Волк прыгнул
Шрифт:
— Откуда?
На сей раз Франсуа был одет как скромный городской обыватель, прозябающий на скудной зарплате. Они вышли в коридор, быстро направились к лестнице. Меж первым и вторым этажами на площадке торчал поджарый негр, похоже, один из шестерок вождя, — но на сей раз притворился, будто вообще их не видит.
За чердачным окном, разумеется, никто не маячил. Мимоходом Данил обтер трофейную рацию носовым платком и опустил ее в обшарпанную бетонную урну.
Сказал:
— Придется тебе тут задержаться. Будет и для тебя работенка.
— Хозяин — барин, — усмехнулся Франсуа. —
— Я понимаю, — сказал Данил. — Но функции у тебя будут немножко другие…
— Да, кстати, я и с твоим порошочком справился. Не скажу, что это было особенно трудно, так что требовать по этой графе дополнительную плату профессиональная гордость не позволяет. Зря вы грешили на кокаин. Это не наркотик, вообще не отрава. Конечно, если проглотить пару пригоршней, может заплести кишки в морской узел и врачам придется откачивать, — но и стиральный порошок не рекомендуется лопать горстями. Довольно безобидная химия.
— А не может это оказаться что-то бинарное? Смешать, скажем, со столь же безобидной дрянью — и тушите свет?
— Ничего подобного. Я пошарил по Интернету, озадачивал вдобавок московских экспертов. Относительно безобидное соединение, используется как присадка при производстве некоторых видов пластмассы, киношники с его помощью имитируют ядерные взрывы и жуткие пожары — это если смешать с точно отмеренным количеством дигетилфто… или диметил… в общем, у меня старательно записано на бумажке, потом прочтешь. Названия, как полагается, длиннющие, запомнить с первого раза решительно невозможно. Присадка, киноимитация, да, еще его в нескольких странах употребляют как компонент дубильного вещества при обработке кожи. Никакого отношения к бинарным ядам, никакой радиации. Сертифицировано и в Европе, и за океаном, разрешено в бытовом и промышленном употреблении без каких бы то ни было оговорок, коммерческое, сокращенное для удобства наименование-гексотан-15, если тебе нужна скрупулезность, опять-таки потом прочтешь, а то и попроси своих при тебе пошарить в Паутине… Ничего интересного.
Возможно, имело бы смысл проверить, не возили ли грузовики «РутА» этот безобидный гексотан, но сделать это будет трудно, все документы остались за запломбированной дверью…
— Слушай, — сказал Данил. — Ты к опечатанным государством дверям относишься с почтением?
— Да нет, пожалуй что, — откликнулся Франсуа. — А что, нужно будет куда-то слазить?
— Может быть, — задумчиво сказал Данил.
…Не доходя до машины метров ста — это, конечно, был «Москвич» Волчка, а не безнадежно засвеченные климовские «Жигули», — Данил свернул к телефону-автомату. Уже вкладывая в щель жетон, замер, выругал себя положительно, приближается склероз… Забрал жетон назад, включил мобильник.
— Да?
— Привет, — сказал Данил. — Это я. У тебя все спокойно? Не бойся, телефончик у тебя, как показывают последние исследования, совершенно без насекомых, а у меня — тем более…
— Все вроде бы нормально, — чуточку напряженно ответила Оксана. — Ты приедешь?
— Я свинья, ханум, — сказал он покаянно. —
— Дела?
— Как сказать. Я на денек уезжаю.
— Куда, если не секрет?
— Знаешь, как ответили на такой вопрос в одном полузабытом фильме? «Да тут недалеко. В Польшу».
Глава 7
С моря тянуло не свежестью, как обычно пишут в пиратских романах, а просто-напросто сыроватой прохладой. Дело тут было не в скверном настроении Данила — оно у него как раз стало нормальным, а в простой констатации факта.
Равным образом и чайки, для кого-то романтические пташки, на деле не более чем простые помоечницы, и потому Данил рассеянно смотрел на их хаотичное мельтешение без всякого умиления.
Он прошел в самый конец средневековой улочки с тесно прильнувшими друг к другу высокими, узенькими домами. Встал в тени круглой башни.
Преследователь довольно грамотно притворялся, что полностью поглощен открывавшимися взору красотами. Благо туристов здесь хватало, и никого не удивляли индивидуумы, с глуповатым видом застывшие кто на набережной, а кто и посередине мощенной крупным булыжником улочки. Интересно, будет фотографировать живописную улицу или решит, что это выйдет перебор?
Похоже, он не любитель переборов. Фотоаппарат остался висеть на груди.
Зачарованно взирает на балку старинного крана, горизонтально торчащую из узенького окна. Туристов на улице десятка три — интересно, многим ли известно, что вся эта старина кропотливейшим образом восстановлена чуть ли не с голого места? Во вторую мировую здесь вместо набережной и старинного городского района остались лишь кучи кирпича…
Ага! Данил непритворно оживился и быстрыми шагами пошел навстречу светловолосой девушке в синих брюках и тесной кожаной курточке. Мельком отметил, что хвост двинулся следом, — опять-таки грамотно, несуетливо.
Квалифицированный спец, надо отдать ему должное.
— Опаздываете, панна Янина, — сказал он негромко.
— Привилегия красивых женщин, что поделать? — Девушка взяла его под руку. — Зато в вашем нетерпении появилась должная естественность… Не сердитесь, в конце концов, у меня не было инструкции явиться с точностью до секунд…
— Помилуй бог, — сказал Данил. — Не буду я на вас сердиться. Сердиться на очаровательных девушек это как раз и есть первый звоночек старости…
— Он идет за вами.
— Ну да, — сказал Данил. — Он этому нехитрому занятию уже час предается.
Маньяк какой-то.
— Притяните меня за плечи, будьте непринужденным…
Данил легонько притянул ее к себе, она послушно прильнула, звонко рассмеялась, и он ощутил мимолетную грусть оттого, что это не более чем игра.
— Сейчас его стряхнут, — сказала Янина самым беззаботным тоном, то прижимаясь к его плечу, то легонько, кокетливо отшатываясь, встряхивая длинными волосами. — На перекрестке поворачивайте направо и быстренько — к следующему перекрестку, вот там уже — налево. Не беспокойтесь, я не отстану.