Волк в зеркале
Шрифт:
Ах вот как. Ну… это многое объясняет. И не только интерес к почти незнакомому мне Волку со стороны местных «структур» — но и то, как оборотень оказался на другой стороне реки.
— Только туда, где есть знакомый мне ключ, — спокойно уточнил Волков.
Ещё интереснее. Да, многое встаёт на свои места — выходит, ключом для него в тот раз стал Юрка, с которым они отлично знакомы… Судя по сказанному напарником, пусть и мимоходом — они пуд соли вместе съели. Не зря Юрик так хотел во всём разобраться…
— Слушай, Игорь, — обратился Волков уже ко мне. — Юрик опять хохмит, а я серьёзно.
Вот это да. Воистину царское предложение. Случись оно месяцем-двумя раньше — наверное, я бы согласился не раздумывая. Но теперь…
Я вспомнил изгоев, Любу, четыре зеркала, о которых говорил отец Андрей, те соображения о проходе через зеркала, что пришли в голову только что…
— Я не могу уйти, — просто сказал я. — Не могу, и всё. Мне… нужно разобраться.
Юрка с удивлением и сожалением охнул, а Волков просто сказал:
— Я понял тебя. И я в тебе не ошибся. Действуй, брат. Всё у тебя получится.
И опять это ощущение — словно я смотрюсь в зеркало… Может, Юрка прав, и у меня и правда есть что-то общее с этим парнем, который, судя по виду, старше меня-истинного, но моложе меня-здешнего…
Юрка и Волков пожали друг другу руки, и, пока напарник шёл к машине, Волк уже исчез в мареве пробоя.
— Никогда б не поверил, если бы не видел своими глазами, — только и сказал я, пока напарник заводил двигатель.
— Я до сих пор не верю, — пробормотал Юрка. — Но — верю, мать его… Вот ведь сукин сын этот Каращук…
— Знал?
— Конечно, знал. Что Серёга оборотень — знал. И про то, что он может усиливать и открывать пробои — знал. Правда… правда, Серёга сказал, что Каращук лучше, чем может показаться. И знаешь… Волкову я верю, — он, прищурившись, посмотрел на меня: — Расскажешь Богданычу, что мы ездили сюда?
— Он и сам уже скорее всего знает, — предположил я.
— Я не об этом. Я о тебе.
— Тогда спрошу — а как ты хочешь?
— Не знаю, — буркнул напарник, разворачивая «козелок». — Вот правда — не знаю. У меня какое-то… опустошение, что ли. Я узнал всё, что хотел. Но не скажу, что мне от этого легче…
— Думаешь, Каращук «примет меры»?
— Да вот пофиг, честно! — мельком глянул на меня Юрка и крутанул руль, выравнивая машину. — Знаешь, я завидую Волку. Он сейчас в стороне от всех этих интриг. Как вольный волк — делает, что хочет. Кажется, у него и девчонка есть — прямо не сказал, но по глазам видно… как и у тебя, кстати.
Я хотел было возразить — но впервые за всё время, что называется, «язык не повернулся». Промолчал.
Он прав. Она у меня есть. Я могу не любить её, мы можем собачиться — но Люба и правда у меня есть…
— Знаешь, я тебе так скажу, — подумав, решил я. — Спросит — скажу. Не спросит — а не пошёл бы он. Но, мне кажется, он и сам всё знает. Иначе как объяснить, что оборотня в Виковщине велено не трогать?
— Да, наверное, — рассеянно протянул Юрка. Видно было, что тем для размышлений ему на сегодня точно хватит…
На КПП нас не задержали. Неужели Каращук прошляпил?
В «Турист» мы, конечно же, не пошли. Юрка выглядел совершенно выбитым из колеи, ушёл домой, даже машину просто во дворе оставил. Уж не знаю, что он там собирается делать — может, пивом нагрузится, а то и водочкой, может, спать завалится… Сегодняшний день всё ещё в нашем распоряжении — тут Каращук, думаю, слово сдержит.
Повезло — по пути от Юрки заглянул в «Столовую № 1» и успел поесть, пусть и остатками перед закрытием. В «Турист» уже неохота, да и что там одному делать? Конечно, компания найдётся, но с людьми я схожусь неохотно, так что расслабиться точно не выйдет. Ладно — значит, в общагу. Есть повод лечь спать пораньше — не исключено, что день завтра будет бешеный. Хотя, после сегодняшнего ещё можно поспорить…
В общаге меня ждал сюрприз — не то чтобы неприятный, но странный. На моём этаже, прямо напротив лестницы, вдруг обнаружилось зеркало, которого там никогда не было — ничуть не старинное, обычное настенное советских времён, вроде того, что я видел в кабинете Каращука. Явно не новое — по краям видна чернота, царапин много… Возможно, много лет провисело где-то, а то и в кладовке лежало.
Несколько секунд я стоял перед зеркалом — чуть сбоку, чтобы не отражаться в нём, — и не знал, что и подумать. Потом принял единственное верное решение — спустился к вахтёрше.
— Валентина Иванна, с чего у нас красота такая на этаже? — без лишних вопросов поинтересовался я у Варвары. И, чтобы совсем уж явно не выказывать своего неудовольствия, добавил: — Цивилизуемся?
Вахтёрша оторвалась от вязания — и то не сразу, сначала завершила ряд, — и удивлённо посмотрела на меня. Потом, видимо, поняла:
— Ты про зеркало, штоль? Нашла в кладовке, велела повесить — это тебе, бирюку, не нужно, а девчонки просили…
— Отдали бы в какую-нибудь комнату, — вырвалось у меня.
— Чай, не баре, — отрезала Валентина. — Для всех будет. Давно пора.
И она уткнулась в вязание.
Так. Ну, тут спорить бесполезно. Расфигачить его, что ли… Ну, не сейчас точно — надо было сразу, а то теперь явно будет видно, что это мои проделки. Потом не отбрешусь перед Варварой. И вообще, если Каращук не соврал — может, я отсюда съеду в ближайшее время.
Закрыв за собой дверь в комнату, я потянулся было к чайнику, но остановился. Открыл шкаф, вытащил трофейный АКСУ, повертел. Юрка на этот «укорот» не претендовал — ему и не надо, у него и СКС есть, и пистолеты, и, кажется, ещё что-то… На автомате ещё стояла колдовская «пломба», поставленная на КПП — я так и не решил, оставить его себе или сдать, да и времени особо не было с этой беготнёй с Управой. Наверное, оставлю, всё же штука практичная, хоть и не сильно дальнобойная, да и боеприпас сравнительно дешёвый — а если сдать, всё равно копейки получу. Но это уже когда будет сейф — иначе придётся держать на Базе или ещё где, без сейфа тут хранят разве что пистолеты, да и то не всегда — в основном при себе таскают. А автоматику при себе просто так таскать не принято, даже если работаешь на Управу.