Волк в овечьей шкуре
Шрифт:
– У Вас есть брат, мистер Уинстер? – Переадресовал вопрос Люк.
В ответ агент покачал головой.
– Тогда Вам не понять. Сайрус – самый близкий мне человек. Мы долго не разговаривали, как братья, понимаете? Я винил его в том, что случилось, а он меня, но в итоге мы оба оказались неправы. У нас с Кристиной не те отношения, в которых мужчина не готов был бы делить свою женщину с другим. Я не сплю с ней, если Вас это интересовало. И Сайрус тоже. Так что если нам и приходится что-то делить, то это ее дружбу. А мы итак много времени потеряли без нее, чтобы
Оливер на некоторое время задумался над позицией Люка. Он понимал и принимал ее, но думал над тем, что сам вряд ли бы придерживался ее.
– Ладно, пусть будет так. – Смиренно проговорил агент. – А что, насчет Джеффри? Он любил Глорию и…
– Ха, у Вас какая-то дикая философия, агент, - оскалившись, перебил его Люк. – «Бьет - значит любит, убил – значит любил» - не та позиция, которая близка Джеффу. Да он лягушек-то в школе препарировал с трудом, а не то чтобы придушить девушку.
«Бьет - значит любит, убил – значит любил. Бьет - значит любит, убил – значит любил. Бьет - значит любит, убил – значит любил…» - Последние слова, которые крутились в голове Нолла и он не мог избавиться от мыслей о моем избиении. Ведь я, как раз, стала жертвой подобной философии. Майкл – клявшийся в любви своей невесте, так жестоко поступил со мной.
– Агент, я скажу только одно – никто из нашей компании не причастен к убийствам. Никто. Кристина была со мной в те дни, когда происходили убийства. Сайрус был с Джеффом. Так что ищите кого-то со стороны. – Посоветовал Люк.
Нолл пренебрежительно посмотрел на молодого человека, уже зная, что тот врет, но пока не стал ничего говорить и отпустил задержанного.
Вслед за Люком, как по конвейеру на допрос пришли Сайрус, Джеффри и, наконец, Кристина. Только последнюю допрашивал уже Питер.
– Мистер Марлини, что-то не так? – Сменила тему разговора Кристина, когда в допросной воцарилась тяготеющая пауза.
Питер посмотрел на девушку исподлобья и снова уткнулся в документы.
– Кристина, как ты думаешь, как относились Люк и Сайрус к Глории?
– К Глории? – Кристина была, мягко говоря, удивлена подобным вопросом. – Ну, они были ее друзьями,…то есть, они были моими друзьями, а Глория моей подругой. В общем… вот так… - Несвязно ответила она.
– Ясно. А к тебе? Они ведь оба были влюблены в тебя?
– Хм… - Кристина на миг призадумалась. – Ну, да, наверное, только знаете, уже столько лет прошло. Мы можем быть только друзьями.
– И всех это устраивает? – Недоверчиво спросил Питер.
– Ну, Вас же устраивает, что агент Робинсон только Ваш друг. – Неожиданно ответила она.
– Речь не обо мне. – Сухо прокомментировал Марлини.
– Не о Вас. – Подтвердила Крис. – Но Вы можете понять, что полюбить другого не возможно, если ты уже влюблен. Разве нет?
Питер уставился на нее недвижимым взглядом и через некоторую паузу, встал, собрал все бумаги со стола и уже на выходе ответил:
– На сегодня все закончено. Если нам снова понадобится с тобой поговорить, с тобой свяжутся. Не уезжай из города.
– Передайте агенту
Агент Марлини дослушал Крис и вышел, так ничего и не ответив.
***
Я провела в больнице меньше суток, а казалось, что пролетело уже полжизни. Моя боль понемногу стихала, благодаря тем уколам, которые мне регулярно делала медсестра, и я смогла, наконец, немного поспать без разрывающей изнутри рези.
Не думаю, что моя дрема продлилась очень долго и я слегка приподнялась на кровати, чтобы попить немного воды, когда дверь в палату открылась и я увидела смущенное лицо коллег.
– О, ребята, привет! – Радостно поздоровалась я. – Но… сколько время? Вы что только с работы? У вас, наверное, был тяжелый день, вам нужно поспать! – Сразу же начала наседать я.
Питер, все еще улыбаясь, подошел ко мне и легко поцеловал в лоб. Оливер и Барбара стояли в дверях, смущенно озираясь и ломая руки.
– Я рад тебя видеть. – Ласково сказал он. – Ты уже меня выпроваживаешь? – Деланно обидевшись, насупил он брови.
– Нет, нет, что ты… - Сразу начала оправдываться я. – Просто, я беспокоюсь за вас.
– Все нормально. Нам даже не пришлось сегодня бегать. – Успокоил меня Оливер, присаживаясь на край кровати.
Я села рядом, спустила голые ноги и легкомысленно болтала ими, не доставая до пола.
– Как ты себя чувствуешь? – С неподдельным беспокойством спросила Барбара, придвигая кресло к кровати.
– Уже лучше, я надеюсь убедить врача, чтобы он отпустил меня домой – под предлогом того, что мои два квалифицированных медика – мама и брат смогут обо мне позаботиться, если что.
Не успели я договорить, как в палату вошли моя мать и Уолтер.
– Даже не думай! – Оборвал все мои надежды брат. – Я поговорил с доктором Уэзли и сказал, чтобы он, даже если ты ему будешь угрожать оружием, не отпускал тебя.
– Оу, Уолт. Ты подал мне хорошую идею. О пистолете я и не подумала. – Хитро улыбнулась я. – Познакомьтесь, - я начала представлять своих посетителей друг другу.
Все пожали друг другу руки и по эмоциям, выраженным на лицах моих родственников, я поняла, что мои коллеги им понравились. Только вот реакция на Питера была немного странной. Уолтер, сдержанно пожал ему руку, хотя в его взгляде я прочитала нотки недоверия, а мама… Мама смотрела на Питера, будто ждала этой встречи всю жизнь. Я немного рассказывала им о своем напарнике. О работе распространяться, в нашем доме было не принято. Родители, чья работа неизбежно была связана со смертью и несчастьями, ввели негласное правило – никогда не говори о службе дома. Я знаю, что они могли бы поделиться друг с другом своими переживаниями, но только наедине. Так что я ограничивалась только общими фразами касательно характера Питера и наших взаимоотношений с ним. Марлини чувствовал себя немного неловко, что было немного неожиданно, учитывая его коммуникабельность.