Волк 2: Лихие 90-е
Шрифт:
Лёня открутил глушитель ПМ, разрядил оружие, оттянул спусковую скобу и снял затвор, протёр ещё раз. Раскидаем потом по сторонам. Потом чертыхнулся и нашёл свой окурок, который подобрал и затушил. А Женя осторожно полез в карманы Каратиста, и что-то оттуда достал. Потом осмотрел Якута.
— Вот теперь идём, — сказал Лёня и выдохнул. — Мать вашу, на такое я не подписывался.
— Да перестреляли бы нас, Лёня, — возразил Женя. — Или сейчас, или через месяц, когда бы началось.
Дальше шли молча, только избавлялись от улик,
Такси вызывать не стали, наш опер разумно предположил, что милиция явно будет спрашивать водителей, кто приезжал в это время в Сосновый, поэтому лучше пройтись пешком, причём подальше. Хорошо, что поехали по другому адресу. И вот теперь-то вся эта темнота нам на руки, спокойно дойдём, не привлекая внимания.
Шли долго, почти минут двадцать. Звука сирен так и не было. Возможно, тела киллеров не найдут до утра. Людей навстречу попадалось мало, так что мы спокойно дошли аж до городской больницы.
В квартале от неё был небольшой бар, мы зашли в него, чтобы хоть немного прийти в себя и обсудить, что дальше.
Женя заказал полный стакан водки и всучил мне.
— Пей, Волк.
— Зачем?
— Руки трястись не будут. Поверь, работает.
А я даже не заметил, что трясутся. Водка обожгла горло и ушла в желудок, я откашлялся, но всё же смог сфокусироваться на окружении и собрать мысли в кучу, начать думать спокойно и трезво, несмотря на алкоголь.
Мы сидели в сторонке за столиком. Вид мрачный, так что нас никто не цеплял. Играла какая-то иностранная группа, кажется, Скутер, который иногда слушал Кирюха.
Лёня курил подаренные коричневые сигареты, Женя о чём-то думал, глянул на меня и хмыкнул.
— Не зассал, братан, — сказал Женя и положил мне руку на плечо. — Должник я твой, Волчара, в очередной раз. Ох, Макся, вот как знал, что кто-кто, а ты никогда не подведёшь, когда горячо будет. Не ты, так всё, замочил бы он меня.
— Хоть обошлось с тобой, — тихо ответил я. Но нет, воспоминание с его могилой больше не возвращалось. Всё спокойно. Поживёт и он, и остальные, кто должен.
— И дядя Лёня тоже должник теперь. Всех бы нас положили. Вот тот, второй, прям боец, я ему по челюсти пробил локтём, а он даже не дёрнулся. Каратист долбанный.
— Крепкий был, гадина, — опер вздохнул. — Ох, вот я попал…
— Что мы нашли у них? — я снова откашлялся и потёр грудь.
У мобильника сняли батарейку и выбросили по пути, перед этим протерев, документы тоже. Деньги оставили себе, чего разбрасывать, и пейджер взяли, там было несколько сообщений. В одном мой номер и имя, во втором пометка: «Два человека должны уехать в деревню вечером. Скажи, что от меня. За билеты заплачу завтра. Т».
И ещё была почти выкуренная пачка заграничных
— Поехали в гости, — сказал я. — Додавим эту тему.
— Уверен? — спросил Лёня.
— А тогда что, просто так это всё было? Решил он, что нас убрать может? Так уберёт, сейчас или потом, неважно уже, будем мы это дело тянуть или нет. Надо давить.
— Вот это дело, Волк, — Женя обрадовался. — Пошли, братан.
— Угу, — буркнул Лёня.
Терехов снимал квартиру в центре, в приличной сталинке прямо на улице Ленина. На подъезде даже был замок, но на пороге стоял курящий парнишка в майке и кого-то ждал, нас он пропустил без проблем.
Мы почти поднялись на нужный этаж, но Лёня тронул меня за локоть
— Одна вещь, Волк, — сказал Лёня. — Короче, мужики, я так не могу. Уходить буду.
— Не вовремя, Лёня.
— Уйду я, — он вздохнул. — Приеду и заявление напишу, мне уже по выслуге на пенсию пора. И к вам перехожу на полный день. А что теперь остаётся? Только одно можно выбирать.
— Правильный выбор, — я кивнул. — Будешь у нас большим начальником. А сейчас давай-ка теперь с этим поболтаем.
— А это оставь мне. Женька, у тебя есть жвачка?
— Конечно, — он полез в карман. — После еды жуйте орбит без сахара, кхе!
Лёня взял пару подушечек, разжевал, вытащил изо рта и заклеил жвачкой дверной глазок нужной нам квартиры. Потом позвонил.
— Иду-иду, — раздался раздражающе противный голос с той стороны.
Лёня продолжал непрерывно звонить, звонок трещал и въедался в уши. В прихожей раздался топот.
— Иду я! Кто там?
— Вы нас топите! — жалобным голосом вскрикнул Лёня. — Совсем уже охренели?! Я ремонт только сделал! Сколько можно уже?
Загромыхали замки, толстая деревянная дверь открылась. Терехов, который был одет в красный халат, а на голову натянул сеточку для волос, посмотрел на меня, выпучив глаза.
— Волков? — удивился он и попытался закрыть дверь, но не успел. — Ай! За что?
Я встряхнул отбитый кулак, а Женя изо всех сил дёрнул дверь на себя. Мы влетели в прихожку, а Лёня запер дверь изнутри.
— Что вы себе позволяете? — спросил Терехов ноющим голосом, зажимая кровоточащий нос. — Волков, вас за это…
— А вот теперь, — я подвинул табуретку и сел над ним. — А вот теперь ты будешь говорить честно. Скажешь нам всё.
Новозаводск
— Так что дальше будет, Николаич? — спросил Ваня Студент, останавливая девятку у точки, пивного магазинчика недалеко от рынка. — Что Иваныч скажет?
— Что Иваныч скажет, то и делать будем, — Душман зевнул и огляделся в машине, только после этого открыл дверь. — Скажет валить — будем валить.
— Так там у Гоши вор этот сидит, Захар.