Волк - это призвание
Шрифт:
— Не знаю, хорошо это или плохо. На вас какая-то иллюзия.
— Да. Клыки прячу.
— У вас в обычной форме есть клыки?
— Для меня более привычная форма, когда я волк.
— Директор прав. Вы снова выделились, Поттер. Не можете быть обычным?
— Не очень хочется быть таким, как Люпин. Теперь я смогу зарегистрироваться, как анимаг, Дамблдор сделал мне ожерелье, чтобы одежда не рвалась и всегда была на мне, когда я возвращаюсь в тело человека.
— Вам нравится это, да?
— Не представляете на сколько. Это как будто я проснулся от долгого сна.
—
— Профессор Снейп, можно я задам вам вопрос?
— Задавай.
— Почему я так искренне вам все рассказываю? — почти зарычал я. Я почти начал обращаться, когда пропало оцепенение у профессора, и он достал палочку, направив ее на меня.
— Тихо, Поттер, вы же не хотите убить меня?
— Не уверен в своем желании. Так вы ответите на вопрос?
— Я же декан. В моем кабинете распылена сыворотка правды в виде газа, чтобы мои студенты мне не врали. Мне хотелось понять, когда вы догадаетесь, что что-то не то. И почему вы не почувствовали запах?
— У вас рядом лежит веточка аконита, он перебивает все запахи для меня.
— Понятно. Хорошо, Поттер. Завтра в это же время встречаемся около дуэльного зала на третьем этаже.
— И где он находится?
— В запретном коридоре, третья дверь.
— Там же была только одна дверь.
— Это была иллюзия и ловушка. Так что до завтра, Поттер, больше вас не держу.
— Хорошо, Профессор. Но укусить мне вас еще хочется.
— Буду учитывать это.
Я рыкнул недовольно и вышел за дверь. В коридоре я вздохнул полной грудью и принялся чихать. Видимо зелье уходит. Я не стал заходить в гостиную и сразу направился в Запретный лес. Превратившись, я прислушался к своим ощущениям. Шнурок совсем не чувствовался, а зелье полностью испарилось. Я довольно и протяжно взвыл и побежал гонять акромантулов. Развлечение было весьма приятным.
Вернувшись ночью, я обнаружил в постели Гермиону, которая читала учебник по Трансфигурации. Я отобрал у нее книгу и повалил на спину. Мы целовались и смеялись, пока не стало слишком хорошо и нам уже стало не до смеха. Уснули мы обнаженные и утомленные, но все еще не зашли далеко. Гермиона пока не хотела.
Утром мы быстро оделись, умылись и ушли в Большой зал. Ученики уже легче относились ко мне, но все еще злились, я же демонстрировал смирение буддиста. Близнецы стали обдумывать шутки над студентами, которые особенно плохо обо мне отзывались, а мы смеялись над этими идеями. День прошел легко, мы учились и болтали, гуляли после обеда у озера, пока не настало время идти на урок к теплицам.
Вечером я шел в сторону знакомого с первого курса коридора. Придя к двери, я принялся ждать профессора. Через несколько минут появился Снейп. Его запах был едва уловимым, что вызвало у меня улыбку, видимо он пытается стать неуловимым для меня, не буду его разочаровывать. Я все еще слышу издалека его сердцебиение и шаги, он все же человек и даже заклинание не помогает ему быть полностью бесшумным. Он оглядел меня с ног до головы и удовлетворенно качнул головой, пропуская меня в зал. В зале было много матов, разбросанных по всему полу и несколько манекенов. Снейп вышел в центр зала и поманил меня рукой. Я осторожно ступил
— Мы будем тренироваться с помощью материальных иллюзий. Я буду превращать манекены в дракона, который будет даже пахнуть, как настоящий дракон, Дамблдор нашел нужные заклинания, а вы будете стараться сохранять самообладание и как-то его обойти с помощью магии.
— Я понял. А драконы понимают змеиный язык?
— Не знаю. И не хотел бы знать, вам лучше не применять эту способность, вряд ли сотрудники министерства обрадуются такому прохождению первого тура.
— Хорошо. Давайте приступим.
Стоило появиться дракону, и я тут же обратился волком, с вздыбленной шерстью и рычанием смотря на врага. Дракон взревел и пустил в меня пламя, а я отпрыгнул в сторону. Так он меня и гонял по всему залу. Вдруг дракон исчез и появился Снейп. Я обратился в двуногого и пораженно посмотрел на него.
— Я даже ничего подумать не успел, все вышло инстинктивно.
— Вы слишком сильно полагаетесь на инстинкты. Не забывайте, что вы все еще человек.
— Нет. Это вы забываете профессор, что я определенно больше не человек. И не хочу менять ничего в себе. Директор сказал, что такую гармонию нарушать нельзя и если я стану различать сущность на волка и человека я потеряю связь с ним. А связи то и нет, профессор. Это и есть я, а не какая-то часть или что-то в этом роде. Разделив нас, я разделю душу.
— Очень красиво излагаете свои мысли. Давайте попробуем по-другому. Может вам тренировать свой ум. С помощью медитаций и окклюменции?
— Чего?
— Это защита разума от чтения мыслей. Хотя вам тут бояться нечего, мысли зверя читать невозможно. А вы определенно относитесь к этой категории.
— Это хорошо. Но тогда зачем мне защищать разум?
— Эта наука помогает дисциплинировать ум и, в конце концов, потом мы станем изучать легилименцию. Эта наука чтения мыслей. Может вам и пригодится.
— Это любопытно. Давайте попробуем.
Так мы и занимались вплоть до последнего дня перед испытанием. Я уже не обращался в волка при виде Дракона, но мне было очень тяжело терпеть это. Все инстинкты вопили, что на двух ногах я слишком слаб, хотя со временем я убедил себя, что с палочкой я намного сильней, чем без нее, даже в виде волка. Это и стало отправной точкой в нашей работе. Я не смог разделить сознание себя и волка, а профессор понял, что и делить нечего. Это и есть я, только с другими инстинктами. Это в принципе все, что поменялось в моем разуме, после обращения. Дамблдор был в восторге от этого наблюдения и всячески поддерживал наши изыскания в этой области, передавая Снейпу новые книги по оборотням.
Проснулся я в день испытаний в обнимку с Гермионой, как и каждую ночь до этого. Мы уже не хотели спать отдельно, но нас так и никто не поймал на этом. Моя девушка оставляла качественную иллюзию себя в своей комнате, которая испарялась в шесть утра. Так мы и проводили свое время, за тренировками и ласками.
Гермиона очень переживала за меня, что было крайне приятно, хоть и не из-за чего так волноваться. Я переоделся в форму, которую нам выдали для испытания, и направился на завтрак.