Волк 10: Лихие 90-е
Шрифт:
— Ты не шутишь, — проговорил он и покачал головой.
— Решайся, дядя Денис, кхе, — Женя оживился. — Депутат нам нужен, а если ты не захочешь, придётся нам поддерживать Крюкова.
— Лучше Студента, — сказал я, и парни, кроме Дениса, засмеялись. — Я ему давно предлагал.
— А если Крюков сам захочет туда? — Слава задумался. — Он же опять на водке и пиве будет продвигать себя. А потом хрясь, и в Думе, и никто ему ничего там не сделает.
— С нами он ссориться не захочет. Да и забудьте уже про местную братву, они уже все
— Давай Жириновскому предложим? — Лёня усмехнулся. — Чтобы взял в партию…
— Денис в Думу сам пройдёт, а дальше уже видно будет.
Все оживились, кроме Дениса, и стали наперебой это обсуждать. Но Машуков военный, он сделает так, как нужно, и пойдёт куда угодно, хоть на войну, хоть на разборки, хоть в Думу.
И хотя мы сейчас больше смеялись, чем предлагали дельного, идея мне понравилась. Ещё можно пристроиться туда, пока остались лазейки, потом уже всё поделят между крупными игроками. А в будущем такие знакомства не помешают.
— Вот я же говорила! — победным голосом объявила баба Дуся. — А ты не верила! Неча деньги на книжке держать, опять сгорят, как в тот раз. А у меня тогда денег было, жигули можно было купить!
Тамара развела руками, пока её бабушка вспоминала, что можно было купить на сгоревшие во время одной из реформ деньги.
— Старый вон, домик хотел купить, чушек завести, куриц, индюка купить хотели. Так сгорело всё! Вот слушай Максима, Тамара, он плохого не посоветует, — баба Дуся показала на меня. — Говорит, скоро деньги оттуда снимать надо, так снимай и баксы покупай. А то я вот помру скоро, куда ты пойдёшь без меня?
— Не помрёте, баба Дуся, — сказал я. — Ещё поживёте.
— А? Чего? Не слышу ничего, громче говори!
— Ещё поживёте, говорю.
— А-а-а, поняла. Ох…
Я сидел за столом на их маленькой кухоньке, и Тамара всё подносила мне новые блюда на обед. Правда, вместо её цыплёнка были котлеты на косточке, но всё равно вкусные, и ещё был свежий холодец.
— А представляешь, — рассказывала Тамара. — Ленка, одногруппница моя, с парнем сошлась, чтобы вместе квартиру снимать, на КСК заселились. Жили вместе…
Баба Дуся неодобрительно поцокала языком и пошла в комнату смотреть телевизор, но не Санта-Барбару, а телерекламу из торгового дома Ле Монти.
— … платили поровну, — продолжала Тома. — Половину, ага, как же. Потом оказалось, что квартира-то не съёмная, а родители парня купили ему, чтобы жил там во время учёбы, богатые они у него. И он с Ленки её половину себе брал, вроде как хозяину отдаёт, и ещё спал с ней, — она весело засмеялась.
— Прирождённый бизнесмен, — я съел ещё кусочек холодца, намазав горчицей, как у нас было принято, и начал вставать. — Поехали?
— Я не знаю, что одеть, — Тамара всплеснула руками.
— Надеть, — поправил её я. — И у тебя же много теперь вещей.
— Как в магазине шмоток-то у ней! — подала голос баба Дуся, которая прекрасно всё слышала. — У меня за всю жизь столько не было! А у неё теперича полный склад… балуешь ты её.
— Вот и не знаю, что выбрать. Столько всего есть… О! — она подняла палец вверх. — Придумала!
Взгляд её упал на модный журнал, лежащий на подоконнике, и красное платье на болезненно худой девушке-модели. Но, кажется, такое платье мы покупали Томе ещё недавно, до моей поездки в Питер.
Я глянул в окно и вышел, чтобы отогнать набежавших детей от БМВ. Почти полгода на нём езжу, а они всё не привыкли и постоянно крутились рядом с тачкой, заглядывая внутрь через тонированные стёкла.
— Дядя Максим, а правда, что у вас Мерседес есть? — спросил картавый парнишка. — Пацаны говорили, есть!
— Есть, — сказал я, усаживаясь на место водителя.
— Шестисотый? Как у Черепа был?
— Лучше. Бронированный.
— О-о-о, — протянули они, переглядываясь друг с другом.
Солнце уже начало припекать, в машине нагрелось, благо кондиционер в бэхе был. Я подъехал к двери подъезда, и Тамара как раз вышла, облачившись в то самое красное платье.
— И как там в Питере? — спросила она, усаживаясь впереди. — По телевизору видела, там красиво. Когда «Петербургские тайны» показывали, всё хотела там побывать.
— Было не до осмотра. А то всяких деятелей приехало, мешали работать, надо было решать всякие вопросы…
Я выехал со двора на Лазо, а мчащийся по ней чёрный Марк-2 притормозил, хотя у него был приоритет. Но это кто-то со стремительно терявшей влияние мясухи, и водитель решил, что пусть лучше я проеду первым, и уступил.
Тамара начала перебирать кассеты, и уже скоро в машине запел знакомый голос Кая Метова:
— Есть такая нынче тема
Позабыть про все проблемы,
Позабыть про все дела,
Только ты, только я.
— А правда, что на самом деле его зовут Коля Лампочкин? — вдруг спросила Тамара, поворачиваясь ко мне.
— Кого? — я удивился.
— Кая Метова! Мне подруга сказала, что Кай Метов — это псевдоним, чтобы звучал благозвучнее, а на самом деле он Коля Лампочкин! Прочитала в газетке.
— В какой? В СПИД- Инфо? — я усмехнулся. — Слушай её больше. Нет, его не так зовут. Он Кайрат, а фамилия то ли Метов, то ли Ахметов, точно не помню, надо в Интернете посмотреть… хотя здесь пока негде, не провели ещё толком.
— Слушай, Макс, — Тамара повернулась ещё сильнее, насколько могла. — А ты помнишь, что в прошлом году в Шахтогорск приезжал Меладзе? Пел прямо на стадионе, на траве, его тогда приглашали на праздник шахтёров. Там же всю эту добычу москвичи держали, они богатые, вот пригласили.