Волк и Заяц

Максаев Захар

На крыльце все бойцы ждали чудесного исцеления. Шрам передал приказ Мультитула, и Захарьев подал Новикову пива из собственного тайника механика. Тот с жадностью сделал несколько огромных глотков, и все уже разочаровались в даре знахаря. Но последний глоток техник сплюнул, провел по высунутому языку рукавом грязного комбинезона и вскричал:

– Дайте воды! Вкус бинта с мертвого тела, что с этим пивом?

Холод принес мастеру кружку воды, а сам попробовал напиток.

– Пиво как пиво, даже вкусно, -

повар сделал ещё глоток и вернул банку в руку бывшему алкоголику.

– Эй! Шаман! Ты чего со мной сделал?

– А вы как думали, товарищ полковник? – провидец вышел спустился по ступенькам крыльца и посмотрел в лицо Новикову. – Это – эффект от волшебного исцеления. Теперь весь алкоголь для вас – гадок.

– Вы это слышали? – усмехнулся техник. – Он меня просто закодировал. Меня три раза кодировали, и торпеду вшивали. Но я пил, и сквозь рвоту, и сквозь обмороки.

– Это не обычная кодировка. Я убрал из вашего организма тягу к опьянению. И, чтобы вас не манил даже вкус напитка, сделал весь алкоголь противным.

– А Мультитул-то не подкачал! – крикнул Захарьев.

– Все, товарищ полковник, отмучались! – поддержал Осин.

– Ну, так-то ты не выражайся, - Новиков бросил бутылку на землю, раздавил и торжественно развел руки, словно звезда в ожидании аплодисментов. И они последовали, правда, шуточные.

Вновь пробудил от эйфории наемник:

– Ребята, я понимаю, что все рады чудесному исцелению нашего любимого механика, но прошло уже... Сколько времени прошло, товарищ полковник? – он обратился к Каланче.

– Если быть точным, то час и сорок шесть минут.

– Слышали? Собирайтесь! Как только закончится выброс, нам надо начать пробираться к ЧАЭС. Опять же, сколько километров отсюда до ЧАЭС?

– Пять километров – протяженность Припяти, и двадцать два километра до самой станции. Нам нужно идти без перерыва четыре часа, чтобы успеть преодолеть это расстояние хотя-бы к ночи.

– Текущее время?

– Без десяти девять, - теперь ответил не профессор, а телепат. – Если выйдем ровно в девять, то обычным шагом будем на окраине электростанции к часу ночи. И не забываем обходить пси-поле, это ещё примерно час на все нити. Готовимся!

– Мы можем прийти даже раньше, - вставил слово Гусев. – Там шоссе, мутантов практически нет. Опасность только в том, что нас уже обогнал Стрелок.

– Есть возможность, что он поступил как в известной сказке «Заяц и черепаха»! – вдруг выкрикнул Вяткин.

– Расскажи, - выкатился генерал.

– Черепаха согласилась на гонку с зайцем, и, когда она тронулась, заяц решил отдохнуть, с тем расчетом, что черепаха медленная и он в любом случае её обгонит. Заяц задремал, и, когда спросонок рванул к финишу, там стояла ликующая черепаха.

– Я своего друга знаю, - сказал сидящий у столба Призрак. – Это на него похоже.

– Не надо уповать на ошибку противника, - вернул себе право голоса доктор. – Уповаем лишь на Бога.

– Кстати, о Боге, - Мультитул зашел в угол,

где лечил техника от алкоголизма. – Дайте мне десять минут. Если не успею, выдвигайтесь.

Никто не видел, чем там занимался знахарь. Знал только Петр: провидец молился.

Часть десятая.

Глава I .

Команда уже долгие два часа шла по асфальтовой дороге навстречу опасности. Вокруг была гробовая тишина, которую разбавляли лишь скрипы колес Лебедевской коляски и полевой кухни.

Мультитулу это надоело. Он крикнул на все чистое поле и лесополосу, протянувшиеся справа и слева от дороги соответственно:

– Эх, разгуляйсь душа, разорвись струна!

Шрам шел в конце шеренги и не видел, что творится спереди. Но услышал второй крик:

– Где мой ударник? Позовите Шрама!

– Товарищ полковник, вас зовут! – толкнул наемника в спину Немов.

Петр прошел вперед и с удивлением увидел у знахаря в руках гитару.

– Ну? Чего стоишь? – спросил тот, протягивая ему дождевую флейту. – Группа «Убитый травник» снова в деле.

– Ты думаешь, что твой дождевой «а-ля посох» чем-то поможет в ритме?

– Ещё как. И... – провидец потянулся за спину и достал из плаща какую-то трубочку с пуговичкой сверху. – Держи.

– Это что? – Шрам заглянул в один конец, потом в другой, дунул в этот цилиндр. – Я умею только на этой фигне играть, а на этой – нет.

– Темнота! – телепат вернул себе инструмент. – Это «казу»! Самый легкий из духовых инструментов. И в него не дуть, в него петь надо. Помнишь, что ты мне играл в баре?

Мультитул вставил трубку в рот, начал играть на гитаре, в конце концов из «казу» зазвучал очень сильно измененный голос, похожий на жужжание пчелы. Но мелодия в этих звуках прослеживалась, и на казу явно можно было играть.

– Попробуй, ту же самую песню. Поешь ты не очень, а на казу – сыграешь.

Наемник прогудел в трубку песню о бродячих артистах и убедился в своей работоспособности. Потом знахарь на ходу развернулся, заиграл на гитаре и прокричал:

– Товарищи солдаты! Сегодня с вами в оставшемся двухчасовом пешем походе музыкальная кавер-группа «Убитый травник»! И первая песня сегодня прозвучит в честь потребности солдат в отдыхе, - потом провидец повернулся к Петру и шепотом сказал: - Ты эту песню знаешь, подхватишь на припеве.

Он откашлялся, выровнял аккорды и бой, запел:

– На недельку, до второго, я уеду в Комарово.

Поглядеть отвыкшим глазом на балтийскую волну

И на море буду разом кораблем и водолазом:

Сам себя найду в пучине, если часом затону!

Телепат подмигнул Шраму, тот подключил свое казу. Солдаты тоже узнали песню и стали подпевать:

– На недельку, до второго, я уеду в Комарово!

Сам себя найду в пучине, если часом затону!

Во время гитарного проигрыша Мультитул откашливался. Возможно, у него был маленький голосовой диапазон. Ежов это заметил, подошел и сказал: