Волк и Пеликан
Шрифт:
К этому времени Джеймс подошел к ним. Остановившись рядом, он поприветствовал Гарри кивком и посмотрел на Сева.
— Значит, Снейп, ты пытаешься пробиться в команду. Если повезет, будет весело, когда Гриффиндор выиграет кубок.
— Я бы не был так уверен в ваших шансах, Поттер. В конце концов, ты ведь в их команде, — растягивая слова, хмуро произнес Сев. Гарри с удивлением наблюдал за ним, узанавая учителя зельеваренья.
— О–о–о, маленький слизеринец отрастил зубы. Мне страшно.
— Так и должно
Заклинание ударило Джеймса в живот, он нагнулся вперед, схватившись за грудь. Когда он выпрямился и попытался ответить, его глаза в ужасе расширились, а рука прикрыла рот. Гарри пытался сохранить беспристрастное лицо, но проигрывал. Когда Джеймс убрал руку и попытался закричать на Сева, донеслись только неясные булькающие звуки, а Гарри не мог больше держаться. Расхохотавшись, он упал на землю и схватился за живот. Джеймс посмотрел на него, как на предателя, и понесся к своим товарищам. Когда Гарри, наконец, пришел в себя, он повернулся к своему ученику, на лице его светилась гордость.
— Это было гениально, Сев. Но тебе правда надо было удалять его язык?
— Конечно. Он не смог проклясть меня. Я решил, что чары молчания уже были, так что это будет новая шутка. В любом случае, он сможет получить язык обратно, если пойдет в больничное крыло.
— Ты же знаешь, что медсестра его мать?
— Правда? Та симпатичная ведьма? Как ее зовут? Мин или что–то типа того…
— Да, Мин. Она моя подруга. Но уверяю тебя, она увидит в этом юмор. Как и его отец. Он тоже мой друг. Они были приколистами в свое время в Хогвартсе, в сороковых годах. Это было первое поколение Мародеров, представляешь?
— Да, ну?
— Ага. Они обратят внимание на юмор. В конце концов, когда я рассказал им о чарах молчания, они нашли забавным, что вину свалили на Мародеров.
— Ты хочешь сказать, что это были не они? А кто тогда?
— Ну, я сам неплохой шутник.
— Ты, это сделал?
— Угу. То, как я подставил их, было остроумно, я считаю. Они получили наказание, а я смеялся последним.
— Не могу поверить! Ты устроил шалость на всю школу и даже не попался. Как это по–слизерински.
— Сочту это за комплимент. Хочешь пример того, что мне нравится делать?
— Да, конечно.
Гарри повернулся к другому концу поля, где собралась гриффиндорская команда и потенциальные игроки летали кругами. Взмах руки, и они неожиданно полетели вокруг пылесосов. Сев взглянул туда и разразился смехом, заработав несколько удивленных взглядов со стороны Слизерина. В объяснение он указал на кричавших гриффиндорцев, что заставило его товарищей попадать на землю в диком веселье.
К концу отборочных испытаний Гарри и Сев попали в команду. Гарри был новым Ловцом, а Сев — Загонщиком. Они вдоволь посмеялись, обычно — благодаря гриффиндорцам, а Сев с теплом воспринял идею спортивной игры. Уже на пути в замок к ним приблизилась знакомая фигура. По спине Сева пробежал холодок. Гарри просто остановился, решительно
— Я слышал, вы попали в команду. Теперь мы точно проиграем.
— Привет, Люциус, рад тебя видеть, — сказал Гарри скучающим тоном. Малфой смерил его взглядом.
— Отличная шутка над гриффиндорцами. Твои предпочтения начали меняться? Или ты также на стороне, которая проиграет?
— Ты пытаешься вывести меня из себя, Люциус?
— Да. Когда ты прекратишь вести себя, как великодушный хаффлпаффец, и станешь настоящим слизеринцем?
— Что ты имеешь ввиду?
— Ну, например, ты взял слабого студента под свое крылышко. Это больше похоже на черту Хаффлпаффа, не думаешь? А все мы знаем, насколько слабы хаффлпаффцы…
— Ты назвал меня слабаком? — спросил Гарри, а Сев заметил беспокойный блеск в его глазах.
— Все, кто противостоит Темному Лорду, слабаки. А ты уже сказал, на какой ты стороне. Так что — да, я назвал тебя слабаком.
Гарри начинал злиться. Какое право имеет Люциус Малфой судить его? Называть его слабым? Гарри не был слабаком, отнюдь. И он был намерен доказать свою точку зрения.
— Что ж, давай посмотрим, кто из нас слабак. Ты и я. Прямо сейчас. Светлый воин против Пожирателя смерти. Увидим, насколько я слаб.
— Ты предлагаешь дуэль? — усмехнулся Люциус, доставая палочку.
— Несомненно. Официальную волшебную дуэль, эти люди будут свидетелями, — ответил Гарри, указав на собравшуюся толпу.
— Будь по–твоему.
Оба подняли волшебные палочки и разошлись на десять шагов, вставая в дуэльную позицию. Один из хаффлпаффцев побежал за учителями, а остальные отошли назад, чтобы не получить случайное заклятье. Сев нервно наблюдал, как пара слегка склонила головы, не разрывая при этом зрительный контакт. На уроках Сев видел, на что способен Гарри, и не хотел бы встретиться с ним в дуэли.
Люциус Малфой первым бросил заклинание, торментерус. Оно считалось Темным, но не наказывалось заключением в Азкабане. Гарри просто взмахнул рукой, и заклинание исчезло. В дуэли он не стал пользоваться беспалочковой магией, она не могла пройти незаметной, а он не хотел выдавать секрет врагу. Он знал, что Люциус обо всем доложит Волдеморту. Наложив невидимый, но очень сильный щит незаметным жестом, он послал Темное заклинание в усмехавшегося блондина. Когда оно ударило, его левая рука отделилась от тела и упала на землю, что повергло самолюбивого аристократа в ужас.
— Ты сожалеешь, что назвал меня слабаком, Люциус?
— Никогда. Импедимента.
Заклинание разбилось о щит, и, не давая шанс противнику, Гарри послал в него еще одно темное заклинание, которое скрутило внутренности. Схватившись за живот, Люциус не смог сопротивляться, когда Гарри быстро разоружил его. Лежа на земле, Люциус посмотрел на победителя, в глазах его появился страх. Но приглядевшись получше, Гарри заметил расчетливость, замаскированную страхом. Люциус принял какое–то решение.