и мечи и выбрался из бадьи. Благо никого поблизости не видно. Какое-то неестественное запустение…
При помощи Троих-из-Тени забрался на крышу конюшни. Дальше, под прикрытием куч свежего сена, перебрался в открытое чердачное окно пристроенного к трактиру заведения.
— Уютно.
Гора грязного белья, куча развороченной мебели и много, много паутины.
Значит, эти места не очень часто посещаются.
То, что нужно.
Раздевшись, отжал и развесил одежду сохнуть, а сам забрался в кучу дурно пахнущего тряпья и тотчас отключился.
Не помню, что мне снилось и снилось ли что-либо. Но проснулся я к тому времени, когда на небе во всю силу распустились далекие цветки звезд под присмотром строгой луны.
Одежда не высохла, но по крайней мере с нее уже не текло в три ручья.