Волхв

Мильшин Сергей Геннадьевич

— А теперь все на улицу. Гор, запали свечку на божнице и согрей воды в печке, разожги ее, она еще теплая. На улицу все, — повторил он громче, видя, что никто из Миловых еще не покинул горницу.

Братья, толкаясь, высыпали на крыльцо.

Пока ведун колдовал около варяга, Горий быстро щелкнул кресалом у свечки с маленьким болваном Белбога. Льняная нить загорелась легко. Идол закачался в отсветах огня — в комнате уже поселился сумрак. Накидал в топку тонких полений, настругал щепы и, подсунув ее под дрова, подпалил. Приоткрыл заслонку и вскоре топка весело загудела. Пока разгоралось, Гор подхватил деревянные

ведра и убежал к ручью. На обратном пути его обступили Миловы. Важно ответив на вопросы братьев, что, мол, ведун лечит и помощи не требуется, вернулся в горницу и поставил на подставку котелок с водой. И только после этого тихонько отошел в уголок, где задумчиво наблюдал за суетой Несмеян.

— Кто это? — дед приподнял голову. Он был еще слаб.

— Варяг, вместе с гораками приходил, — Гор плюхнулся на лежанку рядом. — Ох, дед, тут такое было! Напали они на нас. Только не ждали, что у нас тут подкрепление. Братья Миловы из Ураевки, что по другую сторону хребта, вовремя пожаловали, волхва на праздник Купалы приглашать. Нескольких, которых они подстрелили, похоронили уже, а двое с самым главным смылись. А этот, раненый, остался, они его бросили, представляешь?

В этот момент глухо охнул, не приходя в сознание, варяг — ведун с усилием выдернул стрелу.

— Ничего страшного, — определил Белогост. — Жить будет. Если не помрет. — И кинул обломок в корыто.

Горий наклонился над дедом:

— А потом этот варяг бросил вызов Давиле — старшему брату Миловых, здоровому, как косолапый, — и тот принял. Тоже завязал себе руку и одной рукой бился, как и раненый. Но этот разбойник хорошо дрался. Один раз чуть Давилу в ирий не отправил, да сплоховал малехо. А вот Милов своего не упустил — перерубил ему мечом топор и прямо к горлу острие подставил. Если бы Белогост не вмешался, конец пришел варягу. И вот теперь он его лечит.

Старик качнул головой:

— Сколько всего пропустил с этой болезнью. Целую битву с ворогом.

— Ничего, — снисходительно улыбнулся внук, — на нас с тобой войны еще хватит. Те, которые сбежали, наверняка подмогу приведут. Так что еще посражаемся.

Несмеян закашлялся:

— Нашел чему радоваться. Они ведь такую силу приведут, что мы с ней вряд ли совладаем. Поди, дружинники княжеские придут. А те воины сильные. Не чета каким-то варягам.

— Эти варяги тоже сильные бойцы, видел бы ты…

— Гор, — ведун низко наклонился над плечом варяга, накладывая какую-то смесь, — давай горячую воду смени в корыте, а то эта уже грязная.

Горий живо соскочил с лежанки.

Закончив колдовать с раненым, ведун тяжело поднялся и вышел на крыльцо. За ним шмыгнул Горий. Братья, терпеливо ожидавшие на ступеньках, легко подскочили навстречу.

— Ну, что, Светлый, жить варяг будет? — Давило спросил за всех.

Ведун окинул тревожным взглядом потемневшее небо и опустил взгляд:

— Жить будет. Только крови много потерял. До седьмицы проваляется.

— Ну, раз дал ему Перун отваги смерти не страшиться, пусть живет. Вот только что же с ним, после того как выздоровеет, делать? Он же нас сдаст всех? Скажи, Светлый? — Давило выступил вперед.

Братья, судя по их серьезным лицам, тоже с нетерпением ожидали ответа на волнующий всех вопрос. И даже Гор, признавая правомерность их беспокойства,

выглянул из-за спины ведуна, чтобы увидеть выражение его лица. Ни одна складка не дрогнула на гладком, словно сорокалетнем лице Белогоста, свободном от седой бороды и усов. Он медленно приподнял голову и всмотрелся в сумеречную даль за деревьями:

— То так, друзья. И я беспокоюсь об этом. Но скажите мне, разве не правильно я сделал, когда помог мужественному и отважному воину, пусть и врагу? Разве не сделал бы также любой из вас?

Большинство Миловых опустили глаза. И только Давила выдержал твердый взгляд ведуна.

— Правильно говоришь, верно, но и вопрос справедливый, согласись. Так что ты нам ответишь, Светлый?

— А отвечу я так, — Белогост выпрямился и положил руку на перила. — Не я, сама Макошь решила, что жить ему. А что дальше будет, то не в моей власти и не в вашей. Его судьбу Боги определили, им решать и дальше. Что суждено, то и будет. Но не о том вы, братья, говорите сейчас. О другом надо думать — о том, что завтра нас ждет.

— А что завтра? — не понял Олбран. — Еще кого в гости принесет, что ли?

— Угадал, — наклонился вперед ведун и шагнул к краю крыльца. — Может, не завтра, но дня через два точно пожалуют гости незваные.

— Кто такие?

— Думаю, княжеские дружинники, да и гораки или же варяги с ними.

— Видать, не с пирогами прибудут, — хмыкнул Давила, — а с мечами да топорами боевыми.

Ведун опустился на пару ступенек ниже и присел на крыльцо. Братья тоже расслабились и опустились на корточки, Заруба и Велитарх привалились к перилам по краям. Гор остался стоять на крыльце, где подпер спиной бревно навеса.

— Такое дело, братья. Придут они, наверняка. Не через два дня, так через три. Суть от того не меняется, — он обвел внимательными глазами прислушивающихся к нему Миловых. — Думаю, вам надо уходить, негоже голову свою за других подставлять. Тем более, боя нам того не выиграть, даже если и вдвое больше нас станет. Так и не станет же, нет людей больше.

Братья возмущенно переглянулись и загудели. Олбран недобро покосился на ведуна:

— Что-то не то ты говоришь, старый.

— Оскорбить нас хочешь? — Поддержал брата Давило. — Хоть ты и волхв знатный, а за такие слова не посмотрю и на возраст почтенный, взгрею.

Ведун качнул головой и улыбнулся:

— Благодарю за хорошие слова. Именно их я от вас и ждал. Ну а раз так, — он решительно поднялся, — то завтра с утра начнем собираться. Уходим. Хутора не удержать нам. А без смысла погибнуть не велика честь. Тем более, что защищать здесь нечего. Одни бревна остались. Души же уже лет двадцать на хуторе нет — выжгли ее вороги. Я один еще кое-как держал вид жилой. Но, видать, пора хутору пришла. Без жителей своих ему не выжить. А я к этому дню давно готовился, ждал его. Уже лет десять назад начал строить запасной хутор. Он хоть и поменьше будет, но жить можно, да и к капищу от него ближе. Оградил его заклятьем. Так что там ни один человек не бывал и не побывает, только такой же сильный чародей, как я. Там все готово к переселению. Жаль, конечно, эту избу покидать, ну да ничего не поделаешь. С вашей помощью все основное хозяйство мы за день перенесем. За последующие дни и следов наших в траве не останется. Пусть ищут. Ну, как, поможете, братья?